Поцелуй Мистраля - Лорел Гамильтон

– Йе, - согласился Эйб. - Только многим из преследователей не нужно идти пешком, принцесса.

– Сделай еще крышу, Мередит, - попросил Дойль.

– Из чего?

– Рябина, терн и ясень, - посоветовал Мороз.

– Ох, конечно.

Если три этих дерева растут вместе - значит, место волшебное, это и укрытие, и проход между мирами. В таком месте можно спастись от фейри или, наоборот, их вызвать - как это часто у нас, здесь не бывает только «да» или только «нет», а сразу «да», «нет» и еще «иногда».

Земля под нами задрожала, как при землетрясении, и кверху рванулись деревья, забросав нас вывороченной землей, камнями и клевером. Деревья тянулись вверх со звуком, похожим на бурю или крушение поезда, только не металл здесь стонал, а древесина. Никогда в жизни такого не слышала. Когда ветки сплелись над нашими головами, я оглянулась - не могла совладать с собой.

Шолто был погребен под грудой кошмарных тварей, которых он же и позвал. Извивались щупальца, двигались и сталкивались конечности и части тел, для которых у меня и названия-то не было. Везде сверкали зубы, как будто сам ветер оброс плотью и обзавелся клыками. Дядья Шолто отбивались от тварей руками и мечами, но явно проигрывали. Проигрывали, но их сопротивление все же дало нам время построить свое убежище.

Мороз заслонил мне вид широкой грудью:

– Нельзя на них долго смотреть.

По щеке у него шла кровавая борозда; похоже, Агнес намеревалась выцарапать ему глаз. Я потянулась рукой к ране, и он отдернулся и перехватил мою руку.

– Это пройдет.

Он не хотел, чтобы я квохтала над ним при Мистрале. Будь здесь только Рис и Дойль, может, он и позволил бы. Но показаться слабым Мистралю он не хотел. Не знаю, что Мороз чувствовал к Эйбу, но Мистраля он точно расценивал как угрозу. При соперниках мужчины слабость не проявляют. А что бы я ни думала о Мистрале, именно соперником его считали Мороз и Дойль.

Я взяла Мороза за руку и постаралась вести себя так, словно не замечаю его ран.

– Охоту призвал Шолто. Почему же они на него напали?

– Я ему говорил, что он слишком похож на сидхе, - ответил мне Рис. - Не просто так говорил. Не только чтобы он не поставил нас под удар.

На руку мне упала теплая капля. Я взглянула на руку: на меня капала кровь Мороза. Подавив приступ страха, я спросила спокойным тоном:

– Ты сильно ранен?

Кровь текла непрерывной струей - признак нехороший.а руку мне упала теплая капля. охож на сидхе, -к, словно не замечаю его ран.

именно соперником его считали Мороз и Дойль.

– Все заживет, - сквозь зубы ответил Мороз.

Деревья сомкнулись над головой с шумом прибоя. На нас дождем посыпались листья: это кроны сплетались в прочный щит, украшенный листвой, шипами и алыми ягодами. В тени этой крыши Мороз показался мне серым, и я испугалась.

– Ты можешь залечить огнестрельную рану навылет, рану от обычного клинка. Но Черная Агнес - карга, а когда-то почиталась как богиня. Она тебя ножом ранила или когтями?

Мороз попытался отнять руку, но я ее не выпустила. Если он хочет соблюсти приличия, придется ему покориться. Обе наши руки были в крови, липкой и теплой.

Дойль шагнул к Морозу:

– Ты сильно ранен?

– У нас нет времени возиться с моими ранами, - огрызнулся Мороз, не глядя ни на меня, ни на Дойля. На лицо у него опять вползла высокомерная маска, та, что делала его неправдоподобно красивым, и холодным как само его имя. Но жуткая рваная рана на щеке маску портила, словно трещина в броне. Она не давала ему спрятаться.

– Мы не можем себе позволить потерять мою правую руку, - возразил Дойль. - Особенно когда у нас есть время ее спасти.

Мороз поглядел на него, явно удивившись. Я подумала, что, наверное, Дойль ни разу за все эти годы не называл Мороза правой рукой Мрака. По его лицу можно было так подумать. А еще, наверное, это было самым доступным для Дойля способом попросить прощения за то, что он не помог Морозу драться с Агнес, спасая меня. Подумал ли Мороз, что Дойль нарочно его бросил?

Между двумя мужчинами пробежал целый мир эмоций. Будь они людьми, наверное, они обменялись бы парой крепких словечек или емких метафор, которые у друзей сходят за выражение глубочайших чувств. Но они были те, кто есть, так что Дойль просто сказал:

– Сними кое-что из амуниции, мы посмотрим рану.

При этих словах он улыбнулся, потому что Мороз всегда носил больше оружия, чем любой другой из стражей. Мистраль шел вторым с большим отрывом.

– Постарайтесь побыстрее, - сказал Рис.

Мы повернулись к нему, а потом взглянули ему за спину. Воздух клубился чем-то серым, белым и черным - и ужасным. Охота летела к нам полосой кошмаров. Я не сразу разглядела Шолто на острове - маленькую светлую фигурку, бегущую во весь опор, со всей присущей сидхе быстротой. Но как бы быстро он ни бежал, он бежал недостаточно быстро. Его преследователи обладали скоростью полета птиц, или ветра, скоростью водопада. Все равно что пытаться обогнать ветер - как ни старайся, не получится.

Дойль повернулся к Морозу.

– Снимай пиджак, я тебя перевяжу. На большее времени не хватит.

Я опять посмотрела на остров. Дядья Шолто, его телохранители, пытались выиграть для него время. Они жертвовали собой, чтобы задержать охоту. В какой-то мере у них получилось. Несколько этих жутких клубов остановились, набросившись на них. Крик кого-то из телохранителей взлетел на миг над птичьим гомоном тварей. Но большинство с пути не свернуло, их целью был Шолто, и за ним они и гнались.

Он пролетел через мост и побежал дальше.

– Да поможет нам Богиня, - воскликнул Рис, - он сюда бежит!

– Понял наконец, кого вызвал к жизни, - пробурчал Мистраль. - Вот и мчится в панике к единственному доступному укрытию.

– Нас защищают клеверное поле, рябины, ясени и терн. Дикая охота до нас не доберется, - сказала я, но голос у меня получился слабый, совсем без той уверенности, какую мне хотелось слышать.

Дойль содрал с Мороза рубашку и порвал пиджак на кусочки, подходящие для повязки.

– Очень плохо? - спросила я.

Дойль покачал головой, прижимая ткань в области плеча и подмышки Мороза.

– Выведи нас отсюда, Мередит. Я с Морозом разберусь, но вывести нас можешь только ты.

– Дикая охота до нас не доберется, - сказала я. - Вокруг нас поле и стена, которую им не одолеть.

– Если б охотились не на нас, я бы, может, согласился, - проворчал Дойль.

Он уговаривал Мороза лечь на клевер, Мороз сопротивлялся. Дойль сильнее нажал на рану, и Мороз со свистом втянул воздух. Дойль продолжал:

– Но Шолто велел нам бежать, если мы сидхе. Он их предназначил для охоты на нас.