Перекресток пяти теней - Светлана Алексеевна Кузнецова

в браслете отпала бы. А кроме того… ужели ты полагаешь, на свете существует кто-то сильнее меня?

Роман фыркнул.

— Сильнее меня, причем о нем ничего не знают в наших кругах, — произнес Некр.

Официантка вернулась; не взглянув на нее и счет, Некр взял карточку и убрал во внутренний карман.

— Мы живем в просвещенный век, — напомнил Роман. — Колдун мог начать изучать основы некромантии, создал очень сильный артефакт.

— Ах, если бы все удалось объяснить случайностью...

Трель звонка прервала фразу на половине. Некр хмыкнул удивленный тем, что кто-то пробился через его нежелание с кем-либо говорить, принял вызов и долго вслушивался в звучание чужого голоса: незнакомого, но кого-то неуловимо напоминающего. С каждой новой секундой его лицо все сильнее приобретало недоуменное выражение.

— Прошу прощения, — наконец сказал он холодно, — а с чего вы взяли, будто меня вообще интересует это происшествие? И позвольте поинтересоваться: с кем имею честь беседовать?

Спустя мгновение он прервал вызов.

— Что-то важное? — спросил Роман. — Дерк доложился?

Некр качнул головой, недоумение так и не покинуло его лица.

— Дерк? Нет… — проронил он. — А в Ордене действительно полагают, будто я завел человеческого ученика?

— Некр, кто это был?

— Не знаю, — неуверенно проговорил он, все еще силясь вспомнить. Ведь слышал же: не голос, интонации. — Григорий напал на того мальчика, которого я вытащил из ведьмовского логова. Твои меднолобые не опоздали, но первым же делом решили отчитаться передо мной.

— Орден ни перед кем не отчитывается, — сказал Роман.

— А напавший не представлял опасности, несмотря на всю свою несдержанность и показную агрессивность. Еще вчера я мог бы за него поручиться.

— С метаморфами случается.

Некр кивнул.

— Ладно, к делу, — отложив неважную странность на потом, решил он.

***

— Они спросят: «И зачем ты только привела с собой этого человека?» И тебе будет неловко. А уж как станет нехорошо мне, если они станут пялиться и шушукаться… — Денис заложил руки за голову и удобней устроился на кухонном диване, закинув ноги на табурет. Обуты они были в смешные тапки-зайцы с выпученными пластиковыми глазами, розовой пуговкой-носом, гуттаперчевыми ушами и синим мехом. У Василисы других не водилось, она сама щеголяла в двух рыжих лисятах.

— Брось, — донесся из ванной комнаты смеющийся женский голос: чуть низковатый, но приятный. — Я же знаю: ты не из робкого десятка. К тому же тебе понравится. Метаморфы всем нравятся.

Довольно смелое утверждение, но спорить он не стал. Усмехнулся, зачесал назад светлые волосы, уже месяц требующие внимания парикмахера и потому при каждом удобном случае — не только по причине вездесущего ветра, но и резкого поворота головы — норовившие встать дыбом, посмотрел на свое отражение в пузатом медном самоваре и хмыкнул. Отражение показало язык — это его так Василиса специально заворожила. Теперь и тень, и многочисленные двойники, глядящие на Дениса из зеркал, стекол, витрин, луж и прочих отражающих поверхностей, вели себя как им хотелось, а порой и гуляли сами по себе. Разумеется, ведьма сделала подобное не смеха ради, а из желания помочь. Денис испытывал искреннюю благодарность, но поначалу все равно чувствовал себя не в своей тарелке. Любой, кто в детстве приобщился к книге или посмотрел фильм, в котором тень ушла от своего хозяина и принялась жить по-своему, занервничал бы. Двойники проявляли своеволие, зато Дениса теперь не удалось бы обнаружить ни одним из известных магических способов. В том же, что искать его будут, он не сомневался.

— Ну да, — проговорил он, подмигнув отражению. — Точно не из робкого.

Отражение подмигнуло в ответ и четко произнесло одними губами:

— Прорвемся.

Конечно, а иначе приезжать в Москву не имело бы смысла. Правда, более подходило слово «сбегать», но он так и так собирался пытать счастье в столице, а то, что уехал чуть ли не за месяц до запланированной даты, не так и важно: не утерпел. Люди в девятнадцать имеют право на импульсивные поступки.

— И, кстати, там будет очень много людей. Кое-кто из преподавательского состава, а еще — друзья и знакомые, — сказала Василиса, практически не повышая голоса, благо стены позволяли. — Мы ведь не в закрытом обществе живем.

— Угу. Охотно верю, — проворчал Денис. — Только вы скрываетесь, разве нет?

— Фу, глупости какие, — фыркнула она. — Да ты любую газетку открой: маги, колдуны, предсказатели, пророки, знахари и прочая ведьмовская братья на любой вкус. А вот то, что нас не признают официально — дело людей и только их. И хорошо, как по мне: всем жить легче.

— И мошенники-люди резвятся в свое удовольствие, — добавил Денис.

— А вот этих мы, кстати, находим и вытесняем из профессии. Ибо не фиг. Сам посуди: не в офисах же нам штаны протирать. А так — работа по специальности.

— И метаморфы в охранке?

— Частные охранные предприятия и сыскные агентства, спецназ, армия… ну и все в таком роде. Орден сам по себе и некроманты тоже, но на то они и… — она осеклась, задумавшись.

— Кто?

— Фильм про Дункана Макклауда видел? — вместо прямого ответа спросила Василиса.

— Кого ж он миновал?

— Короче, вот такие горцы, только головы друг другу не рубят и защищают каждый свое. Орден — все Человечество, а некроманты — потусторонний мир. То ли нас от Нави, то ли наоборот — разобрать трудно.

— Это еще почему? Положим, параллельные миры…

— Все становится на свои места, если миры не параллельны, а являются продолжением друг друга.

Денис нахмурился, помотал головой. В теории выглядело довольно просто, но стоило представить…

— Это как?

— Как-как? Как Иван Дурак. Для него Тридевятое царство, то есть Навь, не где-то в неизвестности, куда только порталом и доберешься, но не на своих двоих, а за лесом, за горой, а иногда и за калиткой собственного дома. Так и у нас. Крутанись, пробегись — в один мир попадешь, оступись, на пороге замри или на перекрестке — в другой.

Денис подумал встать и проверить, но отказался от подобной мысли. А вдруг получится? Хватит с него и одной проблемы, от которой не знаешь, куда укрыться.

— Если заметил, для людей и время бежит по-разному, — продолжала рассказывать Василиса. — А, чтобы вы незнамо куда не попадали и