Гарнизон Бездна - Антон Щегулин

будем делать, если он начнёт нападать на нас? Я не чувствую себя в безопасности! — воскликнула Герда.

— Понимаю твои чувства, но мы не можем его держать вот так. Тем более, он сообщит нам информацию только если отпустим.

— Или если чуть-чуть обработаем паяльником.

— Обработать паяльником — это долго и без гарантий! А насчёт освобождения я с ним уже договорился. Он всё скажет.

— А если не скажет?

— А вот если не скажет, тогда и выдам паяльник. Не думаю, что четырём мужикам будет сложно скрутить одного уголовника. — я огляделся по сторонам. — Так, теперь самое главное, Овцебык, принеси всё оружие на капитанский мостик. Андрей, ты вместе с ним. Все ножи, всё, чем можно нанести увечья. Полагаться на здравый смысл — это прекрасно, но перестраховаться тоже не помешает.

Когда всё было доставлено на капитанский мостик, я всех выгнал, открыл потайное отделение и засунул туда кучу колюще-режущего, винтовку, а также три пистолета. На ближайшие два месяца нам это не пригодится.

Затем мы все собрались возле кладовой, где сидел Уголёк. Переглянувшись, мы открыли дверь, разрезали верёвки и сняли наручники уголовнику. Внутри меня что-то ёкнуло. А может действительно мы зря полагаемся на этого ублюдка?

Глава 14: Ревизия

— Ну наконец-то… — в голосе были нотки усталости и слабости. — Сидеть в этой клетке — сущее наказание.

Уголёк встал, но ноги его плохо держали, парень шатался, а глаза были полуприкрыты. Вероятно, со мной он разговаривал из последних сил.

— Кто из вас тут врач? Осмотрите меня… В глазах всё плывёт.

Я смотрю на Герду, она поднимает брови и крутит головой, не желая связываться с Угольком. Жестами пытаюсь намекнуть на то, что нам бы здорово не допустить, чтобы он умер, пока не прилетели в Бездну. Но она продолжает отказываться. Беру её под руку и отвожу в сторону.

— Белка, я постою рядом. Здесь Овцебык, Андрей и Ден. Уголёк тебе ничего не сделает.

— Ты не понимаешь? Я опасаюсь не за то, что он ничего не сделает, а за то, что не удержусь от желания всадить ему скальпель в глаз!

— Ну слушай… Уже горячимся, как будто…

— Горячимся, мать твою? — она резко меня толкнула в грудь, да с такой силой, что я покачнулся от неожиданности. — Тебе напомнить, что этот урод планировал выстраивать очередь из таких же ублюдков, как он сам на «порку». Порку МЕНЯ! Эти твари меня хотели насиловать пока я не сдохну!

— Да, да, прости, ты права… — я понял, что сморозил фигню. — Но нам нужно выяснить, где Бездна! Координаты! А ещё нам нужны покупатели, которых он возможно знает.

— А возможно и не знает, и будет водить нас за нос до последнего. Пока не появится возможность сбежать. А мне ты предлагаешь ему дать больше шансов на побег. Нетушки. Мне он нравится в том виде, в каком он есть сейчас. Тем более, я знаю таких уродов. Они всем назло живы остаются, даже если кажется, что для него уже всё кончено.

— Ладно, всё! Понял, хорошо! Я ему просто выдам пластырей, физраствор, да обеззараживающее.

— Физраствор не трожь! У нас его и так мало.

— Хорошо, хорошо…

— Да и не бзди ты так, у него обычное сотрясение мозга, я такое сто раз видела.

Я схватил с полки пачку обеззараживающего, пяток пластырей и вручил Угольку, когда вернулся обратно. Выглядел он очень скверно. Я не был готов поверить, что у парня только сотрясение мозга. Лицо скрючило, он сидел на погрузочном боксе, тяжело дышал и смотрел вниз. С головы падали капельки крови. Трясущейся рукой он принял от меня медикаменты, ничего не сказав. Проходя мимо, Герда шепнула мне на ухо: «Симулирует». Может она и права. Мы привели Уголька в отдельный блок, куда Овцебык перетащил одну из кроватей. Я решил, что все самые важные зоны корабля на ночь буду закрывать. Так как Уголёк не будет знать пароля, он не сможет перемещаться ночью туда, куда ему захочется.

Но это всё скорее для подстраховки, потому что я всё ещё не видел никакого смысла в нападениях, пока мы летим в открытом космосе. Вот, когда будем приближаться к Бездне, там уже встанет вопрос безопасности острее. А пока нам придётся потратить два месяца на перелёт, ютиться в этой консервной банке, обтираясь друг об друга в тесных коридорах.

Когда я выходил из комнаты Уголька, он окликнул меня.

— Друг… Куда ты проложил маршрут?

— Альфа три, шесть, пять.

— Бездна… Знаешь, получается, куда летишь.

— Что за Бездна? Я проложил курс до ближайшей системы с человеческим присутствием, но без представителей Федерации. Компьютер выдал Альфу 365.

— Чую, что лукавишь, но будь по-твоему… Верно проложил, туда нам и надо. Как доберёмся, я покажу точные координаты и планету. На планете будем искать Пёрышкина. Это будет нелегко, зато у него денег куры не клюют, скупает ресурсы дороже рынка, к нему ломятся все пираты галактики, которым удалось отщипнуть кусочек от общака Федерации.

— Понял, тебя Уголёк. — я сделал паузу. — А с чего такое прозвище получил? Почему Угольком кличут?

— Потому что, братец, я вроде как не горю ярким пламенем, но обжечься об меня проще простого.

— Ясно, ну выздоравливай.

— И ещё кое-что, Антей.

— Слушаю тебя.

— Я хочу пятьдесят тысяч реалов за это.

— Да, ты сбрендил? — у меня аж глаза округлились. — Нас шестеро, а ты хочешь себе одному треть?

— Именно, потому что без меня у вас вообще нисколько не будет. Координаты вы не знаете, покупателя вы не знаете. Кто из вас вообще в Бездне был? А я там родился, между прочим.

Это многое объясняет.

— Пятьдесят — это слишком много, Уголёк. Мне ёще корабль обслуживать.

— Это слишком мало, учитывая, что тебе достался целый корабль, Антей. Иногда мне кажется, что ты вообще не понимаешь, где находишься и что имеешь на руках…

— Мы ещё вернёмся к этому разговору, когда твоя голова будет в порядке. А пока прикладывай к ней лёд в полотенце, обрабатывай рану и подлатай себя пластырями.

— Каждый новый раз, когда мы будем возвращаться к этому разговору, цена увеличится. Прийдя в следующий раз, ты услышишь уже про шестьдесят тысяч реалов.

Какой же ушлый чёрт!

— А я всё-таки попробую. Мало ли воды утечёт, всё успеет поменяться десять раз. Но отдать тебе пятьдесят тысяч с ещё неубитого медведя я не могу. Мы даже в глаза не видели этого покупателя.

— Я даю тебе шанс, ты мне нравишься, у тебя есть то, чего нет у многих. Но торговаться