Русский вечер в Ницце - Екатерина Барсова

– Учитывая сумму, которую она получила… А что вам удалось узнать насчет того, кто перечислил деньги Матросовой?

Баринов развел руками.

– Типичная «липа». Подставуха. Фирма-однодневка. Испарилась – и никаких следов.

– А с братом Матросовой побеседовали?

– Дозвонился. Встречаемся завтра. Он – в шоке. Про родственников ничего не знает. В смысле – не общался и не собирался иметь с ними никаких дел. И ничего не знает про дела сестры. Про то, что Лена выходила на них. Сказал: если бы знал – не посоветовал бы ей.

– Вы спросили почему?

– Да.

– И что он ответил?

– Говорит: ни к чему, лишние волнения. Да и неизвестно, что от них можно ожидать.

Анна усмехнулась:

– Он почти слово в слово повторяет мать Лены Матросовой. Я беседовала с ней. Сказала, что нам известно, кто отец ее дочери. Женщина не отпиралась. Но отрицает, что Лена могла контактировать со своими родственниками. Она, мол, не посоветовала бы дочери приближаться к этим людям. Они – опасны.

– Что еще сказала?

– Встала в глухую оборону. Настроена была весьма агрессивно. И, мол, ничего не знала об интересе своей дочери к семье Мартинсоне.

– Как ни верти, получается, что ты права. Твоя версия наиболее любопытна. Матросова могла выйти на своих родственников и…

– И?

– А что было дальше, мы не знаем, – вздохнул Баринов.

– Девушка могла требовать денег за молчание. Известной семейке не понравилось бы, что у них есть незаконнорожденная сестра. Пятно на репутации отца.

– Верно! Но это – наши догадки. Доказательств у нас нет никаких.

– Будем доставать.

Баринов улыбнулся. Уверенность Анны его всегда умиляла.

Глава двенадцатая

На следующий день сразу после беседы с братом Лены Матросовой, Борисом Кокорекиным, Баринов встретился с Анной. Они вдвоем собирались нанести визит Андрею Мартинсоне в его фонд, который располагался в районе Чистых прудов. О встрече Баринов договорился заранее.

Встретились около метро. Наверху.

Погода обещала быть жаркой, и Баринов перекинул кожаную куртку через руку.

– Как ты? – спросил он Анну, которая пришла вовремя. Минута в минуту.

– Нормально.

– А мне жарковато.

– Как прошла беседа с братом Лены Матросовой?

Баринов вздохнул:

– Собственно говоря, ничего нового он не сказал. Все уже обрисовал в телефонном разговоре. С сестрой он общался, но не часто. О ее проблемах узнавал от матери. Та жаловалась на нее, но он успокаивал. Говорил, что это пройдет. О том, что Лена интересовалась семьей Мартинсоне, он не знает. Сестра ему об этом не рассказывала. Про увлечение Интернетом – тоже. Лена просила его подарить ей компьютер, и он обещал ко дню рождения – в июле. Вот и все. Я пытал его насчет всяких там личных подробностей, но он меня фактически оборвал. Типа, с кем спала сестра или был ли у нее бойфренд, не в курсе. Она ему не докладывала. Я так понял, что отношения у них были не ахти. В смысле, каждый жил сам по себе.

– Намного брат старше Лены?

– На восемь лет.

Анна пожала плечами.

– Разница существенная. Учитывая разницу характеров, воспитания… Как он вам показался?

– Динамичный молодой человек. Типичный журналист: мыслит четко и конкретно. От семьи давно отбился. Живет отдельно, снимает квартиру. Он поглощен карьерой, работой. И всякие женские проблемы ему по фигу. Бывал у матери примерно раз в месяц, давал деньги, и все. На этом его контакт с семьей исчерпывался.

Анна прищурилась:

– Короче: нового вы ничего не узнали.

– Не узнал, – снова вздохнул Баринов. – Может, сейчас, в беседе с Андреем Мартинсоне, нам повезет больше.

– Будем надеяться.

Фонд имени Арвида Мартинсоне находился в пятиэтажном здании на первом этаже. Когда следователи показали документы, охранник пропустил их, махнув рукой:

– Прямо и направо. Там увидите вывеску фонда. Вам – туда.

Секретарша фонда, миниатюрная брюнетка, вскинула на посетителей глаза, когда они зашли в приемную.

– Вы к кому?

– К Андрею Мартинсоне.

– Вы договаривались?

– Да.

– Как ваши фамилии?

– Баринов и Зарубина.

Она посмотрела в органайзер, который лежал перед ней.

– Да, вы записаны. Андрей Арвидович немного запаздывает, но скоро будет. Он на приеме у министра культуры.

Эти слова девушка произнесла с легким чувством превосходства.

– Мы подождем. – И Баринов подмигнул Анне.

Они сели на кожаный диванчик и принялись ждать.

Андрей Мартинсоне опоздал на пятнадцать минут. Он влетел в приемную и обратился к секретарю:

– Оля, мне кто-нибудь звонил?

Она качнула головой, показывая на Баринова с Анной.

– Это к вам.

Баринов поднялся с дивана.

– Мы с вами вчера договаривались о встрече. Старший следователь милиции капитан Баринов Михаил Александрович и лейтенант Зарубина Анна Николаевна.

– Да, да, я помню.

Андрей Мартинсоне был среднего роста, светловолос и светлоглаз. В его взгляде сквозил не просто холод – арктический лед.

– Прошу в кабинет, – бросил он, распахивая дверь.

Баринов пропустил вперед Анну.

Вошли в кабинет. Помещение было небольшим, но стильно оформленным. На полу – черно-белый ковер. На стене – большой портрет Арвида Мартинсоне.

Глава фонда сел за овальный черный стол. Анна и Баринов устроились напротив. Их разделяло расстояние примерно полтора метра.

– Слушаю вас, – обратился к посетителям хозяин кабинета, слегка барабаня пальцами по столу.

– Мы пришли к вам в связи с расследованием одного убийства, – начал Баринов.

Мартинсоне вскинул на него глаза.

– Да?

– Убита ваша… ммм… сестра. Матросова Елена Арвидовна.

– Никогда не слышал о такой.

– Вы уверены?

– Конечно. Никогда не слышал о ней, – повторил Мартинсоне.

– И вы с ней не встречались?

– Нет.

– Вспомните, пожалуйста.

– Я бы помнил такую встречу.

– Почему? – вмешалась Анна. – У вас же, наверное, много контактов, посетителей. Почему вы должны помнить ее?

– Я бы запомнил, – с расстановкой произнес Мартинсоне. – Уверяю вас.

– Потому что