Свирепый - Дж. Б. Солсбери

Носок моей туфли зацепляется за бордюр, и я спотыкаюсь, стараясь не упасть лицом вниз.

— Мистер Норт, сэр. — Служащий встает передо мной, закрывая обзор. Он протягивает руку, как будто собирается помочь мне идти. — Вы в порядке?

— Отлично, — рычу я и бросаю на него взгляд, который обещает, что он лишится руки, если дотронется до меня.

Ванесса изо всех сил старается не рассмеяться и терпит неудачу.

Мое тело вспыхивает от смущения.

— Мы можем забыть, что ты это видела?

Она, наконец, смеется, и этот смех не из тех, от которого запрокидывает голову, но я приму и это. Черт, да я бы прямо сейчас врезался лицом в землю, чтобы получить от нее хоть один такой смешок.

— Никогда. — Господи, она великолепна. Черное вокруг ее глаз делает зеленый цвет таким ярким, что они едва ли выглядят настоящими. И эти красные губы. Мне всегда нравились ее красные губы. Наблюдая за их движениями, я испытываю всевозможные приятные ощущения.

— То, что я хотела сказать, до того, как ты так грациозно сделал реверанс к моим ногам: не хочу показаться критичной, но ты мог бы быть немного добрее к здешнему персоналу. — Эти губы ухмыляются, и я облизываю свои, представляя, как эта помада размазывается по моему горлу. И ниже. Намного ниже.

— Добрее?

— Простая благодарность не помешает.

— М-м-м...

— Хейс.

Мой взгляд натыкается на ее прищуренные глаза.

— У меня помада на зубах или что? — Она потирает зубы пальцем.

— Нет. Куда ты идешь? — Одета как гребаная богиня.

Она высоко держит голову.

— Я приглашаю себя на ужин. Вообще-то я уже жду такси.

— Одна?

— Да.

— Ты уверена, что не хочешь пойти с нами? — Пожалуйста, пойдем с нами.

Я весь день думал о сегодняшнем ужине. Пребывание наедине с Хейван без Ванессы, которая могла бы поддержать разговор, вызывает у меня беспокойство. Не хочу все испортить, но не могу представить, как сегодняшний вечер может пройти хорошо, учитывая, что я не знаю, что, черт возьми, делаю.

— Уверена. Вам двоим не помешает побыть один на один, и я с нетерпением жду возможности побыть одной. Материнство дает немного таких возможностей.

Я был в одиночестве последние семнадцать лет. А Ванесса в это время была матерью-одиночкой. Я не могу сохранить жизнь даже растению, не говоря уже о человеке. Чувство благодарности, настолько весомое, что у меня подкашиваются колени.

— Несс, я не...

— Мисс Осборн, ваше такси прибыло, — говорит служащий и открывает заднюю дверцу ярко-желтого седана.

— Веселого вам вечера, ребята. — Она сходит с тротуара с той сексуальной уверенностью, которая привлекает внимание каждого любящего женщин существа поблизости. — Увидимся утром. — Она протягивает служащему сложенную купюру и громко объявляет о своей благодарности.

Ванесса улыбается мне, а затем скрывается в машине. Я смотрю вслед удаляющемуся такси, и тут меня осеняет.

Она сказала, что увидится со мной утром.

Она задержится допоздна?

Одна?

Я говорю себе, что это не мое дело, и врываюсь в здание. Еду в лифте, повторяя эти слова. Оказавшись внутри, все еще говорю себе, что мне плевать на то, с кем Ванесса может встретиться за ужином и с кем останется до утра.

И вдруг я оказываюсь у двери Хейван и стучусь.

Она распахивает ее.

— О, привет.

— Эм... ты не знаешь, с кем сегодня ужинает твоя мама?

Она прикусывает нижнюю губу и, задумчиво, изучает мое лицо.

— Я думала, она ужинает одна.

— Я видел ее внизу, и она выглядела... она была одета так, словно собиралась на свидание.

Ее брови сходятся вместе.

— Она идет на свидание сама с собой, — говорит она медленно, как будто английский не мой родной язык. — Женщины наряжаются не только для парней, знаешь ли.

— Ясно. — Я переминаюсь, чувствуя осуждение в глазах семнадцатилетки. — Но она сказала что-то о том, что будет дома утром? Или увидится со мной утром...

— О, боже, ты ревнуешь!

— Что? — Я отшатываюсь от визгливого, высокопарного обвинения. — Я не ревную. Просто беспокоюсь за твою маму, которая ночью одна в Нью-Йорке.

— Точно ревнуешь. — Она скрещивает руки на груди и ухмыляется.

— Что... нет. Что? Я пойду приму душ. Мы должны уйти отсюда в шесть. — Я отворачиваюсь и направляюсь в свою комнату. — Тридцать! Шесть тридцать.

Ее хихиканье следует за мной по коридору.

Соберись, Норт!

 

 

ГЛАВА 16

Хейс

 

Хейван написала мне, что встретится со мной внизу, в холле. Думаю, она собралась пораньше и хотела пообщаться с Дэвидом до нашего отъезда. Именно там я и нахожу ее в шесть тридцать. Она опирается локтями на стойку консьержа, подпирает подбородок руками и смотрит на Дэвида влюбленными глазами.

Что, черт возьми, делает этого парня таким особенным? Наверное, это из-за французского акцента.

— Машина ждет, — говорю я вместо приветствия.

— Мистер Норт, — нервно произносит Дэвид. — Добрый вечер...

— Ты готова? — спрашиваю Хейван.

— Да. Пока, Дэвид. — Она обходит его стол и приподнимается на цыпочки, предлагая ему свои губы.

Парень колеблется, словно не хочет целовать ее у меня на глазах. Затем наклоняется и чмокает ее в каждую щеку.

— Увидимся, когда вернешься.

Она кажется ошеломленной, как будто переваривает его более холодный ответ.

— Хорошо.

Я жестом велю ей идти впереди себя и замечаю, как Дэвид оценивающе смотрит на ее задницу.

— Господи, — рычу я и следую за ней. Как Ванессе это удается? Хейван выглядит на двадцать пять, а не на семнадцать. И на ней дизайнерский комбинезон, который полностью открывает спину. Она очень похожа на свою маму, но моя ДНК дала ей дополнительный рост, более светлые волосы и, конечно же, узнаваемые карие глаза.

Наша дочь сногсшибательна.

Внутри меня возникает конфликт, когда я ценю ее красоту и хочу поделиться ею с миром, и одновременно хочу спрятать ее подальше. Я и представить себе не мог, что когда-нибудь почувствую это.

Парковщик ждет, открыв для нее дверцу моего внедорожника.

— Что это, черт возьми, было?

Я едва успеваю закрыть дверь, поэтому у меня уходит минута на то, чтобы понять, что именно она имеет в виду.

— Он поцеловал меня в щеку, как будто я его младшая сестра или типа того.

Я направляю машину в сторону