Собрание Стихотворений - Сергей Соловьев

1910. Август

V. ПОСЛАНИЕ

Над хаосом мучительных видений,Лучом пронзив меня обставший бред,Ты вновь встаешь, хранящий, добрый генийУшедших в мглу, первоначальных лет.

Я помню дом, где всё дышало юной,Какою-то весенней красотой,Где светлый бог, животворящий струны,Ко мне склонился с лирой золотой.

Из облака, воскуренного Фебом,Двух нежных нимф я вижу издали,Сулящих мне союз с родимым небомИ тайнами пленительной земли.

Там было всё — гармония и мера.Для милых дев я пел о старине,Я вызвал сонм блаженных снов Гомера,И вняли мне с улыбкою оне.

И ныне вновь, назло громам судьбины,Ты подаешь мне дружественный глас,Незримо веет дух твой голубиный,И верится: спасенья близок час.

К твоим ногам паду, всему покорный,Забывши боль невыносимых ран.Так бурный ключ стремится с выси горной,Чтоб влиться весь в родимый океан.

1910. Август, Трубицыно

VI. А. А. БЕНКЕНДОРФУ[169]

С каким я обращусь приветомК тебе, счастливому, когдаЕдва горит неверным светомМоя печальная звезда?

С рожденья милый Афродите,Ты весь — восторг и торжество,Прекрасно ставшее в зенитеСветило счастья твоего.

Мы вместе знали — еще дети —Любовных мук блаженный пыл:И я горел к твоей Лилете,Но своевременно остыл.

Печально пенье струн унылых,Когда твой угол нем и пуст.Что встречи рифм золотокрылыхПред встречами румяных уст?

Бесплодной страстью пламенея,Шепчу, исполненный тоски:Завидней розы Гименея,Чем все лавровые венки.

VII. А. К. ВИНОГРАДОВУ (Посвящение романа «Хлоя»)[170]

О друг моей античной музы!С родимых берегов ОкиПопутешествуй в Сиракузы,Где ароматные венкиИз алых роз сплетает Хлоя.Страданья моего герояДушою чуткой раздели.Когда примчались издалиТвои гексаметры святыеВ затишье дедовских лесов,Мне сладок был твой чистый зов,И роем тени золотыеСлетались, ластились ко мне,Работавшему в тишине.

Хотел бы я твой слух забавить,Но, как ни изощряй перо,Наш синтаксис не переплавитьВ аттическое серебро.Прости же мне ошибки в стиле,Смешенье вымысла и былиИ современные чертыПод маской древней красоты.Ты сам — осколок древней Руси:Тебя, о книжник-богатырь,Родных полей вспоила ширьВ твоей эпической Тарусе,Где луч Эллады золотитХолмы, колодезь, тихий скит.

Я рад, страстями утомленный,Начать осенние труды.Уж нежно-золотые кленыСияют в зеркале воды.Везде — покой, простор и воля,Безмолвен лес, пустынно поле,Как будто в ризах золотых,Весь мир молитвенно затих.Синеет твердь над садом блеклым,И рдеет дикий виноград.И я вдвоем остаться радС моим божественным Софоклом,И в злой метрический разборБросаю Дионисов хор.

1911. Сентябрь, Дедово

VIII. A PIERRE D’ALHEIM[171]

Ты бросил вновь перун ЗевесаВ мою печальную юдоль,Могучий тигр с брегов ГангесаИ гордый северный король.

О, понял я, как долго не пилПознанья чистого фиал,Когда мои и кровь, и пепелТвой разум властно осиял.

Уж соблазнявшаяся лираВпадала в сладостный недуг,И быстро слуги князя мираВокруг меня смыкали круг.

Но, движим духом Божьей волиИ торжествуя над судьбой,Ты мне принес — рабу юдоли —Индийский лотос голубой.

IX. ПАМЯТИ ЛЬВА ТОЛСТОГО

I

Ты, как певец Ионии прекрасной,Воспел полки в железе и крови,Грозу войны и мира праздник ясный,Мечтанья дев и радости любви.

Россия всё поставила на карту:Молчит Москва, таинственно горя,И отдан Кремль в добычу Бонапарту,Поруганы ступени алтаря.

Но гордый Галл поник главой победной,Неверная звезда его вела:О нашу степь родимую бесследноРазбилась корсиканская скала.

Вот графский дом: он полон весь, как чаша,Весельем юным. То-то жили встарь!Готовы к балу Соня и Наташа,Им мил мороз и голубой январь.

Пускай растут могила за могилой:Опять весна, и зелен старый дуб,Влюбленный князь спешит к невесте милой,Но грянул гром, и он — кровавый труп.

II

Шумит метель. Воспоминанья балаПрошли, как сон. Теперь уже никтоНе страшен ей. Блеснул огонь вокзала,И перед ней военное пальто.

И хаос встал бессмысленным виденьем,И сына он от матери отторг,Мучительным и лживым упоеньемЕе пьянит вакхический восторг,

Кто вызвал бездну, будет схвачен безднойГрохочет поезд… судорога… кровь…И челюстью раздроблена железнойКто вся была — желанье и любовь.

III

Прошли года, и Ясная Поляна —Приют его раздумий и трудов,Как Иоанн в купели Иордана,Он мир зовет омыться от грехов.

И возглашает он слова НагорнойХристовой проповеди. Чист и строг,С молитвою бросает в землю зерна,Идет за плугом пахарь и пророк.

Но час настал, и Бог призвал пророка,Уставшего под бременем годин,И он бежал в пустыню. ОдинокоОн прожил жизнь, и умирал один.

БЛАГОСЛОВЕНИЕ ПРОШЛОГО[172]

Теперь пойдем, поклонимся гробамПочиющих властителей России.

Пушкин

I. СВЯТОЙ БОРИС[173]

Я не нарушу преданность сыновью,И за молитвой встречу грозный час.Покойный князь учил не даром нас:Прощай врагов, за зло плати любовью.

Я буду петь, склонившись к изголовью,Пока огонь в лампаде не угас.Георгий, пробудись! в последний разТы моему внимаешь славословью.

Чу! стук копыт донесся и умолк.Блеснули копья, близок Святополк…О смертный миг, ты мною предугадан!

Над Альтою — туман. Заря сквозь тьмуЧуть брезжит. Я готов: горит мой ладан.Безумный брат… Господь, прости ему.

1911

ΙΙ.МАРФА — МИХАИЛУ РОМАНОВУ[174]

Посв. Нине К. Виноградовой

Пора, мой сын, покинув тихий скит,Златой венец наследовать по праву.Довольно крови, мрака и обидОбрушилось на русскую державу.

Стяжав на небе ангельскую славу,Искупленный, Димитрий мирно спит;За эту кровь коварный иезуитУготовлял дорогу Владиславу.

Расправь крыло, мой голубь и орел!Тебя зовут невеста и престол.Встречать царя толпами вышли девы;

Шумит весна; из каждого селаДоносятся пасхальные напевы.Над Костромой звонят колокола.

1911. Июнь. Дедово

III. МОИ ПРЕДКИ[175]

Посв. Анатолию К. Виноградову