Демиург. Том 5 - Артем Белов

столбов, окружающих стену, как они тут же умрут. А те торговцы, что заняли места ближе к городу, займут место проклятых.

И то, что город вовсе не обитаем, а деньги с торговцев взимает сумасшедший компьютер, копящий их на армию механизмов, неподвластных системным законам. И с чьей помощью этот суперкомпьютер собирается свергнуть саму Систему.

Впрочем, порой звучали и интересные мысли. Так, какой-то демиург в компании своих воинов, сидя за соседним столом, задвигал им, что в сверкающем Шпиле обитает кто-то из местных богов.

Собственно, и я склонялся к подобному выводу. Должны же были быть у тех же Ордана и Нирри свои логовища, откуда они запускают свои щупальца по всей Системе. Так почему бы какой-нибудь шишке не обосноваться здесь и не стричь купоны с любителей проворачивать тёмные делишки?

Разве что богами я бы подобных не называл. Скорее всего, они были демиургами, которые по каким-то лишь им ведомым причинам после окончания своих циклов остались в Системе, а не вернулись в свои миры.

Но так или иначе, загадка сего города хоть и была мне интересна, однако тратить время и силы на её решение я не собирался. Подходили к концу оговорённые четыре недели, и нужно было возвращаться к барону Ситри.

Собственно, поэтому мы с Иванычем уже который час бродили от одной торговой палатки к другой, ища то, что могло бы помочь нам в стычках с рогатыми.

Однако, как было не печально сознавать, ничего толкового, кроме «святой воды» нам не встретилось.

Однако и её эффективность была под большим вопросом, так как торговец мог рассказывать всё что угодно, чтобы впихнуть нам товар, а демона под рукой, чтобы проверить его россказни у меня не было.

— Ещё три ряда и на Аллод? — с грустью в голосе произнёс Иваныч, глядя на палатки.

— Да уже сворачиваться можно, — покачал я головой. — Только заскочим перекусить. Шилена с Моллиган должны тоже скоро закончить с закупками, так что дождёмся их и в путь.

— Хорошо… Вот ублюдки же… — Иваныч прижался к краю выложенной бетонными плитами дороги, по бокам которой и располагались палатки, пропуская большую толпу медленно бредущих людей, закованных в цепи.

Впереди колонны вышагивал грузный мужчина, в шароварах и расшивной жилетке, при этом он демонстративно держал широкую дубинку на плече. И судя по степени загара, этот урод уже приличное время водил различных рабов по рынку.

Подобные процессии не были чем-то необычным для этого места. То тут, то там можно было увидеть выставленных на продажу различных разумных, отчего прогулка по рынку, по крайней мере для нас со Старым, была довольно тяжёлым процессом.

И что самое плохое, ничем помочь рабам мы не могли. Первая попытка напасть на рабовладельцев тут же привела бы к тому, что мы получили бы хорошенький разряд тока от бдящей Системы.

А после второй попытки нас бы попросту вышвырнули с хаба, лишив иммунитета, распространяющегося на хаб и область в пространстве вокруг него.

Так что нам оставалось лишь ходить да скрипеть зубами.

— Что, присмотрели кого-то себе? — заметив взгляд Иваныча, работорговец взмахнул палкой, заставляя рабов остановиться.

Большинство из них выглядело так, будто провели под солнцем не меньше недели. Хотя, возможно, и в действительности провели.

На хабе нанести вред другому разумному было невозможно, однако это не распространялось на окружающую природу.

И если кто-то из рабов отказывался выполнять приказы, то его попросту отводили подальше от рынка, сажали в загон, где не было ни малейшего укрытия от палящего солнца, и оставляли на несколько дней.

— В зубы тебе бы двинуть, скотина, — процедил Иваныч, угрожающе раздвигая плечи.

— Что, между лопаток чешется, придурок? Так, ты давай, размахнись сильнее, Система тебя и приголубит, — усмехнулся торговец живым товаром, чувствуя свою полную безнаказанность.

— Себя, дегенерат, приголубь. Тебе собственным народом торговать не противно? — продолжал возмущаться Иваныч, от бессилия сжимая кулаки.

— Ещё один добросердечный… Хорошо, что таких, как ты, с каждым днём всё меньше. Очнись, дебил. Здесь нет своих и чужих! Это новый мир, в котором нужно как можно быстрее урвать местечко поуютнее! Я смог, и ты смог, а эти… — работорговец посмотрел на измождённых пленников, — Не будь таких, как они, и их место, скорее всего, заняли бы мы. Так что радуйся, что удачно устроился и не гремишь кандалами!

— Гнида приспособленческая ты, а не удачливый человек, — плюнул на асфальт Иваныч. — Я твою харю хорошо запомнил, облезлый. И не дай тебе бог встретится со мной на узкой дорожке. Хотя нет, я сам тебя найду.

— Удачи, псих, — фыркнул ублюдок, после чего обернулся к стоящим за его спиной пленникам. — Видите, куски дерьма, никто вас спасти не сможет. И даже такие псевдозащитнички лишь болтать могут. Так что ведите себя послушно, и папочка найдёт кому вас пристроить. Если же нет, вновь отправитесь в пустыню, пока остатки мозгов не спекутся. На послушных кукол спрос тоже имеется.

Бросив пренебрежительный взгляд на Старого, работорговец вновь закинул палку на плечо и двинулся дальше, а рабы, не отрывая глаз от земли и шаркая босыми ногами по обжигающему камню, двинулись следом.

— Николай… — просипел Иваныч таким голосом, что я непроизвольно открыл инвентарь и начал перебирать склянки, которыми меня снабдили старушки-знахарки.

— Что?

— Придумай что-нибудь. Не могу я на это смотреть… Должен же быть способ, чтобы это всё исправить! — товарищ ткнул пальцем в уходящую толпу, а после обвёл рукой окружающие нас палатки, среди которых то и дело мелькали люди и не только, в цепях и с характерными отметинами в виде татуировок на лицах.

— Доберёмся до финала и всех спасём…

— Е**ть шикарная предвыборная программа. Хорошо будет, но потом, — отмахнулся от протянутой воды Иваныч.

— Ну вот что мне сделать?

— Ты же начальник, да ещё и умный, придумай! — «предложил» решение мой главный советник.

— Я с тебя худею, Иваныч. Вот когда-нибудь моя думалка, в конце концов, лопнет и вас всех забрызгает. А я ведь человек вредный, не отмоетесь после этого, — вздохнув, ткнул пальцем в мужчину. — Чёрт с тобой, поразмышляю над данной ситуацией. Она мне самому не по нраву. Но как бы ни надорваться, совершая добрые, но весьма неосмотрительные дела.

— Я в тебя верю! — радостно произнёс Старый, хватая меня в охапку и крепко прижимая к себе.

— По какому случаю