Изменить нельзя простить - Анна Томченко

— Какого хрена тебе пришла в голову идея искать мужа Евы у самой Евы? 

Олег вскинул бровь и отсалютовал мне бокалом, чтобы я присоединился. Хоть желание надраться не покидало, я повременил. 

— А где мне его искать? — едко уточнил Олег и глотнул алкоголя. Я скривился, будто у самого по горлу пролетела горячая жидкость. 

— Зачем тебе вообще его искать надо было? 

— Кое-что надо было уточнить, а то ты как бы торопишься побыстрее девочку оприходовать и, видимо, только ее брак стоит на пути. 

Говорю ж, умная сволочь этот Олег. Даже без моих пояснений все всегда улавливал. 

Зубы помимо воли все равно скрежетнули. 

— И как? — уточнил я и все же придвинул к себе бокал. 

— Никак. На работе он не появлялся. Мать не знает, где он… Какой-то мутный мужик. Вроде и развод очевиден, и понятно, что в любом случае разведут, а он в какие-то прятки играет. 

Олег проводил взглядом фигуристую брюнетку в портупее поверх платья и благосклонно улыбнулся. 

— Откуда двадцать два лимона взялись? — решил прояснить я самый насущный вопрос, который потом и запил алкоголем. 

— Грузоперевозками он занимается. Долги на фирме.

— Еве это как-то угрожает? — виски прошёлся по горлу комком, и я с прискорбием понял, что надраться не получится. 

— Слушай, — Олег наклонился к столу, и взгляд его стал очень хитрым. — А если бы я сказал, что угрожает, заплатил бы? 

Мне захотелось придушить Олега за такую проницательность, потому что и без пояснений явно, что у меня пар из ушей валит, поэтому да, заплатил бы. Олег хмыкнул. 

— А не дорого ли это для обычного перепихона? — холодно заметил Олежа, облокачиваясь снова на спинку дивана. — Ты просто знай, за такие бабки можно и покорную целочку купить. Адресок подскажу…

Я скорчил такую физиономию, что все сливки для коктейлей в баре скисли. 

— И что такого особенного в милой, умной Евангелине Романовской, что тебя просто плющит в ее присутствии? 

Я дёрнул подбородком, не желая отвечать. Олег принял такой ответ, но не угомонился: 

— Бес, а вот ответь мне, что ты будешь делать, когда она все узнает? Вот абсолютно все? 

Глава 41 

— Так и будем сидеть, как чужие люди? — спросил Андрей, пристраиваясь на соседнем от меня кресле в коридоре суда. 

Если честно, я не особо искала Андрея после возвращения из Турции. Просто съездила в квартиру и удостоверилась, что супруг не жил дома. В офис к нему заглянула. Чисто поздороваться с секретаршей и узнать, что Андрей уехал куда-то и никому ничего не сказал. И все. А потом он сам объявился с претензиями, что, во-первых, Соня потеряла ребёнка. Я, конечно, заикнулась, что он точно был уверен в наличии гипотетического наследника, но услышала отповедь, что я злая, ненормальная, и мне лечиться надо. То есть этот кобель трахнул мою сестру. А лечиться мне? Нелогично. Но во-вторых, Андрей сделал меня кругом виноватой. То, что я раздираю на куски бизнес и имущество, когда все сложно, что требую свою долю по закону, что у меня такой паскудный юрист, который не только ведёт дело, но и нарывается на разговор. 

— Мы и есть чужие люди… — безразлично отозвалась я, продолжая листать ленту соцсетей. Юрист задерживался. И судья. 

— Соня потеряла ребёнка, ты хочешь разделить мой бизнес…

Андрей не успел договорить фразу, потому что я схватила его за рукав и притянула к себе. 

— Твой бизнес? — шипела я змеёй. — А на чьи деньги ты жил, пока строил свой бизнес? Кто тебе рубашки покупал? Или вот борщи варил? Ты думаешь, моего ничего в твоём бизнесе нет? 

Андрей скорчил физиономию, не любил напоминания о том, что фактически, пока он вставал на ноги с делом всей своей жизни, я его содержала. Но потом. Черт. 

Как вспомню свою машину, на ремонт которой он не дал денег, так перед глазами все красным становится. Как вспомню насмешки мужа, его снисхождение…

Скорей бы началось заседание…

Я проводила взглядом секретаря. 

Казалось, что в здании суда я поймаю панику. Думала, что будет больно, а по факту я больше злилась. Кусала губы, проворачивала в голове тезисы речи, если захочу что-то сказать, но точно не ощущала боли. 

Предвкушение свободы, да. 

Олег появился в коридоре суда за пару минут до начала заседания. Он вежливо поздоровался с Андреем, который развалился на кресле, как царь и только пренебрежительно  цокал языком. Было противно видеть такого нахала. 

И как я раньше не замечала?

Через десять минут и знакомство, Андрей решил, что ему мало было этого месяца и выдал: 

— Прошу дать ещё месяц на примирение, — голос его раздался громко, раскатился по кабинету. У меня мурашки пробежались по телу. Я посмотрела на судью и зачем-то ляпнула: 

— Ты меня ударил, хочешь за следующий месяц окончательно добить? 

Повисла тишина. Олег посмотрел на меня новым взглядом и кашлянул. А судья… 

Нас развели. 

Я посмотрела на шедшего рядом со мной Олега, который был под два метра ростом и с внушительной мускулатурой. 

Самое смешное, что в момент гадкой истерики Андрея в конце заседания с криками, что я уж точно пойму, что натворила, да поздно будет, я вспоминала его в больнице. Да. Красиво пел. Может, действительно хотел решить все миром, а может, просто манипулировал. 

— Имущество начнём делить сейчас. Вы знаете, что делать с бизнесом? — уточнил Олег, а я пожала плечами. Продам. 

— Главное, чтобы долгов не осталось… — заметила самое важное я. 

— Не останется, — мягко признался Олег и щёлкнул брелоком сигнализации. — Хотите присутствовать? 

Я все ещё надеялась, что смогу в скором времени найти нормальную работу, поэтому не факт, что останусь в городе. Покачала головой. 

— Тогда оформим доверенность, и я буду держать вас в курсе дела, — предложил вариант Олег, и я кивнула. — До встречи, Евангелина. Будем на связи. 

Моя ладонь утонула в большой и тёплой Олега, и я пошла к своей машине. Внутри было… Пусто? 

Да. 

Скорее всего, внутри не ощущалось ничего, что могло бы хоть как-то заставить меня реагировать на окружающий мир. Даже мои непонятные отношения с Кириллом померкли под гнётом ожидаемого заседания. Хотя вот именно сейчас я бы не отказалась от поддержки. 

Наверно, вселенная так устроена, что самые искренние мысли обычно воплощаются в действия. Я хоть не сильно прям требовала, чтобы