Одного поля ягодки (сборник) - Светлана Алешина

— Саша? — заорал он в трубку.

— Тише, Андрей Петрович, тише…

Лариков узнал этот голос и опустился в кресло.

— А, это ты… Что-то случилось?

Звонил Леша Ванцов из прокуратуры.

— Ничего особенного, кроме целой череды странных убийств. Скоро у меня поедет крыша, — вздохнул он. — Так что хотели попросить твоей помощи. Тем более что это — редкий случай, когда я отправляю к тебе клиентку.

— Вообще-то, — начал Лариков, но осекся. В конце концов, Лешка помогает им по мере сил. Нельзя же выглядеть хуже, чем он. К тому же становится интересно… — А почему ты решил направить ее ко мне, если честно?

— Если честно, то дело в том, что она без конца твердит о том, что в происшествии виновата какая-то рыжеволосая девица, которую она подвозила из аэропорта. Вроде бы эта девица — француженка. Как ты сам понимаешь, мне вот так просто связываться с иностранцами не очень-то полезно. А если ты все это проверишь — хотя мне кажется, что дело тут совсем не в этой загадочной девушке, — и откинешь эту версию, буду премного тебе обязан.

Рыжая девица из Франции? Что это — совпадение? Или в деле опять появляется силуэт господина Мальпера?

Лариков задумчиво почесал затылок. Жалко, что нет рядом Александрины — та бы уже все постаралась объяснить.

— Ладно, — решительно ответил Ларчик. — Давай свою девицу.

— Она не девица. Она дама. Так я даю ей ваш номер телефона?

— Сразу адрес можешь давать, — сказал Андрей. — Что там у нее? Шантаж и угрозы?

— Нет, убийство, — ошарашил своим ответом Ларикова Ванцов.

— Что? И ты отправляешь ее с этим убийством к нам?

— Ну не совсем к вам, но… История темная. Дама вышла на один час после ссоры с мужем, а придя, обнаружила его мертвым. Как ты понимаешь сам, первое подозрение падает именно на нее, тем более что, несмотря на то что этот Смирнов был бизнесменом, на заказное убийство это не похоже. Скорее на бытовуху.

— Это они сейчас мастера прикалываться подобным образом, — хмыкнул Лариков. — Ладно, я ее жду. Чем смогу — помогу.

— Взаимно! Обращайся, если что.

— Ловлю на слове, — рассмеялся Лариков и повесил трубку.

В конце концов, он, в отличие от Сашки, не шибко загружен делами. Может взять на себя еще одно.

Ужин при свечах проходил скучно и с видимым напряжением. Меня не покидало ощущение, что мой «папуля» кого-то ожидает и очень нервничает по этому поводу. Он постоянно посматривал на часы и комкал бумажные салфетки, при этом губы его сжимались в тонкую линию, а глаза…

Глаза его, напротив, казались мне растерянными.

При этом все старательно делали вид, что «все идет по плану», и мило улыбались, поглощая изысканные яства.

Правда, я никогда не была поклонницей французской кухни и от устриц меня подташнивало, но я терпела. И постоянно ловила на себе насмешливый взгляд Элен и Лео, которые куда лучше управлялись с этой гадостью.

Луковый же суп меня и вовсе достал. Я даже не смогла сдержать тяжелого вздоха, когда он появился на столе в фарфоровой супнице.

Элен тихо хихикнула, а Лео сделал большие глаза.

Потом, когда этот мучительный ужин закончился, мы перешли в небольшую «курительную», где расположились с чашечками кофе и сигаретами.

Правда, я не поленилась перед этим незаметно «подложить» в костюм моего «папочки» «жучок», и, как выяснилось, не зря!

Поскольку, обведя нас озабоченным взором, он сказал, что ему придется нас ненадолго покинуть, и с тем удалился.

— Он кого-то ждал? — спросила я у Элен.

— Да, — кивнула она. — Теперь он боится, не обидел ли он того человека. Понимаешь, этот человек… Он страшно важен для нас. Я совершенно не имею представления о том, чем он так для нас важен, но, раз уж Мальпер так говорит, ему можно верить. Мальпер знает толк в бизнесе!

— А ты не знаешь, кто должен был прийти? Как его зовут?

— Нет, — пожала она плечами. — Жанно не посвящает меня в свои дела.

— Равно как и меня, — вступил в разговор Лео. — Так что вам от нас мало проку.

С этими словами он обаятельно улыбнулся и предложил мне новую сигарету.

— Нет, — отказалась я. — Мне жутко неудобно об этом спрашивать, но… Есть ли тут поблизости туалет?

Элен нехотя встала и позвала за собой:

— Пойдем, я тебе покажу.

Мы вышли из комнаты и направились вниз по лестнице.

Оказавшись одна, я немедленно вставила в ухо миниатюрный наушник и начала прислушиваться к тому, что происходит в комнате Мальпера.

Честно говоря, ничего я там не услышала.

Мальпер разговаривал с кем-то по телефону, но к тому времени, когда я к ним подключилась, уже заканчивал. Мне довелось только услышать, как он бросил трубку и воскликнул: «Черт побери!» После этого, судя по шагам, он кружил по комнате, бормоча по-французски что-то про проклятие, нависшее над всеми, и какую-то угрозу, потом я услышала, как он набрал чей-то номер, но там ему не ответили. Это его окончательно расстроило. Он громко и отчетливо сказал: «Ничего, я что-нибудь придумаю». Затем резко хлопнула дверь и послышались быстрые шаги вниз по лестнице.

Мальпер возвращался в курительную, значит, и мне следовало туда срочно вернуться.

Ночь спускалась на город вместе с падающим снегом.

Этель зажмурилась. Ей казалось, что она находится в сказке, немножечко страшной, но ей хотелось верить, что будет хороший конец.

— Неужели все это правда? — спросила она вслух. — Кому-то надо меня убить? Но за что?

— Украсть, — поправил ее Пенс. — Это разные вещи. Украсть и потребовать выкуп.

— Все равно непонятно, — вздохнула Этель. — И немного неожиданно. Мой отец, конечно, богат, но ведь не Крез же!

Она стояла у окна. Ночь тут очень отличалась от парижской. Было темно, и огней почти нет — улицу освещал только одинокий фонарь на углу и этот восхитительный снег.

— Какие же вы счастливые! — вырвалось у нее. — Каждый год видите это чудо!

— Я больше люблю весну, — хмуро сказал Пенс, куда более озабоченный судьбой Сашки. — Весной тут тоже нормально.

Этель почувствовала, что его мысли далеко, и тихонько уселась в углу, взяв в руки журнал.

— Ты очень волнуешься за нее? — тихо спросила она, выбрав момент, когда Пенс поднял на нее глаза.

— Ты о ком?

— О Саше.

— Да, — вздохнул Пенс. — Но ничего не могу с ней поделать. Эта девчонка, Этти…

Этель заметила, как его глаза мгновенно изменились — в них появилось восхищение и любовь, Этель незачем было себя обманывать.

— Так вот, — продолжал Пенс, — эта противная девчонка обожает рисковать, понимаешь? И ее работа — не причина моих постоянных волнений. Потому что, если даже она будет работать библиотекарем, она и там найдет что-нибудь «остренькое»!

Я быстрыми шагами вошла в курительную.

Атмосфера там была, мягко говоря, напряженной. Мальпер стоял, облокотясь на полку камина, и быстро, нервно курил.

— Простите, — пролепетала я, проходя к своему креслу. — Что-то случилось?

Он кивнул.

— Большая неприятность, моя девочка! Очень большая!

Продолжения, увы, не последовало. Все молча курили, и я почувствовала себя лишней в их обществе.

— Если это секрет, не говорите.

— Да нет, — вздохнул Мальпер. — Это вряд ли секрет. Просто я только что узнал о смерти своего приятеля, которого мы ждали сегодня в гости…

Он посмотрел в окно и сказал:

— Простите за испорченный вечер. Думаю, сейчас уже очень поздно. Нам пора спать. Спокойной ночи.

С этими словами он поцеловал руку мне и Элен, кивнул Лео и вышел из комнаты.

— Да уж, — покачала головой Элен. — Пойду за ним. А то он на грани нервного срыва.

Мы остались вдвоем с Лео.

— Мы не самая приятная компания для девицы, — грустно пошутил Лео. — Остался только я, но вряд ли я заменю в вашем сердце того очаровательного молодого человека, с которым в данный момент коротает вечер моя Этель. Вы, кстати, его не ревнуете?

— Нет, — соврала я, постаравшись придать своему лицу беспечный вид. — Мы с Пенсом просто друзья детства.

— А мне показалось, что нет. Наверное, мне с моими романтическими иллюзиями свойственно ошибаться. Вот и вас я бы нипочем не отнес к разряду детективов. Вы образованны, умны, чисты — что вы делаете на этой грязной работе?

— Зарабатываю деньги, — улыбнулась я. — Всего лишь. У каждого ведь свой бизнес, не правда ли?

— Бизнес у каждого действительно свой, но бизнес — грязная штука, — развел он руками, поднимаясь. — Уже поздно, и вы устали. Позвольте я провожу вас в вашу комнату.

Обрубок вышел из бара. Вернее сказать, выполз. Его состояние любой назвал бы свинячим, да и сам Обрубок признавал, что он напился до чертиков.

Возле фонаря он остановился, с удовольствием нащупав в кармане все еще толстую пачку денег.