Злоборцы - Алексей Лишний

class="p1">– Лепёшка! – кричала она на бегу и локтями расталкивала зевак.

– Роза! – Граф, не веря глазам, вскочил с места прямо на стол, потом прыгнул на рогатый шлем «черепушного» и пошёл по головам навстречу возлюбленной.

– Лепёшка! – ласково звала та, как дозволялось звать графа только ей.

– Роза! – всё ещё с воодушевлением выкрикивал Прокумспиросперо.

– Лепёшка!

– Роза?! – наконец граф узрел её ближе. – Это кто ж тебя так разукрасил-то?

– О, тфоя затея с похиссением, надо приснать, не самая удасьная. Ты бы хоть предупредил меня. Или моих людей. Но тфои тоже молодсы, справились. Могли бы и чуть мягсе со мной обойтись. Но нисего, поправлюсь. Я фсё понимаю.

А вот граф ничего не понимал. Целовать любимую и показывать её свету белому сегодня совершенно расхотелось. Народ уже перешёптывался и морщил нос, рассматривая невестушку графа.

– От Розы увядшей остаётся лишь имя её, – глубокомысленно заметил пророк, тоже пристально вглядываясь в таинственную женщину.

– Если она невеста и на карнавале впервые, то где же смерть? – с тревогой обращался Кир к Мамсу. А Роза уверенно тащила графа в их сторону, намереваясь сдать обидчиков.

– Думаю, узнаем скоро, – безрадостно ответил Мамс.

Кир озирался по сторонам в поисках страшной маски. Мамс озирался по сторонам в поисках выхода.

– Вот она! – завопил Кир.

– Вот они! – добралась до двух злоборцев Роза с графом.

Но Кир тащил друга в другую часть залы, пока граф отдавал распоряжение схватить их, связать и расчленить, как послышалось Мамсу.

– Я думал, смерть – женщина в маске. Нет же, смотри: она мужчина! – Кир указывал на гостя, залезшего по стремянке к огромным часам на стене. – Помнишь: «где он проходит, останавливаются часы». Да он сам их останавливает! Казион! На перехват!

Пробегавший мимо Казион мигом всё сообразил и запустил котом в часовщика. Животное приземлилось тому на плечи, издав душераздирающий вопль. Мужчина на лестнице – дворецкий – от неожиданности потерял равновесие и, падая, схватился за маятник. Стремянка повалилась на обеденный стол, который не выдержал тяжести и рухнул. Дворецкий, раскачиваясь вместе с котом на маятнике, сшибал рогатые шлемы с голов и шпильки с женских причёсок. А потом не выдержали часы: они отвалились от стены вместе со штукатуркой, подняв тучу пыли, еды и брызг. В зале началось сумасшествие. Гости в страхе, что сейчас ещё что-нибудь развалится, жались к стенам, выбивали окна и утаскивали дорогие картины. А потом пророк всё остановил.

– Вот они, три вестника конца света! – И указал на злоборцев, волею судьбы в одиночестве оказавшихся в центре залы.

Никогда ещё их персоны не привлекали к себе столько внимания. Никогда ещё сотни глаз так внимательно не рассматривали каждую деталь их одеяний.

– Во-первых, не снимаем масок, – спокойно давал инструкции друзьям Кир. Он теперь тоже озирался по сторонам в поисках выхода. И вдруг увидел приветливо размахивавшего маской с бриллиантом взлохоббита. Тот подмигнул Киру и начал спуск через окно вниз по канату. – Во-вторых, следуем за рыжим полуросликом!

Увидев, как дружно улепётывают виновники беспорядков, граф решительно снял с остатков стены копьё.

– Объявляю сезон охоты! – рявкнул он и указал на последнего злоборца, исчезавшего в проёме окна.

– Хей-хо! – поддержали гости.

Опасаясь, как бы и его по ошибке не покарала власть, львиногривый кот с верой в светлое будущее поспешил покинуть место событий демонстративным прыжком в то же окно.

***

Эдик На доставал из разлагавшегося трупа лошади червей и скармливал их ворону. Актёр совал в птичий клюв трепыхавшееся первичноротое и с любопытством смотрел, как сжимается под прессом желеобразное тельце.

– Кормишь-кормишь тебя, а толку, как с дохлой собаки: убытки одни. Говорить, кроме «Никогда», не умеешь ничего. А зрители уже устали смотреть на это представление. Да и вся карьера летит мёртвому псу под сгнивший хвост. Сейчас в разгаре ярмарка, вечером – карнавал. Но таланты мои не нужны ни там, ни здесь.

Вон они, веселятся, кости, скреплённые мясом. Набивают пузо жиром и отравой.

А вечером будет более «культурное» мероприятие, куда одних лишь избранных пускают. Но суть та же: набить пузо.

Зато вечером Эдик создаст себе праздник одиночества: сядет в кресло, закроет глаза и придумает новую историю. Историю о том, как все умрут.

– Простите, э, уважаемый… – К Эдику подошёл грузный мужчина с сыном. – Мне сказали, вы актёр и можете за деньги помочь… Вы… это… вон тех людей видите? Они себя называют злоборцами и считают очень известными. Могу я вас попросить занять их чем-нибудь вечером, чтоб они забыли обо всём и остались тут до завтра?

В руке мужчина сжимал тусклый медяк. Эдик с жадностью схватил монету.

– Хорошо. Я придумаю, как задержать их здесь.

Актёр внимательно присмотрелся к злоборцам. Выглядели они не как все прочие. А значит, можно рассказать им одну из его «вечерних» историй.

Жаль, истории эти никогда не воплотятся в жизнь…

Глава 9. Засланцы небес, или Вестники Апокалипсиса

Жители всех стран, планет и галактик, я уверен, могут жить в мире и согласии.

Из пролога к трагедии «Разочарованные»

– Думаю, все понимают важность момента… – Сидоренко многозначительно воздел руки к небу, а точнее, к потолку кабины. – Мы на пороге Великого. Мы пионеры этой галактики. Очень скоро первыми заговорим с представителями внеземной цивилизации. Может, они куда выше нас на ступенях эволюции; может, они жутко выглядят…

– Наденьте «переводчики», – напомнил пилот, перебивая патетическую речь космонавта. Сидоренко, Шимарин и Сергеев закрепили приборы на шлемах скафандров.

– Так вот, – продолжил Сидоренко. – Возможно, мы откроем новые знания, которые опровергнут всё, что создано умами за тысячелетия. Или поймём, насколько ничтожен род чело…

– Хорош! Пошли уж, – буркнул, зевая, Сергеев. – Там пока и нет никого.

Посадочные шасси опустились на цветущую землю, три космонавта впервые ступили на неизведанную территорию планеты иной галактики. Осторожно сняв шлемы, вдохнули свежий воздух, осмотрелись. Девственные леса, цветочная поляна, голубая речка. Никаких тебе выхлопных газов в воздухе, пивных бутылок на земле и мутантов в воде.

– Экология в норме у них. Знать бы, какими путями… – Сидоренко предчувствовал массу открытий. – Дышать приятно. Смотрите-ка, а вот и гуманоиды…

Из леса выбежали трое.

По их лицам невозможно было определить, какое чувство вызвал вид космического корабля. По их лицам вообще ничего невозможно было определить. Трое были в масках.

– О издесь людискар навала, – глядя на космонавтов, произнёс высокий рыжеволосый чудак. Сергееву он напомнил Дон Кихота: тоже вырядился смешным рыцарем.

– Наде юсёни уш лида нашивап равала, – предположил второй, в драной мантии с капюшоном, будто звездочёт из сказок. Из сказок для бедных. Не хватало только колпака