«Сандал», которого не было - Корецкий Данил Аркадьевич

– Молодцы! Это вы правильно придумали!

Хлопнула дверь, и Мухтарыч сменил тему:

– Сам-то ты откуда? Не из этого села? Отец, мать есть?

– Не, я из города. Когда нас разбомбили, мы сюда переехали, в дом, где раньше русские жили. Отец шашлычником на базаре работает, а мать по-хозяйству.

– Ну, что тут у вас? – Шамсутдин вошел в комнату.

– Все нормально, – ответил Адлан, дуя на руки: ладони будто огнем жгло, они покраснели и заметно припухли.

Но Шамсутдин, не обращая на него внимания, подошел к столу.

– А у тебя что? Получается?

– Да почти готово! Сейчас пропаяю последний контакт…

В комнате пахло канифолью, над пайкой поднимался легкий дымок. Несколько точных прикосновений паяльника, и работа закончена.

– Все! – Мухтарыч встал. – Теперь смотрите и слушайте!

Молодые люди завороженно уставились на преобразившийся снаряд. Теперь на месте взрывателя торчал электродетонатор, а сбоку был примотан изолентой мобильный телефон, чуть ниже прикреплена кнопка-выключатель.

– Вначале надо поставить бомбу на боевой взвод, – объяснил Мухтарыч. – Для этого достаточно нажать эту кнопку. Потом укладываете заряд под стену прокуратуры, там, где кабинет прокурора. И все. Достаточно позвонить на телефонный номер и произойдет взрыв!

– Отлично! Дай я попробую! – Шамсутдин потянулся к кнопке, но Мухтарыч в последнюю секунду успел перехватить его руку.

– Ты что, нельзя! Взвести устройство можно только один раз! И любой случайный звонок поднимет вас на воздух! Нажмите кнопку перед самым подрывом! – Он перевел дух и вытер вспотевший лоб. Но Шамсутдин ничего не заметил.

– Все ясно, Султан! – обрадовано сказал он, полез в шкаф, достал две пачки сигарет и протянул Мухтарычу.

– Спасибо, это тебе! Премия!

Мухтарыч еще раз глубоко вздохнул.

– Очень кстати! Свой портсигар я потерял, а без курева даже уши пухнут!

– А сейчас, Султан, тебе нужно идти в гараж – отец скоро приедет…

– Ну что ж… В гараж так в гараж, – вздохнул Мухтарыч.

Утром, когда в окошко гаража стал проникать свет, Мухтарыч спустился в смотровую яму, внимательно осмотрел стенки, провел руками… Ничего подозрительного: везде одинаковая цементная «шуба». Но когда он стал простукивать цемент, то скрытый тайник сразу отозвался гулким эхом. Пришлось повозиться, чтобы аккуратно открыть его, не повредив маскировки. За снятым квадратным лючком оказались несколько полок, но они были пусты. Точнее, почти пусты: на нижней, лежала кобура с ПСМ![31] Обрадованный Мухтарыч осмотрел оружие: в магазине не хватало трех патронов, но запасная обойма была полна, ее он и вставил в рукоятку, предварительно дослав патрон в ствол. Потом установил лючок на место и вылез из ямы. Теперь надо улучить момент и уходить. Или когда принесут завтрак, или ближе к вечеру, чтобы не заметили соседи. О Висхане и Шамсутдине он не думал: их судьба была определена однозначно…

Но завтрак задерживался. Проснувшись, Висхан сразу сменил домашнее трико на клетчатую рубашку, пиджак и черные брюки, как будто собрался уходить на важную встречу.

– И ты оденься прилично! – приказал он сыну.

– Мы куда-то поедем, отец? – почтительно поинтересовался Шамсутдин.

– Нет! – отрезал тот. – К нам придет важный гость – посланник от командования фронтом. Ты должен выглядеть солидно!

– Хорошо, отец!

Они едва успели наскоро перекусить, как пришел тот самый важный гость. Шамсутдин был разочарован. Звали посланника Турпал. До начала второй войны Турпал был на побегушках у главы сельской администрации, но сам себя гордо именовал «замом по неясным вопросам». По возрасту он был младше Висхана, но держался солидно и даже надменно, как и подобает представителю командования. Даже, пожалуй, чересчур солидно. «Все-таки посланник, какими бы важными ни были его хозяева, тот же самый мальчик на побегушках», – так думал Шамсутдин.

Хозяин и гость расположились в гостиной. На столе лишь чай, сыр и хлеб. Не на званый ужин собрались – дела решать. Но уважение гостю оказать все же нужно, а как это сделаешь за пустым столом? После приветствия и традиционных вопросов о семье перешли к делу.

– Так это действительно ты провел акцию с вертолетом? – спросил Турпал, отхлебнув чая.

– Конечно! Мой сын лично сбил его. Шамсутдин, подойди!

Из соседней комнаты почтительно тихо вышел Шамсутдин. Что бы он ни думал о визитере, но необходимо выказать ему уважение – формальности надо соблюдать!

– Молодец! – похвалил посланник, глядя на молодого человека. – Я расскажу о тебе командованию.

Шамсутдин благодарно склонил голову.

– А это что? – Турпал наклонился и, подняв с пола два маленьких кусочка провода в красной и зеленой оплетке, принялся их рассматривать.

– Не знаю, – ответил Висхан. – Меня вчера целый день дома не было…

Он перевел взгляд на сына.

– Что ты тут делал? – Тон его был строгим и недовольным.

– Отец, мы собирали бомбу, – смиренно отозвался молодой человек. – Хотим взорвать прокуратуру…

– А ты разбираешься в минах? – заинтересованно спросил Турпал.

– Немного, – кивнул Шамсутдин. – Меня Адлан учил. А его дядя – хромой Абдурахман.

– Тот был хороший взрывник, – кивнул гость. – Так я вижу, у вас серьезная группа… Честно скажу, в штабе этому не верят!

– Скоро нас все узнают. Мы тут такой шум наведем, – заулыбавшись, кивнул Шамсутдин. – Кафиров на уши поставим!

Но отец не разделил его радости.

– Иди в свою комнату! – сурово сказал Висхан, подкрепив распоряжение знаком руки.

Сын исчез так же беззвучно, как и появился. В соседней комнате ему прекрасно был слышен весь разговор, каждое слово.

– Там были еще живые, когда вертолет упал, – сказал Висхан. – Одного я добил лично, а другого мы захватили. Он мусульманин, говорит, что прибыл к амиру Саббаху из Иордании.

– Ты это проверил? – заинтересовался посланник.

– Как я проверю? У меня даже здесь хороших связей с моджахедами нет. А про Иорданию и говорить нечего.

– Покажи мне его!

Отец с гостем вышли во двор, а Шамсутдин наблюдал за ними через окно. Чтобы было слышно, пришлось незаметно приоткрыть форточку. Слишком уж большой соблазн узнать, о чем пойдет разговор.

Но ничего нового он не узнал. Турпал на цыпочках подошел к гаражу, долго рассматривал пленника через щель в воротах и так же на цыпочках отошел. Потом они с Висханом молча вернулись в дом.

– Знаешь, Висхан, – задумчиво сказал посланник. – Нужно оч-ч‑ч-чень хорошо проверить этого! С вертолета выжили еще несколько человек…

– Возможно, – пожал плечами Висхан. – Мы не успели проверить всех – подъехали федералы на бэтээре, открыли огонь, нам пришлось срочно уходить…

– Я не договорил, – продолжил Турпал. – Этих, которые выжили, вначале отвезли в больницу, потом перевели в тюрьму, а оттуда они сбежали. Говорят, среди них есть и мусульмане. В вертолете, скорей всего, летели шайтаны, разгромившие базу Саббаха.

– Тогда почему их возили из больницы в тюрьму? – возразил Висхан. – И как им удалось убежать? Ты много знаешь таких побегов?

– Пока неизвестно, – значительно сказал Турпал, выделив слово «пока».

– Скорей всего, это наши. Султан так и говорит: шайтаны забрали с собой его и других моджахедов…

– Если только твой Султан не мунафик, работающий на кафиров!

– Но я сам видел, как он молится.

– Ты же знаешь, Висхан, лицемерию мунафиков нет предела!

– Поэтому я и держу его в гараже, что нет возможности проверить стопроцентно.

– Это правильно! Если даже он окажется мунафиком, его можно будет обменять на нескольких моджахедов. Или казнить. Записать казнь на видео и выложить в интернет, чтобы другим неповадно было. Лишь бы не сбежал!

– От меня не сбежит!

– Знаешь… В последнее время много амиров стали шахидами, иншааллах, – печально сказал Турпал. – Группа Исмаила Умарова в сагашкинском лесу полностью погибла, Борза застрелили и лагерь его разгромили, а отряды амира Итум-Калинского сектора Абу Усмана и амира Сайди между собой перестрелялись – кто-то их навел друг на друга… Базу амира Саббаха разбили, как ты уже знаешь…[32] Нужно срочно восстановить структуру фронта! Ты собрал группу, проявил героизм… Но почему ты не делаешь полевой лагерь?