Шанхайский регтайм - Picaro

Мулла заверил, что в его крепости уважаемым гостям ничего не грозит. Ни одна британская собака, их прислужники так и не смогли приблизиться к ее воротам. Абдурахман выразил опасение, что, если русские задержатся у него в гостях, то шпионы смогут организовать новую засаду на обратном пути.

Дуков ответил: на все воля Аллаха, и наша судьба, судьба русских офицеров, — "Служить Царю и Отечеству, не взирая на опасность". Далее он заявил, что мы не можем вернуться, не имея твердых гарантий.

Беседа зашла в тупик. Шейх погрузился в размышления и тянул паузу, а мой начальник сохранял на своем лице выражение полного спокойствия и непоколебимой твердости. Чтобы прервать затянувшееся молчание, капитан спросил, не разрешит ли, уважаемый шейх, совершить ознакомительную поездку по своим владениям. Абдурахман отрицательно покачал головой и сказал, что слишком дорожит нашими жизнями. И не стоит привлекать к себе излишнее внимание.

После чего снова воцарилось тишина. Минут на пять.

Господин капитан не выдержал первым. Он сообщил мулле, что не позднее, чем через час собирается передать ему десять тысяч рублей золотом. Надеется, деньги помогут Абдурахману в его благородной борьбе.

Шейх оживился и похвалил Дукова за мудрость. Пообещал, как только деньги окажутся у него, он тут же разошлет гонцов и оповестит союзные племена о проведении джирги. Но по-прежнему считает, что нам лучше побыстрее отправиться в обратный путь. Наше присутствие приведет к ненужным пересудам во время совета племенных старейшин. А вот, когда мы вернемся в следующий раз, то он, наверняка, сможет нас порадовать…

Господин капитан предложил, дабы не смущать соседей, покинуть гостевой дом и вернуться в долину. Мы могли бы там дождаться джирги. Мулла заметил, что ситуации это не изменит. Наше присутствие во время джирги нежелательно.

Мой начальник решил не продолжать далее беседу. Он попросил у муллы Абдурахмана разрешение откланяться, так как желает поскорее передать ему первую часть денег. Шейх ответил, что не видит причин задерживать дорогих гостей. Пожелал нам хорошего отдыха. А деньги следует отдать Дагару, который пользуется его полным доверием.

Вернувшись в гостевой дом, мы передали начальнику охраны два кожаных мешка с золотыми монетами. По приказу господина капитана поручик Понятовский сорвал с мешков пломбы и продемонстрировал Дагару горсти соверенов. При виде звонких струек, которые весьма эффектно текли из рук офицера, патан пришел в возбужденное состояние. И как мне показалось, стал смотреть на нас с большим почтением. По крайней мере, в его речи появилось больше уважительных оборотов.

В целях снискать расположение начальника охраны, господин капитан подарил ему золотую табакерку и свой запасной револьвер. К ним он присовокупил двадцать пять фунтов, попросив раздать деньги среди людей Дагара. Не знаю, сколько золотых попадет в руки телохранителей шейха: уж очень алчно патан ухватился за кошель. Впрочем, это уже его дело.

Перед тем, как мусульмане ушли, Дуков попросил передать нашему проводнику, чтобы навестил. Дагар пообещал прислать Абдула.

Переодевшись, мы — офицеры, собрались вместе отобедать. По лицу и замечаниям господина капитана было видно, что он очень расстроен сегодняшними переговорами. Сообщения о воинственных настроениях муллы Абдурахмана оказались явно преувеличены. Не похоже, чтобы шейх собирался в ближайшее время воевать с британцами и не стоит ожидать от него решительных действий. Нужно найти подход к мулле, или искать других союзников…

Понятовский заметил, деньги наш единственный рычаг, а учитывая настроение Абдурахмана, то лучше с ними не расставаться. Иначе дело закончится тем, что мы исчерпаем средства, а "воз" останется на месте. Искать же других союзников мулла нам не позволит. Из крепости без присмотра нас не выпустят. Да и путешествовать в здешних краях — значит подвергать себя смертельному риску. Мы будем для всех лакомой добычей. Стоит только местным пронюхать о золоте…

На все это капитан мрачно ответил, что не собирается раздавать казенные соверены просто так. Мулла должен начать действовать, иначе первый взнос останется последним.

Нашу беседу прервал приход Абдула. Господин капитан дал ему денег и стал расспрашивать о том, что говорят в селении. Проводник ответил, наше появление наделало много шуму и большинство правоверных недовольны тем, что святое место осквернено прибытием кафиров. Но мы — гости шейха и будем находиться в полной безопасности, пока этого желает Абдурахман. Каждый день у его брата собираются соседи, которые буквально допрашивают Самара. О целях же нашего приезда ходят самые разнообразные предположения. Некоторые считают, что русский царь желает пригласить воинов шейха к себе на службу. Ведь всем известно, что они самые храбрые и искусные бойцы в мире. Будет устроено состязание, после которого отберут наиболее достойных. Также говорят: некий русский эмир предлагает Абдурахману руку дружбы и просит взамен одну из дочерей. Мы же должны увезти девушку в Россию.

Я спросил, как сам Абдул объясняет цели нашего посольства. Проводник ответил: рассказывает всем, что мы составляем карты горных путей. По ним пойдут торговые караваны из Туркестана, и патаны получат возможность брать с них дань. Некоторые верят.

Капитан поинтересовался, что слышно за пределами селения? Есть ли какие-то известия о британцах? Самар сказал, с весны англичане рассылают во все стороны разведчиков и перебрасывают на аванпосты дополнительные отряды пехоты и кавалерии. Возможно, готовится поход против одного из племен. О нападении на наш караван тут знают все. Говорят, это сделала шайка некого Сардара, который служит британцам. Возможно, что именно он напал на нас со своими людьми. Снова укол в мое самолюбие.

Активность англичан на аванпостах вызвала у господина капитана живой интерес. Он спросил не сможет ли Абдул провести к укреплениям кого-нибудь из нас? И нельзя ли связаться с кем-то из других племенных вождей, чтобы тоже протянуть им руку помощи. Например, с неким Фаридун Торьялом?

Самар ответил, что не имеет права без разрешения шейха покидать селение. Фаридун Торьял же недавно получил ранение в перестрелке с кровниками и лежит раненый. Об этом хорошо известно, так как одна из жен муллы — сестра вождя. Проводник подчеркнул, что покидать селение ему и нам без личного разрешения Абдурахмана запрещено. Под страхом смерти. Господин капитан сказал, что у него и в мыслях нет нарушить указания достопочтенного шейха.

Вскоре Абдул ушел. Мы же продолжили беседу. Долго ломали головы над тем, как повлиять на решимость муллы и побудить к действиям. Ничего замечательного ни один из нас так и не смог предложить. В конце беседы меня посетила мысль, как можно было затевать столь опасную и дорогостоящую экспедицию фактически на авось? Такое впечатление, что в нашем военном министерстве немало людей склонных к обычному авантюризму.