Король призраков - Джульетт Кросс

мой вес вверх по лестнице. — Вы — та Мизра, которую ждало наше королевство, моя госпожа. Рядом с королём вы приведёте Нортгалл к новой эпохе силы, процветания и красоты.

Его ободряющие слова только сильнее разбивали моё сердце. Я не чувствовала себя тем человеком, которого он описывал. Как я могла быть ею?

Я снова споткнулась, слёзы застилали мне глаза.

— Всё хорошо, — он бережно обнял меня за талию. — Я держу вас.

Когда мы добрались до моей спальни, он открыл дверь, а затем отступил с уважением, склонив голову.

— Я буду здесь, если вам что-нибудь понадобится.

— Спасибо, Феррин.

Затем я закрыла дверь, рухнула на постель и рыдала, пока не уснула.

***

Я проснулась оттого, что Хава разжигала угасший в камине огонь. По цвету неба за окном было ясно, что на дворе стоял поздний вечер.

Несколько мгновений я моргала, приходя в себя, наслаждаясь красотой своей опочивальни, но затем вспомнила. Сердце тут же сжалось от ужаса.

— Пора вставать, госпожа, — сказала Хава, направляясь к гардеробу, где она сложила мои платья. — Вам нужно переодеться к ужину.

Я села, потянувшись к покрывалу, и сказала:

— Я не пойду.

Её красные глаза удивлённо посмотрели на меня.

— Вы плохо себя чувствуете?

Я коротко рассмеялась. Болезнь души, подумала я. Но вслух ответила:

— Нет, Хава. Я не буду ужинать с ним.

Она замерла, внимательно наблюдая за мной.

— Вы сердитесь на него?

— Очень, — резко ответила я, вставая и направляясь к окну. Чувствуя себя вялой, усталой и грустной, я распахнула стеклянную створку, впуская свежий воздух.

Я никогда в жизни не хотела иметь свои крылья так сильно, как сейчас. Желание выпрыгнуть из окна и улететь куда подальше едва не поглотило меня. Слёзы защипали глаза.

— Мой король не обрадуется, если вы откажетесь разделить с ним ужин, — тихо произнесла Хава, подойдя ближе.

Моя грусть испарилась, как дым, уступив место чистой ярости. Я резко развернулась.

— Правда? Король огорчится? — Мой голос поднялся. — Боги, какая трагедия!

— Госпожа, может, есть что-то, что я могу сделать, чтобы…

Она не успела закончить фразу, потому что Голлайя распахнул дверь с такой силой, что та ударилась о стену. Его тёмный взгляд мгновенно нашёл меня, а затем быстро обежал комнату, словно он искал угрозу. Очевидно, он услышал мой голос и решил, что что-то произошло.

Я скрестила руки на груди, сверля его взглядом, полным ненависти. Когда он понял, что опасность исходит не от кого-то, а от меня, он спокойно приказал:

— Уйди, Хава.

Она почти вылетела из комнаты, захлопнув за собой дверь.

Голлайя ничего не сказал, просто смотрел, изучая мою ярость. Затем он подошёл ближе, остановившись в середине комнаты, неподалёку от окна, возле которого я осталась стоять.

— Это из-за твоего разговора с Дальей, — произнес он.

Я сглотнула, пытаясь взять под контроль свой гнев, но это оказалось бесполезным.

— Это из-за того, что ты хочешь заставить меня пройти через какой-то ритуал фейри-призраков, который может убить меня.

Он не вздрогнул. Совсем. Как будто это известие ничего не значило для него. Как будто моя жизнь была для него пустым местом.

— Ты не умрёшь, — сказал он так спокойно, что это только разозлило меня ещё сильнее.

— Ты не можешь этого знать, — прошипела я.

— Знаю.

— Потому что ты король? — почти выкрикнула я. — Ты знаешь всё? Ты готов поставить мою жизнь на кон ради своих целей? Тебе так наплевать на меня, что ты позволишь мне умереть, лишь бы получить желаемое? — Меня трясло от ярости. — Почему ты просто не пронзил меня мечом в Валла Локкир и не покончил с этим?

Его ледяное спокойствие дало трещину. В три длинных, уверенных шага он сократил расстояние, между нами. Я осталась стоять на месте, неподвижная, благодарная богам, что он не потянулся ко мне.

— Ты думаешь, я рискнул бы твоей жизнью после того, как однажды уже её спас?

— Я ничего не знаю, — я отвернулась от него и подошла к окну, где сильный ветер обдувал лицо холодным потоком. Я вцепилась в каменный подоконник, наслаждаясь ледяным прикосновением к пальцам. — Я даже не знаю, кто ты. — Прошептала я это скорее себе, чем ему. — Всё, что я знаю — это то, что от меня требуется. Чтобы выполнить условия договора и сохранить мир в Лумерии, я должна окунуться в проклятое озеро под этим замком, которое может свести меня с ума или убить. А если боги позволят мне выжить, — я выдохнула с отвращением, — мне придётся пройти голой перед твоим двором и добровольно…

Я не могла произнести это вслух. Это было слишком унизительно, чтобы даже облечь в слова. Я не представляла, откуда взять силы пройти через всё это, если я вообще переживу первую часть ритуала.

Я почувствовала, как он медленно подошёл ко мне. Когда его руки легли на мои плечи, я вздрогнула. Он отпустил, но остался близко, его тепло ощущалось, как непробиваемая стена за моей спиной.

Когда он заговорил, его голос был глубоким и мягким:

— Я понимаю, что ты напугана. И что ты не видишь, насколько важен этот ритуал.

Я хотела развернуться и кричать на него снова, или, ещё лучше, ударить его, но силы меня покинули. Я чувствовала только усталость.

— Но послушай меня, Уна.

В его голосе звучала мольба, отчаянная интонация, которой я никогда прежде не слышала.

— Я знаю, что это путь, который боги уготовили для тебя. — Он замолчал, а затем добавил: — И для меня.

— Твои боги или мои? — спросила я, всё ещё глядя в окно, вдыхая прохладный воздух, пока небо темнело до пурпурного.

— И те, и другие, — ответил он быстро и уверенно. — Ты окунёшься в воды Нäкт Ликензель, и ты не сойдёшь с ума. И не умрёшь. — Его голос был одновременно твёрдым и мягким. — Ты завершишь Ритуал Сервиум и станешь моей Мизрой, как того желают боги.

Наконец, я повернулась к нему с нахмуренным лицом.

— Боги желают, чтобы меня заставили покинуть дом и стать твоей наложницей? Боги, должно быть, ненавидят меня.

Я знала, что в моих словах звучала горечь, но разве мог он всерьёз ожидать, что я приму всё это с радостью?

Глубокая складка прорезала его лоб.

— Это их воля.

— Откуда ты это знаешь?

— Далья видела это в своих видениях.

— Что это буду именно я? Боги назвали моё имя?

Его драконьи глаза зажглись пронизывающим синим светом.

— Боги никогда не называют имён. Ты знаешь это. Но я уверен. Ты должна довериться мне.

Я приподняла бровь, уголки моих губ