Система Альфонса в Мире Боевых Искусств 5 - SWFan

Лу Инь неловко плавает в своей мантии, Сима отметил про себя, что ни в этом мире, ни даже в Небесных берегах не существовало понятия «купальников» и сделал себе заметку изучить, насколько прибыльным может быть этот рынок.

Возможно, это была самая настоящая золотая жила.

Они провели приятный вечер на берегу, после чего возобновили своё путешествие, и следующие три дня не видели ничего, кроме волн, которые ловили лунные и солнечные отблески.

Наконец, на одиннадцатый день с того момента, когда пара отправилась в дорогу, перед ними нарисовались высокие зелёные горы Островов Восходящего Солнца. Земли эти действительно оказались примитивными. Поселений было немного, и все они были деревянными, обнесённые не каменными стенами, но обыкновенным частоколом.

Дороги представляли собой тропинки, которые с трудом пробивались через непроглядные джунгли, однако тем сильнее на фоне всего это выделялись старинные руины.

Занятно, однако по всему континенту они были неизменными и всегда представляли собой три колонны, сделанные из неизвестного материала, который не мог поцарапать даже воин Небесного ранга (Формирования), и покрытые загадочными письменами.

Когда Сима впервые заметил эти надписи, у него возникло странное ощущение, как будто он их уже где-то видел… Но где? Вспомнить не получалось совершенно.

Конкретно на Островах Восходящего Солнца руины располагались прямо посреди непроглядных джунглей. Было заметно, что уже много сотен, если не тысяч лет сюда не ступала нога человека, но именно поэтому Сима почувствовал такое сильное разочарование, когда обнаружил… собственно, ничего. Несмотря на то, что в этих руинах Цзюнь Гуй ещё не побывал, здесь всё равно ничего не было.

Неужели их путешествие оказалось напрасным? А ведь они потратили на него столько времени… Сима цокнул языком, размышляя, что теперь делать, когда в кармане у него раздался мрачный голос:

— Ты хочешь узнать природу моего могущества?..

— Хотелось бы, — ответил Сима и достал из кармана маленький металлический кубик размером с игральные кости, в котором прямо сейчас находился Сакральный цветок Цзюнь Гуя.

— Дождись ночи, и ты всё поймёшь… Если посмеешь, — произнёс Великий тиран.

Ночи?

Сима приподнял взгляд на густую листву, через которую пробивались сверкающие голубые трещинки. Стоял полдень. До заката оставалось несколько часов. Ночь… И снова у него возникло странное чувство дежавю. Но почему?

Он постоял некоторое время на месте, разглядывая колонну и настойчиво пытаясь пробудить свои воспоминания, провёл по ней рукой и наконец обратился к Лу Инь, которая с интересом рассматривала надписи:

— Лу Инь, как насчёт устроить здесь пикник? С ночёвкой?..

…

…

…

Глупец.

Когда Цзюнь Гуй убедился, что этот ублюдок и его женщина решили устроиться среди руин, внутри у него загремела триумфальная буря, пропитанная жаждой крови. Получилось… Они повелись на его провокацию и совсем скоро об этом пожалеют.

Никто кроме него, в душе у которого был ключ, не мог открыть истинную природу старинных руин. А значит совсем скоро он, Цзюнь Гуй, вырвется на свободу и отомстит, в то время как его враги лично познают весь ужас «Проклятия Драконов»…

…

…

…

Глава 49

Тайна Цзюнь Гуя

Смеркалось. Сима и Лу Инь сидели в темноте возле высокого дерева, с которого свисали лианы. Сперва Сима собирался развести костёр, однако затем обнаружил, что темнота, казалось, пробуждала его воспоминания. Снова и снова он смотрел на узоры, которые змеились вокруг колонн, и пытался вспомнить, где же видел их раньше.

Может, в пустынном храме в Провинции Чистого Неба? Нет.

Или на землях первозданных духов? Едва ли, руины последних были другими, как, собственно, и письменность. На всякий случай он всё равно спросил об этом Тай, но девочка ничего не знала.

В таких размышлениях он просидел до наступления темноты, когда на небе одна за другой стали пробиваться звёзды. Вдруг Лу Инь неожиданно встала и посмотрела на колонны. Реакция девушки была намного острее его собственной. Сима немедленно проследил за её взглядом и увидел, что три громадных столпа, которые возвышались в звёздную высь, стремительно разгораются, наполняя воздух удушающим давлением.

Оно!

— Что это? — спросил Сима и достал из кармана металлический кубик.

— Твоя смерть! — немедленно рассмеялся Цзюнь Гуй.

Миг спустя письмена загорелись в десятки раз ярче, словно по ним заструилась солнечная кровь, а затем стали собираться в цельный сгусток сверкающей бронзовой энергии.

Душу великого гения охватил триумф. Он сразу же вспомнил события двадцатилетней давности, когда потерпел сокрушительное поражение на семейном турнире и, сгорая от ярости, устремился в горы. Возможно, он искал там свою смерть, ибо лучше умереть, чем жить в позоре, но вместо этого обнаружил нечто невероятное — судьбу.

Ему попались загадочные руины, которые, казалось, вот уже несколько десятков тысяч лет не знали руки человека. Ночь была грозовая, и Цзюнь Гуй свалился на землю, упираясь спиной на колонну. А затем в неё ударила молния, прошла через камень и вонзилась в него самого — вместе с ней его сознание наполнили неописуемые образы.

Он увидел гигантский мир, грандиозную обитель бессмертных, которую прежде не мог себе даже представить. Увидел летающие острова, увидел города, которые висели в облаках или сияли своими огнями из морской пучины; увидел огромных черепах, которые носили на спинах континенты, и всесильных бессмертных, которые могли приподнять их на кончике ноготка.

Цзюнь Гуй увидел драконов.

Зелёных, красных, чёрных, медных… Он увидел правителей неба, которые вонзали свои когти в облака и за считанные секунды пронзали расстояние в миллионы километров.

Он наблюдал за ними единственное мгновение и целую вечность. Затем он увидел одного из них в отражении посреди кристального озера. Его глаза, глаза Цзюнь Гуя и дракона, вспыхнули ослепительным светом, который немедленно обратился в золотистую молнию…

Когда Цзюнь Гуй пришёл в себя, его тело местами совершенно почернело от ожогов. Уже вскоре, однако, его раны стали закрываться прямо на глазах, в то время как внутри него закипала необузданная сила.

С этого момента культивация, которая прежде напоминала ему изнурительную попытку провести тонкий ручеёк через пустыню, ускорилась в тысячи раз — ручей обратился в бурную реку; боевые искусства, от которых у него темнело в голове, вдруг стали ясными, как день, особенно те, в основе которых лежали гром и небесные молнии, — они загорелись ярче солнца.

Именно с этого момента началось его возвышение на вершину мироздания.

С тех пор Цзюнь Гуй побывал во множестве других руин, и все они даровали ему великую силу. Последний раз они помогли ему прорваться за границу Небесного