Бездарыш - Андрей Олегович Рымин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Рыжий шутит, что в меня Зайка втюрилась, потому и прилипла к нам. Я же думаю, что ей просто некуда больше идти. То ли изгнали её за какой-то проступок, то ли всё её племя погибло. Тушкаты, в отличие от массах, живут не родами, а малыми семьями. Может, всю её родню ходок погубил, может, волки сожрали. В любом случае, наша Зайка осталась одна и поэтому ищет защиту, держась с нами рядом. И правильно делает. Не знаю, как Рыжий, а уж я точно малявку никому в обиду не дам. Я недавно сам был малявкой.
* * *
– Жди нас здесь, – похлопал я по земле, объясняя Зайке её задачу. – Мы недолго.
Тут не вру. Сколько бы времени мы не провели в Бездне, здесь пройдёт один миг. Вернёмся же к месту, где отыскалась нора, тоже быстро. Рядом скалы приметные. Куда бы потом не выкинуло, заберёшься на какой холм повыше и сразу увидишь. Так что встречаемся с Рыжим мы здесь, если в разные места зашвырнёт.
– Нож отдай.
– Зачем?
– Вдруг, помрёшь в Бездне? Провалишься ещё в какую дыру – и тю-тю мой ножичек. С ходоком его вещи обратно не возвращаются.
– Ну спасибо, – пробурчал я, отстёгивая ножны от пояса. – Смотрю, веришь в меня. А что, если там демон?
– Тогда нож верну. И не только его, – пожал Рыжий плечами. – Мы же вместе идём.
Справедливо. Но мог бы уже отобрать нож внутри, если там, и действительно, испытание на ловкость нас ждёт. Осторожничает. Ну и пускай. Лично я думаю, что из парной норы, либо оба выходят обратно, либо никто. В этом смысл. Работа в команде, доверие, слаженность. Может, моя смекалка дополнит там его силу? Или маленький вес и проворность приложатся к мощи и хитрости? Отчего-то я не боюсь норы-ромба.
– На, – протянул я нож Рыжему. – Как вернёмся, отдашь?
– То конечно, – пообещал дядька, забирая оружие. – Всё, пошли.
В заваленном на бок ромбе пара саженей длины, и десяток локтей высоты. Возле центра фигуры и прыгать не нужно. Переступим «косой порог» – и внутри. Взявшись за руки – только так нас пропустит нора – дружно шагаем вперёд.
Встречай, Бездна. Не успел я соскучиться по тебе, но на Суши ты – угол всего. Хочешь, не хочешь, а придётся нам видеться чаще, чем прежде.
Ло 7
В отличие от меня, Дормиану повезло перенестись на Сушь не только с оружием, но и с полным полезных вещей рюкзаком, который он не стал снимать со спины на плоту. Его вещи благополучно дождались нас в роще, куда мы перебрались с дерева, как только носороги ушли от неё. Удача сопутствует нам. Ни рюкзак, ни лук с колчаном, ни копьё летуна не попали под копыта пронёсшегося рядом животного. Как практически не пострадал и колодец, у которого лишь немного обсыпалась одна из стенок.
Похоже, зверь в своей ярости просто-напросто не обратил внимания на появившуюся среди пальм круглую яму. Впрочем, даже заметь он её, достать до собравшейся на дне колодца воды у такой туши нет шансов. А вот нам эта задача вполне по силам. Теперь знаю, почему Дормиан прозевал приближение носорогов к роще. Слишком сильно увлёкся рытьём этой самой ямы. Спустившись в неё, ковырялся в земле, а, когда вылез, бежать уже было поздно.
Наконец-то, у меня появился неограниченный доступ к воде. Трёхдневный труд Дормиана не пропал даром. Я тщательно вымылся и постирал свои вещи. Но теперь мы уходим. Нас ждёт найденная мной в сотне километров отсюда нора. Надеюсь, она не пропала.
Назад, по своим же следам, возвращаться несложно. Опасности, которые нас подстерегают возле реки мне отлично известно, как и способы борьбы с ними. Дормиан, хоть и провел в окрестностях оставленной рощи несколько дней, знаком с саванной значительно хуже меня. Он, оказывается, даже не встретил здесь ни одного шестилапого льва. Летуну повезло выйти к реке в таком месте, где, видимо, сходились границы владений двух местных альфа-хищников, не охотящихся в этой буферной зоне.
Чудом избежав зубов речных ящеров при попытке набрать воды, Дормиан решил вырыть колодец, в чём и преуспел. Место, куда он вышел из засушливых каменистых предгорий, по которым странствовал прежде, ему очень понравилось. Причём, даже не столько обилием пищи и наличием природных укрытий, сколько отсутствием здесь уже доставших его звероморфов.
Крысюки, как летун называл невысоких гуманоидного вида аборигенов, чудесным образом сочетали в себе трусоватость с настырностью. После первой, не увенчавшейся успехом попытки наладить контакт с появившимся в их краях идуном звероморфы неоднократно тревожили Дормиана, нацелившись на его вещи и оружие. Не нападали в открытую, нет. Пронзившая одного из самых наглых звероморфов стрела мгновенно отбила у крысюков желание показываться идуну на глаза. Вместо этого шустрая мелочь раз за разом пыталась обокрасть человека в темное время суток.
Рассказывая об этом, Дормиан жаловался на жуткий недосып, мучавший его в ту тяжёлую пору. Спать всё время приходилось вполглаза. Пару раз он едва не лишился копья и топорика. Но в итоге победа – поймал одного крысюка. Одиночку к тому же. По крайней мере никто из сородичей не пытался прийти на выручку неудачливому воришке, которого злой на их племя идун, добывая ответы на интересующие его вопросы при помощи ножа, по неопытности слишком быстро прикончил.
Настырная мелочь отстала от Дормиана, только когда он, изменив свой прежний маршрут, спустился к равнине, упершейся через два дня пути в приречную саванну. Здесь он решил отдохнуть, ибо счёл это место идеальным для лагеря. Если у него не получается найти потерявшихся спутников, как и любых других людей – измученный летун был бы рад кому угодно, лишь бы тот был человеком – то, может, нужно дать шанс кому-нибудь отыскать самого Дормиана?
В итоге решение это оказалось судьбоносным и верным. Мы встретились, и теперь наши странствия упрощаются вдвое. Получим на лбы по ещё одному лучу и, совместное продолжение поисков спутников станет для нас куда более лёгким.
* * *
– Тебе оно не так важно, конечно, но там дары тоже не действуют. Я пробовал. Та же глушь в Бездне. Летать не могу.
Это плохо. Признаться, я надеялся на дар
