Цветы пустыни - Влада Ольховская

– Другой нет, но я все-таки беспокоюсь из-за этой. Парню было восемнадцать, это не то же самое, что исчезновение Дениса, но слишком близко к границе запретных для тебя тем. Плохо, что такие задания идут подряд. Ты уверен, что справишься?

– Да. Иначе я не согласился бы.

– Тебе не кажется, что нам нужно вернуться к терапевтическим сессиям?

– Я в порядке.

– Обстоятельства не в порядке.

Матвей окинул наставника мрачным взглядом и все-таки позволил себе честный ответ:

– Нет необходимости. Я выдержу без терапии. Вы не выдержите мою терапию. Извините.

– Ничего, – криво усмехнулся Форсов. – Глупо делать вид, что слона нет в комнате, когда он там есть. Можешь идти. Я сообщу тебе, если будут какие-то новости.

На месте Матвея тот же Гарик – и уж тем более Таиса! – бросился бы просить прощения и заверять, что он не то имел в виду. Матвей же просто поднялся и ушел, кивнув на прощание. Форсов сам приучил его к безжалостной откровенности в нужные моменты.

Матвей ведь сказал правду именно в тот момент, когда прятать ее за кружевами вежливости стало опасно. Николай действительно стал слабым… Да иначе и быть не могло, со всеми этими болезнями! А сессии с пациентами уровня Матвея требовали сил, которых у него больше не было, да и быть не могло.

Или могло?..

Он пробыл в одиночестве несколько часов, сидел все в том же кабинете, думал, анализировал. Вера заходила несколько раз, предлагала то чай, то еду. Он ничего не хотел, а она чувствовала, что сейчас не нужно настаивать.

За окном уже стемнело, когда Николай сел за компьютер и начал набирать электронное письмо.

Гарик был доволен тем, как все обернулось. То, что основной успех стал заслугой Матвея, нисколько его не задевало. У Матвея медицинское образование, понятно, почему он быстрее распознал симптомы! Главное, что паскуда получила по заслугам. Выражение лица Дашеньки в миг, когда она поняла, что красивая жизнь закончилась, было бесценно.

Ну а главное, это действительно порадовало Гарика. Меланхолия, беспокоившая его много дней, наконец отступила. Ему снова искренне нравилось то, чем он занят.

Можно было бы воспользоваться моментом и наконец спустить проклятые таблетки, оставленные Шарлоттой, в унитаз, а он почему-то не смог. Гарик обреченно признавал, что его настроение переменчиво. Пока он не трогал пузырек, поэтому мог убедить себя, что все под контролем. Он просто не выбрасывает чужое. Разве это не правильный поступок?

Ему было на что отвлечься, это главное. Он изначально знал, что Таиса влезла в запутанное дело, а теперь лишь убедился в этом. Самоубийство психически здорового, вполне счастливого парня – это уже подозрительно. Но его связь с массовым убийством, да еще таким жестоким, – это уже за гранью.

Пока единственной нитью, способной привести хоть к какому-нибудь объяснению, оставалась загадочная официантка. Вот только эта мелкая стерва как сквозь землю провалилась! Полицию нельзя было обвинить в бездействии, следователи нашли и допросили с десяток девушек, которые были той ночью в клубе и напоминали подозреваемую. Однако после тщательной проверки всех их пришлось отпустить. Гарик на всякий случай добыл список потенциальных отравительниц, однако подозревал, что толку будет немного.

Она готовилась – и готовилась великолепно. На входе в клуб обыскивают всех, даже сотрудников. Она не могла принести отраву с собой, бутылка наверняка была спрятана заранее, как и форма официантки. Сама девица справилась? Или кто-то ей помог?

Но даже если она была частью преступной группы, более вменяемой это ее не делало. Камеры показывали, что она действительно мелькала возле каждого из отравленных. Способность обречь кого-то на такую чудовищную участь – это уже много. Но личное наблюдение… Тут явно отклонения. Скорее всего, платой официантки была как раз возможность сотворить такое своими руками.

Однако никакое сумасшествие не обернулось бы умением проходить сквозь стены. Получается, гадина воспользовалась служебным выходом, возле которого сломали камеру? Но не было ни одного указания на то, как она попала туда!

Гарика не покидало ощущение, что их подвели к нужному варианту. Своевременно сломанная камера – это почти как неоновый указатель для следователей. Их заставили верить, что она прошла тем путем. Там опрашивали свидетелей, там искали дополнительные камеры, которые, возможно, засняли лицо преступницы. Чем дольше Гарик думал об этом, тем сильнее становилась его уверенность: официантка и близко не подходила к этому маршруту.

Он сделал то, о чем просил его Матвей. Гарик отыскал все записи, на которых мелькала официантка – не только те, что попали в Сеть, но и те, что были только в распоряжении полиции, добыть умудрился. Он выстроил все материалы в хронологическом порядке, улучшил качество, насколько получилось. Лицо официантки все равно оставалось завешенным длинными светлыми волосами, но так ведь и было задумано. Гарику оставалось лишь наблюдать за ее поведением. Он готов был заниматься этим хоть всю ночь, спать все равно не хотелось.

Теория появилась у него примерно на третьем просмотре. Сначала она была рядовой, одной из многих, придуманных им за вечер. Но если предыдущие варианты Гарик сам же легко опровергал, то за этот неожиданно зацепился.

Теперь он пересматривал фото и видео с точки зрения своей теории – и все наконец становилось на свои места.

Ему нужно было сказать об этом хоть кому-то, немедленно. Нетерпение пульсировало в крови, обжигало, и хотя Гарик понимал, что жуткие события произошли еще в марте, ему казалось, что теперь каждое мгновение на счету. Ждать просто нельзя!

Он набрал номер Матвея и, конечно же, сразу получил ответ.

– Что случилось?

– Я знаю, как она нас поимела! – торжественно объявил Гарик, разглядывая официантку, застывшую на экране.

– Именно та фраза, которую я ожидаю услышать, проснувшись в три часа ночи.

– Три часа ночи – это плохо, – расстроился Гарик. – Таиса меня, скорее всего, на хрен пошлет, хотя открытие годное!

– Таиса тебе вообще не ответит, после твоих предыдущих озарений она начала отключать на ночь звук. Поэтому пока расскажи мне, кто тебя поимел и почему мы все должны об этом узнать.

– Да не меня и не конкретно нас троих, а вообще всех! Я говорю про официантку, которая убила людей в кафе!

– Ты определил, что с ней не так? – тут же насторожился Матвей.

– Много что, учитывая, что она людей гербицидами травит! Но нас сейчас интересует в первую очередь то, что она, вообще-то, мужчина.

Глава 7

Матвей не был удивлен тем, что упустил настолько важную деталь. Да и не только он, в полиции, насколько удалось выяснить Гарику, тоже не подозревали, кого нужно искать на самом деле. Но когда он пересмотрел все материалы, он вынужден был признать, что Гарик прав.

Последней в их тройке сомневалась Таиса. Они снова встретились в доме Матвея, и теперь от