Страхослов - Джоанн Харрис

И в этот момент она услышала, как ее позвал Лоуренс. Он произнес только первый слог ее имени. Она ненавидела, когда ее называли Вай, но сейчас ей радостно было услышать его голос, пусть он и звучал как-то странно. Муж звал ее со стороны широкой улицы – по крайней мере, звук точно не доносился со стороны обрыва.

– Лоуренс! – Вайолет повернулась так резко, что чуть не упала. – Иди сюда! Вернись!

Пустая улица точно поглотила ее слова, впитала их, не пропустила дальше. Неосвещенные дома, где каждое окно закрывали бесцветные шторы, подчеркивали спустившуюся на землю темноту. Вайолет показалось, что эта ночь разлучает ее с Лоуренсом.

– Поговори со мной! – крикнула она. – Я сейчас к тебе подъеду.

– Нет! Не надо!

Зачем ему говорить ей такое? Зачем бы он вообще сказал сейчас такое кому-нибудь? Наверное, она просто ослышалась.

– Я сейчас, – пробормотала она, направляясь к машине.

Пристегнув ремень безопасности, Вайолет вдруг подумала кое о чем – и эта мысль совсем ей не понравилась. Может быть, это все – просто сон? Кошмарный сон, что же еще! Она уснула, пока Лоуренс вез их домой, и вскоре проснется. И все будет в порядке, они оба будут в безопасности.

В какой-то момент эта мысль даже в чем-то привлекла Вайолет, но в то же время она навеивала страх. Будто самой только мыслью об этом она предавала Лоуренса, бросала его на произвол судьбы на этих темных равнодушных улицах. Вдруг эта мысль – всего лишь отговорка, чтобы не искать Лоуренса? Нет, нельзя на такое пойти. Она опустила стекла в обеих передних дверцах, словно холодный воздух мог вернуть ее в явь, не дать уснуть.

– Лоуренс! – позвала она, включая фары. – Говори со мной.

Вайолет развернула машину, и луч фар выхватил из темноты одно бунгало, потом – второе, точно такое же, третье… Все они были совершенно одинаковыми. Если бы она поехала вперед, то уперлась бы в тупик, да и все равно, она и так уже заблудилась, даже не заезжая в темноту этого незнакомого селения. Женщина медленно, со скоростью шага, доехала до перекрестка, так напряженно всматриваясь вперед, что заболели глаза. Она все звала Лоуренса. Свернув на соседнюю улицу, она услышала его голос.

И уже собралась ответить, когда поняла, что это не Лоуренс зовет ее, а лает какой-то пес. Это был первый звук, услышанный ею в этом «Пристанище странников». Когда она перестала слышать птиц? Лай пса точно складывался в какие-то неразборчивые слова – неудивительно, что она спутала его с голосом человека. Она задумалась об этом псе, чтобы отогнать от себя мысли о том, почему же Лоуренс сказал тогда: «Нет! Не надо!» Если это лаял сбежавший Ловец, то кто-то другой найдет потерявшегося пса, не она.

– Лоуренс! – еще громче позвала она.

Но ответом ей вновь был лишь громкий заливистый лай. Она уже почти подъехала к повороту, когда что-то увидела впереди.

Это вполне мог быть Ловец – он стоял на задних лапах, как на плакате, будто выпрашивая угощение, хотя рядом никого не было. Но прежде чем Вайолет смогла рассмотреть что-то, он встал на четыре лапы и юркнул за угол. А когда она доехала до угла, на соседней улице уже никого не было. Нет, ей нельзя отвлекаться, нельзя думать о том, почему никто из соседей не вышел и не подобрал пса.

– Лоуренс! – крикнула она, словно этим могла отогнать животное и призвать своего мужа.

Но вокруг опять воцарилась тишина, и только холодный ветер задувал в открытые окна машины. Через какое-то время она доехала до зеленой лужайки перед деревушкой – не увидев и не услышав ничего, что подсказало бы ей, где сейчас Лоуренс.

Может быть, зря она так быстро выехала из деревни? Может, пропустила какие-то улицы по дороге? Вайолет пристально уставилась на темные бунгало, словно, до боли всматриваясь в темноту, могла каким-то образом призвать Лоуренса сюда, уговорить его выйти на эту лужайку. Затем достала из кармана телефон. Она надеялась, что, хоть в деревне он и разрядился, сумеет его включить. Но экран по-прежнему не загорался – телефон прямоугольным камешком лежал в ее руке. Вряд ли Лоуренс уже покинул селение – он не мог двигаться быстрее автомобиля.

Вайолет не знала, как долго петляла по темным улицам, сколько раз возвращалась на лужайку перед деревней. Сколько раз проезжала мимо «ягуара», припаркованного на стоянке. А может быть, таких автомобилей тут было несколько, и они только вводили ее в заблуждение, запутывали, не позволяли понять, где она находится. Вайолет охрипла, во рту у нее пересохло. Она даже пыталась сигналить клаксоном, но и от этого ни в одном окне не зажегся свет. Должно быть, жители селения спали – и во сне видели себя самих, подумалось ей. В отчаянии она прибавила скорость, будто так могла обогнать Лоуренса, не дать ему заблудиться еще сильнее. Она знала, что кто-то из них рано или поздно потеряет другого, но и представить себе не могла, что это случится вот так. И вдруг ее поразила ужасная мысль: Лоуренс ведь, по сути, потерялся только тогда, когда она сказала об этом той женщине из дома у тропинки. Если такое вообще возможно, не означает ли это, что она сможет вернуть его одним только словом?

Она вновь и вновь повторяла его имя, жала на клаксон и вдруг увидела, как в стороне от луча фар что-то промелькнуло. Опять раздался лай – теперь он еще сильнее походил на человеческий голос, словно пес пытался сказать ей: «Беги, беги, беги!» Ей даже почудилось, что он избегает света, будто стесняется показаться ей на глаза. Что, если пес приведет ее к Лоуренсу? Конечно, Вайолет не помешалась настолько, чтобы верить в это, но вдруг поняла, что действительно едет за ним, позабыв, куда собиралась сворачивать, на какую улицу. Все они казались ей зловещими, будто помощи ждать было неоткуда. Она опять потеряла пса из виду, и вскоре улицы вывели ее к лужайке перед деревней.

Вайолет резко затормозила, и визг шин точно послужил заменой воплю, который ей хотелось испустить от отчаяния. Она выбралась из машины. Эти темные дома точно изгнали ее прочь – и будут гнать отсюда всякий раз, когда она будет проезжать мимо них в поисках Лоуренса. Женщина в последний раз ухватилась за мысль о том, что ей просто снится кошмар – и во сне таким вот искаженным образом воплощается их с Лоуренсом пожелание «привнести немного волшебства» в свою жизнь. Да, вскоре она проснется в машине и рядом, за рулем, будет сидеть Лоуренс. Но Вайолет знала, что это невозможно: Лоуренс никогда так и не научился водить автомобиль. У нее сильно дрожали руки, и потому ей едва удалось поднести их ко рту:

– Лоуренс, вернись! – истошно завопила она, и этот крик болью отдался в ушах, ранил саму ее душу.

И тут ей почудилось, что откуда-то из-за домов раздалось: «Оставь».