"Казарменные баллады" и "Семь морей" (книги стихов) - Редьярд Киплинг

Мы вели друг с другом речи

(Вера, мудрость, идеал),

И — не для спора, для сравненья —

О Боге, кто его как звал.

Так друг с другом мы трепались,

Дружбы не забыв границ;

Ранняя заря будила

До безумья громких птиц.

Потом, сказав, что было чудно,

На коней — и марш домой,

Пусть Мохаммед, Бог и Шива

Слежкой заняты тупой….

На правительственной службе

Не жалели мы своих ног,

И несли приветы братьям

Хоть на запад, хоть на восток.

Управлялись там, помогали,

Сингапур, Симла, Кохат…

Вот бы снова всех повидать бы,

Матери — Ложе я был бы рад!

Как бы снова был я рад им,

Братьям черным белым, цветным,

Чтобы шел хог-дарн по кругу**

И летел сигарок дым,

Старый кансама храпел бы тихо***

И шумел за буфетом сад…

А я, встав пред Ложей как Мастер,

Совершал бы опять обряд!

Снаружи — «Сэр! Сержант! Салям! Привет!»

Внутри же каждый — 'Брат', порядку не во вред;

На Уровне собравшись, другим на Встречу шли,

Был там я Младший Дьякон… как жаль, те дни прошли!

Пер. Э. Ермаков

89. "ПРОВОДИТЕ МЕНЯ ДОМОЙ"*

Я не знал никого, кто б сравнился с ним,

Ни в пехоте, ни в конных войсках

И уж раз таким он был,

то и, стало быть, погиб,

Ведь лучшим — иначе никак.

Что ж, по последней затяжке, и проводите меня!

Ну-ка, хлебните из фляжки и проводите меня!

Слышите, бьет, бьет барабан,

Проводите меня домой!

А кобыла его ржала день и ночь,

Всполошила наш весь бивак,

И не овса-то не жрала,

все- то божья тварь, ждала,

Ведь лошадке иначе никак.

А его девчонка сержанта нашла,

Хоть прошла ну, неделя — пустяк,

На крючок его пымала,

под венец его стаскала,

Ведь девчонке иначе никак.

Мы недавно поцапались с ним, а ведь он

Не слабак, да и я не слабак.

Я-то драться не хотел,

только поздно пожалел,

А теперь уж не поправить никак.

Мне такого друга нигде не найти

Ни у нас, ни в других полках,

Отдал я б нашивки, кошт

лишь бы жив он был, да что ж?

Ведь теперь не воротишь никак.

Что ж, по последней затяжке, и проводите меня!

Ну хлебните, что ли, из фляжки и проводите меня!

Слышите флейты поют, поют,

Проводите меня домой!

Увозите его! Ему не было равных и нету.

Увозите его! Наклоните знамёна к лафету.

Увозите его! Он уходит к другим берегам.

Увозите его! Плачут флейты и бьет барабан.

Ну-ка, "тринадцать из строя", и проводите меня!

"По три холостых в честь героя", и проводите меня!

О, это — даже превыше женской любви,

Проводите меня домой!

Пер. Д. Закс.

90. Свадьба сержанта *

Все о ней твердили —

Знал, куда глаз положить.

Все о нём твердили —

Знала с кем закрутить,

Какие уж тут резоны,

Лезли напролом,

Хоть и всё о них мы знаем,

Но решать — то им вдвоем!

Ура сержантской свадьбе!

Еще ура, опять!

Конь боевой — на пушке женат,

Сержант взял в жены блядь!

Всего о ней не расскажешь,

Да и в сплетниках я не бывал!

А он еще тот разбойник —

Лавочку содержал.

Как ландо он справил?

Боже-ж, ты смешон:

С каждой фляжки капля —

И готов галлон!

К бритому торговцу

Мы толпой в буфет;

Его Полковник ценит —

«По-пу-ляр-ней нет!»

Есть у нас с ним счеты,

Да и не за пивко:

Она ведь всегда не против —

А мы тут недалеко!

Капеллан, вишь, хмурый?

А усмешки дам?

Женатики от хохота

Гнутся пополам!

Придержи оружье

И оправь мундир!

Эй! В кулак хихикай,

Клятый бомбардир!

Все, уже готово,

Вон и орган гудит,

'Божий Глас в Эдеме' —

Щечки, — ну и стыд!

Ленты красны-сини —

Мнит себя красой!

Лучше б шла ты к Богу,

Прежде, чем вот так со мной!

Подали карету,

Целует — вот дурак!

Туфельку бросает

(Жаль, что не башмак!)

Кланяется 'леди',

Скачет наш жених —

Кто бы догадался,

Сколько дряни в них?

Ура сержантской свадьбе!

Еще ура, опять!

Конь боевой — на пушке женат,

Сержант взял в жены блядь!

Пер. Э. Ермаков

91. Куртка **

Сквозь Египетские Казни гнали мы араба вдаль,

Вниз, с бархана — и опять на белый свет.

Все в пыли мы, пересохли, Ну и что? Ведь нам не жаль,

Погоди! Вот пушка ухнет и привет!

Капитан наш куртку справил, первоклассное сукно!

(Пушкари, послушайте рассказ!)

Нам обмыть обновку надо — будет самое оно,

Мы не любим ждать, давай сейчас!

Вдруг приказ мы получили — бомбардировать редут,

Подвезли снаряды — загружай!

Капитан схватил хлопушки, порох вытряхнул — ну, крут!

И залил туда… не воду и не чай.

На шрапнель взглянул небрежно,

а калибр-то тридцать шесть

(Пушкари, послушайте рассказ!)

Грит он: 'Парни, что вкуснее — пиво или эта жесть?'

Ну ведь мы не просим ждать, давай сейчас!

Медленно мы потрусили, только б не разбить стекло,

Хоть и близко были рубежи;

Не доходит до галопа — а пивка залить в жерло

Мы мечтали, как сошли ещё с баржи.

Что ж, мы в обчем экономны, каждый гильзу взял, цедит,

(Пушкари, послушайте рассказ!)

Там противник под укрытьем, встал ведь насмерть, паразит —

Но и мы не просим ждать — давай сейчас!

Выпили мы половину (Капитан-то пил шампань),

А араб палит нещадно, видно, рад!

Раненых мы в щели прячем, что уж, в обчем, дело дрянь —

Разве целой пушкой, что ли заменить снаряд?

Запряглись и поскакали — что тут делать — сквозь жару,

(Пушкари, послушайте рассказ!)

С громом батарея, мчится вскачь, ну что твой кенгуру,

Нечего тут ждать, беги сейчас!

Мы вертелись и юлили — в этих скачках мастера,

А арабы мажут кто куда.

И позицию нашел нам Капитан — ну ни бугра!

Но накрыли их — пожалте, господа!

Пощадили тех, кто выжил, кое-кто нам сдался в плен,

(Пушкари, послушайте рассказ!)

Капитан, как Брут какой-то, весь аж в пене до колен —

Помогли, — а то б был в пене и сейчас!.

Мы боялись трибунала, да… Уж все начистоту…

Но, когда дошли до главных сил,

Каждый рядовой в порядке, каждый выстрел на счету,

Ну а пробку Капитан в руке укрыл.

Капитан наш куртку справил, первоклассное сукно!

(Пушкари, послушайте рассказ!)

Ведь обмыть-то было надо— тут уж самое оно,

Мы ж не любим ждать, давай сейчас!

Пер. Э Ермаков

92. Язычник **

Язычник безрассудно поклоны бьет камням;

Приказа не исполнит, коли не отдал сам;

И личное оружье где как кидает он;

Потом приходит наш отряд — пошёл, язычник, вон.

Вечная грязища здесь, и вечный кавардак,

Вечно будут дикари все делать кое-как.

Вечно будут «хазар-хо, да кул, да аби-най»; *

(О себе заботься, но ружжо не забывай!)

Он дикий, этот рекрут — ему, ведь, не понять,

Зачем стирать обмотки, и застилать кровать;

Бурчит он: 'Бредни! К черту!', И к службе не готов —

Тогда приходит целый взвод, чтоб надавать пинков.

Ну отлупили рекрута — да, тяжело пришлось;

Он голову повесил, бранится, копит злость;

Кричит — 'Тираны! Звери! Настанет мой черед' —

Ну, смотрят и смеются, а парень слезы льёт.

Совсем сдурел наш рекрут — собрался в петлю лезть;

Трущобный гонор сбили, поймёт ли, что есть честь?

Так день за днем пинают, и вроде даже впрок —

Однажды утром встанет — глядишь — не сосунок!

Смоет он грязищу, расчистит кавардак,

Забудет и привычку все делать кое-как;

Где теперь вы, «хазар-хо, и кул, и аби-най»?

Он знает: ружья чисти, и себя не забывай!

Глядишь — а рекрут счастлив — выпячивает грудь;

Он отрастил усищи, чеканит шаг — аж жуть!

Проклятие вставляет за каждым, блин, словцом,

И чтоб нашивки заслужить, глядится он молодцом.

Сержант ('Тираны! Звери!') за ним следит весь год;

Следит, каков с друзьями, следит, как пиво пьет;

Следит, каков он с дамой (бал задал комендант),

И в список лучших внес его (тиран-и-зверь) сержант.