Наталья Бехтерева – какой мы ее знали - Святослав Медведев

На шесть – восемь сантиметров вводится в мозг игла с электродами. Она достигает подкорки, носительницы врожденных рефлексов. Но, чтобы среди 14 миллиардов найти одну, две, три болезнетворных клетки и с ювелирной точностью подвести к ним собранные в пучок по нескольку волосков электроды 50–100 микрон в диаметре, нужно обладать величайшим искусством.

В тайной кладовой мозга замешиваются первоосновы людских болей и радостей, человеческая гениальность и ограниченность. Попавшие в цель электроды, к которым подключены токи, рисуют перед исследователем картину общих зависимостей различных участков мозга и, как говорит Наталья Петровна Бехтерева, ставят и уточняют «некоторые важнейшие вопросы возникновения и распределения биопотенциалов и физиологической сущности биоэлектрических явлений мозга человека».

Прежде чем было сформулировано это определение, прошли годы труда. Новое встречало недоверие консерваторов и перестраховщиков. Не Бехтерева упорно продолжала работу. Она вела свои записи. Что же показали они? Да прежде всего, что возможно воздействовать на самые различные структуры мозга. Возможно оказывать помощь людям, развивать положительные тенденции и, наоборот, смягчать, изолировать, а в отдельных случаях и приостанавливать, отрицательные процессы.

От возможности можно перейти и к практике сознательного воздействия на определенные участки головного мозга. Это, конечно, дело будущего, но Н. П. Бехтерева и ее товарищи уже начали этот сложный и долгий путь. Они не обольщаются, не преувеличивают значение добытых сведений. Но даже маленький шаг вперед наполняет их сознание радостью и надеждой. Это шаг к освобождению человечества от тяжелых недугов. Их девиз: смелость и осмотрительность – качества, совместимые только у очень знающих и преданных своему делу людей.

И тут, может быть, настало время рассказать о Н. П. Бехтеревой, о том, что в ней самой направило поиск. Ведь вживлением электродов она занялась первой в нашей стране.

В мировой прессе нет-нет да и мелькали сенсационные заметки о радиоуправляемых животных и даже людях. Злодеи могут использовать электроды в низменных целях. Тем важнее направленные к добру работы тех ученых, которые трудятся на благо человечества.

Наталья Петровна проста и ничем не выделяется среди окружающих. Молодая женщина, мать семейства, веселый товарищ, как принято говорить – «обычный советский человек». Она и сама шутливо заметила: «Особых примет нет. Глаза серые, волосы темные. Рост средний». Главная черта в характере Натальи Петровны – естественность. Она говорит с товарищами, коллегами просто, ровно, выслушивает подчиненных внимательно, отвечает им доброжелательно и ясно. Атмосфера равенства и взаимной ответственности, существующая в отделе, не «привходящий фактор», а его природа.

«Кто поможет наладить прибор?»

«Наталья Петровна, что ответить больной Н.?»

«Я завтра буду работать дома, если надо, приходите». «Как движется диссертация у Саши?»

Мне рассказывали: как-то приехал в Ленинград знаменитый иностранный ученый. Решил остановиться не в гостинице, а у Натальи Петровны дома, чтобы «поближе узнать русских ученых».

Наверное, ее дом был не очень подготовлен к приему гостя, но все устроилось отлично. Уезжая, иностранец говорил, что ему было очень интересно и важно увидеть советских коллег в домашней обстановке, понять, за какие качества уважают работников в нашей стране.

Вечерами, когда гость возвращался из института или театра, допоздна засиживались с ним хозяева. В откровенных разговорах прояснялись многие вопросы – научные, нравственные.

Перед отъездом ученый говорил друзьям Натальи Петровны, что восхищен убежденностью, настойчивостью, оптимизмом советских людей, их способностью твердо идти к цели, хотя понимает, что жизненный путь их бывает нелегким.

Да, внучке знаменитого В. М. Бехтерева трудно пришлось в жизни. За несколько лет до войны она осталась без отца, воспитывалась в детском доме, где и закончила школу. Училась она хорошо, а вот многие ее подруги – совсем неважно. Директор вызвал Бехтереву к себе, сказал, что придется девочкам закончить только семь классов. Никто впрямую не просил Бехтереву подтягивать других, но за оставшиеся полгода класс так сильно изменился к лучшему, что тот же директор выхлопотал для воспитанниц право на продолжение занятий, и они получили во время войны среднее образование.

Потом, эвакуировавшись в Иваново, Наталья Бехтерева училась в медицинском институте. Как и ее товарищи, недоедала и мерзла, ходила разгружать вагоны и рыть картошку.

Уже в институте была задумана кандидатская диссертация. В двадцать пять лет Бехтерева ее защитила. В тридцать с небольшим – докторскую, затем была избрана в члены-корреспонденты Академии медицинских наук. Пришла известность в мире ученых, пришли заграничные поездки, выступления с докладами на крупнейших научных съездах и симпозиумах. Посмотрите, как коротко все уложилось – в один абзац, но в нем огромная жизнь, энергичная, целеустремленная.

И вдруг мы слышим:

– Простите, товарищи, но я вас покину, у меня урок по математике, а я не люблю пропускать занятия.

Что это, причуда талантливого академика? Для чего ей частные уроки?

Узнали у самой Натальи Петровны. Во-первых, для дела: современная медицина тесно переплетается с физикой, химией, другими науками. Во-вторых – для души. «До сих пор жалею, что не стала математиком. Вот числа – это вещь!» – в глазах веселое озорство.

Главное в характере Бехтеревой – волевая целенаправленность, внутренняя потребность двигаться новыми путями – чувство, необходимое для новатора. И товарищи Бехтеревой все очень молодые: тридцать – сорок лет, как шеф, влюбленные в работу, глубоко верящие в то, что сулит она человечеству в будущем, хотя, быть может, это будущее достанется уже другим исследователям.

Итак, читатель, совершим путешествие по клинике Бехтеревой. В ней всего несколько десятков больных, а точнее сказать, людей, пораженных болезнью Паркинсона, находящихся под неустанным наблюдением ученыхисследователей. Это только исследования – Бехтерева не занимается лечением в обычном, больничном, смысле слова, но мы видели несколько человек, у которых после вживления в мозг электродов состояние резко улучшилось. Они продолжают оставаться в институте для более эффективного снятия болезненных симптомов.

Как же происходит сама операция и воздействие токов на пораженные клетки?

Когда больной готов к исследованиям и определено, в какой отдел мозга будут вводиться пучки электродов, счетная машина с большой точностью находит участок мозга, на который необходимо оказать воздействие. Пораженный участок обрабатывается токами, болезнетворная клетка или разрушается, или происходит стимулирование ее работы.

Под натиском ученых уже отступила болезнь Паркинсона, впереди прорисовываются новые возможности.

Сама операция по вживлению электродов почти безболезненна, но требует тщательной подготовки и большого мастерства нейрохирурга. Много времени ближайшим помощником Н. П. Бехтеревой в качестве нейрохирурга выступает Антонина Орлова, «мастер по безошибочной атаке на клетку».

Электроды остаются у цели иногда до полугода. В этот период как раз и проводится комплекс исследований. Наступает то самое проникновение в тайное тайн, о котором мечтали медики и ученые многих поколений. Игла с золотыми проволочками электродов, введенная в ту часть мозга, которая управляет движениями, эмоциями, чувствами, настроениями человека, позволила Бехтеревой записать три вида биотоков: от отдельной клетки, быстрые колебания от целых структур и постоянный потенциал. Мировая наука была очень заинтересована исследованиями. Записанные через электроды, эти биотоки практически явились первыми свидетельствами таинственной жизни подкорки мозга.

Электрическое раздражение различных клеток выявило области, «заведующие» радостью, гневом, страхом, огорчением. Сегодня выявить, завтра воздействовать, если нужно – лечить, помогать, ослаблять, усиливать, контролировать работу этих участков – захватывающая перспектива для нейрофизиологов!

Степень достоверности записей состояния пациента уже прошла серьезную проверку. Больная Н. с вживленными электродами была положена на исследование.

Она очень волновалась и просила дать телеграмму родным. Телеграмму послали и сказали об этом больной. А в процедурной комнате Н. вдруг впала в истерику, упрекала врачей в том, что они не сообщили ее родным о новом сеансе лечения и исследования.

– Больная металась, кричала, – рассказывала Бехтерева, – но мы видели по приборам, что подкорка остается совершенно спокойной. Она симулировала волнение, и мы продолжали работу. Позже больная сама созналась, что сестра, посылавшая телеграмму, за день до операции показала ей квитанцию. А она решила «придумать» беспокойство, чтобы проверить врачей.