Любовник в погонах - Николай Иванович Леонов

– Он ничего не говорил, куда едет, на сколько?

– Нет, он мне не докладывает. Никогда ничего не говорит.

– А Эдик Мягков там?

– Да, в гараже возится.

– Ты ему скажи, чтобы никуда не уезжал до моего приезда. Мне с ним надо переговорить.

– Скажу обязательно, – пообещал Лоскутов. – Будем вас ждать. Как подъедете, сразу ворота открою.

– А вот этого делать не надо, – возразил Гуров. – Я собираюсь у вас побывать без лишнего шума. Так сказать, инкогнито. И во двор въезжать не буду, поставлю машину где-нибудь в стороне. Ты калитку открой – этого вполне хватит.

Он бросил взгляд на часы. Было без десяти минут двенадцать. Если Илья выехал в город, то ему ехать по трассе еще полчаса. Гурову не хотелось встречаться с сыном генерала на дороге. Конечно, он мог изменить свою внешность, как сделал накануне. Но по этому шоссе, как он знал, ездит не слишком много машин. Что, если Илья догадается, что встречный «Рено» спешит в их поместье? Нет, этого нельзя было допустить.

Поэтому Гуров не спеша вышел из здания Управления и проследовал к ближайшей закусочной. Там он съел кусок пиццы, запивая ее кофе, и еще один кусок взял с собой. На этот раз он не рассчитывал на гостеприимство Ольги Таракановой и вообще не знал, где и когда ему удастся поесть в следующий раз. Лучше было иметь еду под рукой.

Лев выждал, когда прошло полчаса, после чего отправился в поместье. По дороге ему встретилось несколько машин, но «Форда» Ильи Тараканова среди них не было. Подъехав к поместью, полковник свернул на проселочную дорогу метрах в трехстах от ворот, оставил там машину, после чего добрался до усадьбы пешком.

Максим Лоскутов выполнил его пожелание – калитка была открыта. Гуров вошел во двор, огляделся. Дверь гаража была приоткрыта, но рядом с ним никого не было. И возле дома тоже никого не было видно, никто не видел появления сыщика. Он быстро пересек двор, вошел в дом и сразу направился в комнату охранника.

– Здравствуй, Максим, – поздоровался Лев, войдя в комнату. – Спасибо, что выполнил все мои указания. Теперь такой вопрос: где сейчас ваша горничная, Аня?

– После обеда она обычно занимается стиркой, глажкой и готовкой, – сообщил Лоскутов. – Сейчас она, скорее всего, в прачечной. Это помещение за кухней – там три ступеньки вниз.

– А комнаты она когда убирает?

– Уборка проходит всегда по утрам, с десяти до двенадцати.

– Так, теперь вопрос еще об одном человеке – о вашем садовнике. Кто он такой?

– Олег? Даже трудно сказать что-то определенное, – задумался Лоскутов. – Олег – человек незаметный, тихий…

– Это я как раз заметил, – сказал Гуров. – Уж сколько раз я у вас был, со всеми переговорил, а садовника так ни разу и не видел. А что еще его отличает, кроме умения не попадаться на глаза?

Максим немного подумал, наморщив лоб, потом развел руками:

– Нет, ничего не могу припомнить. Работник он толковый, парк содержит в порядке.

– А живет он где – в городе?

– Нет, Олег, как и Аня, живет здесь, в усадьбе. Это мы с Эдиком каждый вечер возвращаемся в город, а утром приезжаем.

– А где сейчас этот тихий человек?

– Понятия не имею, – признался охранник. – Наверное, где-нибудь в парке трудится.

– Значит, так, – с серьезным видом заговорил Лев. – Послушай меня внимательно, Максим. Надеюсь, ты мне поможешь. Я хочу тихо и быстро осмотреть комнаты Ильи и его матери. Надеюсь, мне для этого хватит получаса. Потом пойду искать вашего незаметного садовника. Ничего, если я попрошу тебя в течение этого получаса посидеть не у себя в комнате, а в холле на диване? И если вдруг в поместье вернутся Илья или Ольга Анатольевна, или если Аня вдруг вздумает подняться наверх, ты что-нибудь громко произнесешь. Какую-нибудь нейтральную фразу вроде «Ну и погодка нынче!». Можно тебя попросить о такой услуге?

– Почему бы и не посидеть в холле? – пожал плечами Лоскутов. – Сделаю, Лев Иванович.

– Спасибо, ты мне очень поможешь, – кивнул Гуров. – У меня будет к тебе еще одна просьба, я ее потом изложу.

Они оба вышли в холл. Охранник сел в кресло, а Лев поднялся наверх. Сначала он вошел в комнату, которая была как бы кабинетом Ольги Таракановой. Вытащил из кармана перчатки, надел их и начал осмотр. Если бы Гурова спросили, что именно он ищет, он бы, наверное, затруднился с ответом. Его интересовало несколько вещей – и в то же время ничего конкретного: нет ли в комнатах матери и сына тайников, не увидит ли он следов какой-то двойной жизни, чего-то подозрительного.

Поэтому в комнате Ольги он интересовался содержимым шкафа. Раздвинул вешалки, осмотрел заднюю стенку. Нет, здесь ничего не сдвигалось, не было никакой хитрой кнопки, которая открывала бы доступ к спрятанному за стенкой сейфу. Ящики шкафа тоже не дали улова – здесь было то, что обычно лежит в шкафу у женщины.

Однако Гуров обнаружил, что нижний ящик заперт. Это было странно – ящики платяных шкафов никогда не запираются, у них и запоров нет. Он достал простенькую отмычку, которую всегда носил в кармане, однако она не помогла справиться с замком. Ломать замок, вообще оставлять здесь следы своего пребывания не входило в планы сыщика, и он перешел к другим предметам мебели. Осмотрел стол, кровать… Нигде не было ничего, привлекающего внимание.

Тогда он снова вышел на площадку, обменялся взглядом с Лоскутовым, который так и сидел в кресле, и направился в комнату Ильи.

Здесь царил хаос. На полу валялись учебники, тетради, рубашки, на ночном столике лежала пачка сигарет и зажигалка в виде пистолета «Смит и Вессон». Гуров проверил шкаф. Обнаружил ящик, полный женского белья, несколько пачек презервативов, коробку с порошком, который он определил как марихуана. Как и в комнате Ольги Анатольевны, здесь не было никаких признаков потайного сейфа. И даже запертых ящиков не было – смотрите, мол, у меня секретов нет.

Однако Лев был уверен, что комната должна скрывать некий секрет. Поэтому продолжил поиски. Он встал на стул и посмотрел на крышку шкафа. Кроме пыли на ней ничего не было. Тогда он опустился на четвереньки и ощупал шкаф снизу. Тоже ничего. Гуров перешел к кровати, и вот здесь его ожидало открытие. Водя