Иннокентий 2 - Ал Коруд

Зина блистала полуголой красотой, ввергая мужскую часть гостей в транс. К удивлению, появился и Павел, и даже не один и уже подшофе. Зинаида обронила между делом, что тому в последнее время не везет с карьерой.

Молодежь со стороны невесты поначалу тусила отдельно, но понемногу все освоились и примкнули к празднику. По некоторым их манерам Иннокентий догадался, что это были барчуки и мажоры эпохи развитого социализма. Учились в престижных заведениях, но особым умом не блистали. Зачем, если родители все устроят? Вот эти упыри затем и будут рвать страну на части, теша амбиции и насыщая собственные утробы. Васечкин изначально усилием воли подавлял поднимающуюся изнутри злобу, ведь его детство было не таким беззаботным, как у них.

«Это было давно и еще не наступило. Так что гуляем!» — решил он. Ему в кои то веки было хорошо и вольно. Он поднялся на новую ступень. Вот и сейчас веселится не с последними людьми столицы. Впереди радужные перспективы. Рядом красивая и завидная невеста, приятели из продвинутого круга. Не факт, что они искренни, но он привык к такому в том будущем. Настоящих друзей всегда немного. Так что, хочешь жить — умей вертеться! Эта фраза была его императивом по жизни. Пусть другие его осуждают. Он в своем праве.

День выдался по-весеннему солнечный. Апрель сей год радовал. На Воробьевых горах гулял ветерок, и Кеша наснимал немало веселых кадров с подружками невесты, у которых от порывов ветра поднимало юбки и ерошило волосы. Но, конечно, основное внимание сосредоточено на Веронике. Васечкин не мог не взять с собой фотокамеру, хотя свадьбу снимал специально нанятый важный дядечка.

Тот поначалу косился на увешанного аппаратурой Кешу, но они быстро нашли общий язык. Васечкину приходилось в будущем работать с видеооператорами, поэтому он умел смотреть по сторонам, не мешать коллеге, делающему парадно-постановочные кадры, а снимать «Репортаж»

Поездка по знаковым местам Москвы закончилась около внушительного здания гостиницы «Украина», где их ждал ресторан с одноименным названием. В нем для праздничного банкета была снята часть зала. Мероприятие проходило по сценарию «Как у всех и шоб не хуже!».

Традиционная встреча с хлебом и солью молодых ещё на лестнице. Смешные кадры — кто больше откусит, тот будет главным. Здесь неожиданно победила Виолетта. Кеша заметил, что та хоть всё время и смотрела на Олега влюбленными глазами, но похоже, что эта женщина из той породы, что добивается своего любыми путями.

Ресторан встретил вульгарной малороссийской роскошью — высокими хрустальными люстрами, дубовыми стульями, накрахмаленными скатертями и салфетками, торжественной обстановкой, больше смахивающей на нелепый кич. Иннокентий еле сдерживал саркастическую улыбку. Как все знакомо — пустить пыль в глаза окружающим. Вот откуда все пошло.

«Дарёному коню в зубы не смотрят. Садись и жри в три горла!»

На столах вычурно красовалось аппетитное великолепие. Любят в Союзе всевозможные салатики. И это еще не принесли горячего. Васечкин прикинул, во сколько ему обойдется собственная свадьба, и тут же убрал эти мысли куда подальше.

Аппаратура сложена в кофр, наливаются бокалы, рюмки, звучат тосты и неизменные крики «Горько!» Иннокентий выбрал коньяк, но коней не гнал, чокаясь с Игорем. Паша куда-то внезапно пропал. Зинаида кричала громче всех, демонстрируя в глубоком вырезе свои спелые «дыньки». Она то и дело бросала в сторону Кеши многозначительные взгляды, тот лишь слегка улыбался.

Васечкин внимательно, смотрел, мотал на ус. На самом деле было интересно узнать все традиции советской свадьбы относительно приличного уровня. Ведь все в мире меняется. В его эпоху отошли в прошлое выкупы в засранном подъезде, бросание монет и пляски под гармошку. Появились новые традиции, в основном тиснутые с американской жизни. Подружки невесты, одетые в одном цветовом тоне, кидание букета, подвязки, фуршетное меню.

Сейчас же его интерес был шкурным. Потому что через два с гаком месяца подобное испытание предстоит и ему. Сразу после майских они пойдут подавать заявление.

Как ни боялся этого события Иннокентий, но встреча родителями невесты прошла хорошо. Мама и папа Вероники добились в жизни всего сами. Потому «провинциального выскочку» встретили вполне благожелательно. Тем более что он был хорош собой, спортивен и одет с иголочки. Надо еще учитывать эпоху. Слово журналиста в ней еще имело цену и временами большую. Иной фельетон снимал с должности директоров огромных предприятий. Да и работа на значимую государственную контору имела далеко идущие перспективы. Но уже за рамками оной.

Об этом в своем кабинете под рюмочку коньяка Иннокентию сообщил папа Вероники Федор Михайлович. По факту он оказался человеком простым, мог при случае и матом выразиться. И, похоже, Кеша ему понравился. Мужчина благожелательно произнес после выпитой рюмочки:

— Деревенская у тебя закваска, она самая крепкая. А Москва людей жрет на обед и ужин горстями.

— Я это понимаю, Федор Михайлович. Считаю, что осилю.

— Ну, дай бог! — папа Вероники налил еще по рюмочке и внимательно уставился на потенциального зятя. — Что по работе думаешь?

Васечкин понял его мысль в правильном ключе:

— Надо выходить на международный уровень. Язык знаю. Могу еще какой-нибудь выучить. Способности у меня к ним.

— Языки — это хорошо. Тогда поступим так, — Федор Михайлович выпил, закусив долькой лимона. — Тут дело такое. У нас целое направление в одной европейской стране открывается. Диктатора там свергли, и мы развиваем сотрудничество. Веронику прочат на зампредставителя. Заслужила. И её мужу, — Смирнов сделал упор на этом слове, — может найтись место в тамошнем корпункте.

— Я вас понял, Федор Михайлович. Постараюсь не подвезти. А… она сама в курсе?

— Нет. И ты не говори. Пока. Хотя я считаю, что у вас все сложится. Дочка у меня больно разборчивая, а уж если вы с осени вместе живете. Да-да, я в курсе. И тебя, где надо пробил. Да и Ника выглядит, наконец, счастливой. Я, как отец, поверь, это сразу заметил. А дочери я не враг и для её счастья, ох сколько могу сделать. В том числе для того, кто сделал её такой. Не может плохой человек так положительно влиять на мою упертую доченьку.

Иннокентий не отвел глаз:

— Не подведу. Я Ничку тоже люблю и считаю лучшей.

— Тогда еще по одной за ваше счастье. Редко вот так две половинки между собой сходятся и цепляются. Дай бог, надолго.

Вероника в это время сидела с мамой на кухне. Они догадывались о характере разговора двух мужчин. На столе