Кидала - Сергей Зверев

Он оглянулся, чтобы оценить масштаб взрыва, и поразился тому, насколько добросовестно исполняет возложенные на него обязанности его ангел-хранитель…

От взрыва толстое стекло разорвало, словно воздушный шарик. Сотни осколков от сантиметра до полуметра ворвались внутрь офиса, уничтожая все на своем пути. Трое людей Джексона, сидевших на кожаном диване, были посечены до неузнаваемости: их одежда превратилась в лохмотья, их кожа была изрублена так, словно эти трое только что вывалились из машины для уничтожения деревьев. Дикие крики, разрезавшие тугую атмосферу переговоров, словно ножом, понеслись вниз по лестницам, из офиса повалили дым и пыль…

Стоявшему в дверях заместителю начальника СБ «Хэммет Старс» повезло меньше всего. Огромный раскаленный осколок, похожий на меч Эскалибура, пронесся через всю комнату и пронзил вооруженного автоматом человека насквозь. И теперь он опускался на пол, с изумлением глядя на то, как на раскаленном стекле оплавляется тонировочная пленка…

По тридцатому этажу словно пронесся ураган, коридор наполнился дымом и пылью, и в тот момент, когда Трофим качнулся, удерживаясь за стену, Мартынов произнес совершенно непонятную для него фразу:

— Я не хотел этого, у меня была другая дорога… но меня заставили сойти с нее.

— Что это было, босс? — растерянно бросил Трофим, раздумывая, стоит ли отрываться от стены.

— Мясо поджарилось…

— Какое мясо?..

— Строганина, Томас Якобссон. А теперь нам пора наверх…

— Я не Томас Якобссон. Я Трофим Яковлев, босс. И у меня уже чешутся руки. Значит, я обезьяна белая?..

И они на несколько секунд отошли в глубь коридора, дав озверевшим от промашки головорезам Малкольма разрядить вниз все магазины.

Глава 15. Крутящий момент

Этажом выше раздался взрыв, что-то вспыхнуло с такой силой, что весь двадцать девятый этаж на какое-то мгновение будто осветился мощным прожектором. Это было очень похоже на разряд молнии, и следом, словно издеваясь, раздался страшный грохот. Потолок и пол под ногами Андрея и Трофима качнулись, несколько светильников сорвались с креплений и рухнули к их ногам. Советник прислушался, пытаясь понять по крикам, что происходит наверху, но ничего не понял. Стрельба прекратилась, но наверху под какой-то странный гул раздавались крики, похожие на хохот чаек, сопровождающих сейнер.

— Что там творится, босс? — поинтересовался Трофим. — Очень похоже на маленькое землетрясение.

Словно в подтверждение его слов, Мартынов услышал за своей спиной невероятной силы гром.

Обернувшись, он увидел, как треть коридора, точнее, потолочная часть его, рухнула на пол двадцать девятого этажа, и сразу после этого начался последовательный обвал.

— Нам пора делать ноги, малыш! — сообщил Мартынов и, схватив нового товарища за рукав, поволок к выходу, где совсем недавно шел дождь из разнокалиберных пуль.

Сейчас тем, кто находился наверху, было не до стрельбы. Если на этаже Мартынова обваливался потолок, то этажом выше валился в бездну, соответственно, пол.

Обернувшись на бегу, Андрей увидел двух или трех людей Малкольма, падающих вместе с обломками плит и пластиковой фурнитурой стен. Теперь это были совершенно безобидные люди, которым требовалась медицинская помощь.

На лестнице случилось пересечение интересов.

Те, кто не успел спуститься по лестнице «А», расположенной в другом крыле здания, вынужден был покидать этаж по лестнице «В», которой воспользовались русские.

О лифтах не могло быть и речи. После того как раздалась электрическая вспышка, энергоснабжение здания приказало долго жить. На каком-то из двух этажей располагался источник питания верхнего яруса этажей, и теперь он, искусственно выведенный из строя сгоревшими предохранителями, обесточил треть офиса на Paradise.

Пожарная сигнализация уже работала, датчики-распылители метали вокруг себя воду, и к зданию уже спешила пожарная команда.

На лестнице, среди суеты, произошла нежелаемая встреча.

Трое людей президента «Хэммет Старс», позабыв о долге, пустились в бегство. Не слишком обремененный ответственностью за свое будущее и еще не отвыкший от саранских разборок, Трофим открыл стрельбу, раздались крики, и скоро три тени исчезли. Куда они делись: лежали ли бездыханные на полу, успели ли сбежать вниз, понять было невозможно — вокруг царили тьма, дым и стоящая столбом пыль.

«Добро пожаловать в ад», — вспомнил Мартынов и усмехнулся. Если это был не ад, то очень на то похоже.

Отправив Трофима вниз, он несколькими прыжками преодолел лестницу, ведущую на тридцатый этаж, и укрылся за выступом в стене. Малкольм не может спуститься по лестнице «А»: она разрушена вместе с потолком. Он не спустился по лестнице «В». Значит, он — труп или задумал трюк, которому не в силах противостоять его враг.

Андрей долго бы еще стоял, пропуская одного за другим людей Джексона и Малкольма, ожидая главного из них и глотая пыль, и он, наверное, стоял бы так вечность, если бы вдруг не услышал этот звук.

— Ах ты, сукин сын… — пробормотал Мартынов и, уже не таясь, метнулся с площадки тридцатого этажа к лестнице.

Добежав до двери, ведущей на технический этаж крыши, он попытался выбить ее ногой, но стальная створка лишь дребезжала и играла, словно насмехалась. Отойдя на пару шагов, он вскинул «вальтер» и разрядил в замок весь магазин.

Еще удар!

Еще!..

И вот, наконец, дверь деформировалась и ввалилась внутрь.

— Сукин сын… — твердил, словно заведенный, Мартынов, выбивая локтем круглое оконце и выбираясь через него на крышу.

Когда он, безоружный, появился на черепичной поверхности, от крыши, с бетона посадочной площадки, обозначенной огромной буквой «Т», оторвался вертолет.

Геликоптер был столь смешон на вид, что Мартынову поначалу даже показалось, что это нелепость, — так не может быть, — этот игрушечный вертолет не может оторваться от поверхности с двумя людьми на борту!..

Но он поднимался, и через стеклянный колпак, являющийся кабиной машины, было хорошо видно лицо Стива Малкольма. Меж ног его стоял широкий кожаный кейс, на голове уже были наушники, губы дрожали в усмешке и желании спрыгнуть на крышу и убить врага.

Когда Андрей смотрел на кейс, он понимал, что там не деньги. Малкольм уносил с собой в небо документы, хранящие его маленькие секреты. Одной тайной меньше — у преследователей работы больше.

Внезапно дверь кабины распахнулась, и Малкольм что-то принялся кричать. Понятно, что услышать в реве пропеллеров ничего было невозможно, но по отдельным звукам Мартынов реконструировал фразу и вывел для себя приблизительно следующее: «Сейчас мне позвонят и сообщат, что здание горит, что в здании бой. Полиция установит, что бой идет между русским и бандой наркодельцов. Я, конечно, удивлюсь…»

Додумать фразу, чтобы она окончательно приняла издевательский характер, Мартынову помешал глухой крик. И тотчас Андрей почувствовал, как ноги его оторвались от черепицы и сам он летит головой вниз…

Ударившись спиной и затылком, Мартенсон на мгновение потерял сознание, когда же очнулся, увидел восседавшего на его груди оскаленного негра, в котором без труда можно было узнать мистера Джексона. Лицо его было окровавлено до такой степени, что алая влага сочилась даже по зубам. От стильной одежды не осталось и следа: с наркодельца свисали лохмотьями обрывки от Ponti, черная шелковая рубашка превратилась в тряпку, и лиловый платочек выбился из кармана и теперь комично торчал из разодранного пиджака почти на фут.

Размахнувшись, Джексон всадил в лицо Мартынова сильный удар.

— Где деньги, скотина?!

И снова — удар.

Мартынов посмотрел вверх. Вместо того чтобы улететь, прозрачный вертолет завис в двадцати футах над местом схватки: Малкольм не мог улететь по двум причинам. Во-первых, он хотел стать свидетелем того, как умрет Мартынов. Во-вторых, если он не умрет, что невозможно теперь в принципе… но все же… чем черт не шутит… то он хотел увидеть, как его изобьют до полусмерти.

Увидев перед собой хищное сверкание лезвия, Андрей дернулся в сторону, и нож врезался в черепицу, раскрошив ее с глухим треском.

— Где деньги, тварь?!! — взревел Джексон, наваливаясь на врага всем телом и снова занося нож.

— В Караганде… — прохрипел Мартынов, перехватывая руку и переворачиваясь вместе с негром.

Чуть качнувшись назад, он согнул левую руку в локте и опустил ее на голову Джексона. Получилось не сильно, но убедительно. Из расквашенного носа ямайца хлынула кровь, добавляя ужасной картине на его лице еще более потрясающий вид.

Воспользовавшись секундной растерянностью противника, Андрей добавил еще и еще. Потом, почувствовав, как ослабела хватка, удерживающая его в партере, он тяжело поднялся и тут же рухнул вниз, ломая коленями ребра Джексона.