10 тысяч лет русской истории. От Потопа до Крещения Руси - Наталья Павлищева

И у кого из князей служил Добрынюшка ключником? Как известно, у княгини Ольги и князя Игоря вообще были разные княжьи дворы, у него в Киеве, а у нее свой в Вышгороде.

Так вот о Малуше. После рождения сына она, видимо, была сослана княгиней Ольгой в Выбуты. Псковитяне вообще заверяют, что и сам князь родился там. Возможно. Но почему Ольга так воспротивилась пребыванию Малуши на своем дворе? Ведь она и сама была роду «не княжеска», а язычнику Святославу никто не мог помешать жениться хоть десять раз, в том числе и на простолюдинке. Кроме того, наверняка у князя были сыновья не от одной Малуши, в те времена мужская сила князей буквально демонстрировалась не только на поле брани, но и на ложе. Тот же Владимир, рожденный Малушей, имел три гарема по две-три сотни наложниц в каждом и несколько законных жен.

Значит, не слишком стремился князь Святослав связать свою судьбу с ключницей? Нет сведений, что он вообще как-то заботился о сыне. Безответственный отец? Или просто слюбился с ключницей, как со многими другими, но плод этой любви попался на глаза княгине Ольге? Говорят, что князь Владимир был очень похож на саму Ольгу.

Читатели могут возразить, мол, фу, как неромантично! Ну гораздо же красивей неравная по социальному статусу любовь до гроба, оттого князь и ходил в походы, что сердце было разбито! Только тогда еще не было столь жесткого деления по социальному положению, вспомните рассказ летописи о встрече князя Игоря со своей будущей женой на перевозе. Перевозчица хотя и не была рабыней, но уж простолюдинкой была, это точно.

А есть еще версия, что все же Малуша и Добрыня были детьми того самого Мала Любечанина, который поплатился жизнью за убийство князя Игоря и сватовство к его вдове княгине Ольге. Каким образом такое могло быть? В летописях имя Мала пишется по-разному: Мал и Малк. Отсюда версия: Мал происходил из древлянского города Кольческа, а потому звался Мал Къльчанин. Переписчик летописи схалтурил и неверно разделил слова, написав «Малк Льчанин», следовательно, Любечанин, то есть не древлянин, а совсем наоборот, свой, любечский. Получается, что княгиня Ольга, отправив на тот свет не одну тысячу древлян во главе с их князем, взяла к себе на воспитание его детей, вырастила и даже женила своего сына Святослава на Малуше и поставила на ноги их сына Владимира. Сможем ли мы когда-нибудь узнать, как было на самом деле?

В общем, в рождении князя Владимира есть какая-то загадка, как и в самой дате.

Воспитывала его вроде княгиня Ольга вместе с другими сыновьями князя Святослава. Немного позже я расскажу о сомнениях по поводу дат рождения сыновей этого князя, сейчас важнее другое: отношения между матерью и сыном хотя и оставались родственными, но явно дали трещину. Была ли тому причиной любовь князя к простолюдинке? Вряд ли, но свою роль сыграла.

Во всяком случае, наступил момент, когда князь Святослав откровенно признался матери и боярам, что ему нелюбо жить в Киеве и он хочет перенести свою столицу далеко на Дунай. И снова никто не понял стремления князя за пределы Киева. А он просто сознавал, что сохранить новые территории из Киева не сможет, нужно переселяться южнее, на Дунай, туда, где будут сходиться все дороги из его Руси в дальние страны, понимал, что Руси нужен выход к морю. Не холодному, практически недоступному Варяжскому, а к Черному. Очень многие правители Руси и России после Святослава позже будут стараться сделать то же самое. К слову сказать, тот самый Переяславец, где собирался основать свою новую столицу беспокойный русский князь, находится сейчас на территории Румынии (это местечко Нуфэру) вблизи границы с Одесской областью, недалеко от него расположен знаменитый Измаил (вспомните Суворова). Русские постоянно боролись за эти места и после князя Святослава.

Князь ушел во второй поход и даже сумел закрепиться на Дунае, но греки снова показали, на что способны деньги. Сначала император Никифор Фока прислал князю богатый золотой дар, чтобы отвлечь его от Таврики и направить на Болгарию, но стоило Святославу слишком близко подойти к границам самой Византии, император тут же подкупил печенегов для нападения на Киев. Святославу пришлось срочно бросаться на выручку своей столицы, оставив в Переяславце своего византийского помощника Калокира.

Немного о том, кто такой Калокир.

Когда Святослав вплотную подступил к Боспору Киммерийскому (Керченскому проливу) и ему ничто не мешало пройтись марш-броском по Таврии (Крыму), разоряя все на своем пути, главной заботой и херсонесского правителя, и самого императора Византии Никифора Фоки было отвлечь князя от такой перспективы, перенаправить его силы в другом направлении. Надо полагать, что победоносный проход русского войска по землям вятичей, булгар, буртасов, разгром Хазарии, проход по Закавказью и взятие Тмутаракани и Корчева добавил много седых волос на голове у константинопольского правителя. Но Святослав остановился и вдруг решил… идти на Саркел.

Когда-то эту крепость хазары построили при помощи греческих инженеров именно против возможного нападения русских, и взять ее было очень непросто. Хотя сама крепость уже больше не представляла особой ценности или угрозы, но для князя Святослава была очень важна — там укрылся пусть теперь беспомощный, но все еще царь Хазарии Иосиф. Пока стоял Саркел, пока был жив Иосиф, была угроза возрождения Хазарии по крайней мере его именем. И для тех же вятичей в их лесах Корчев не значил ничего, а вот живой царь означал существование проклятого каганата. Не станешь же ездить по лесам, выискивая вятичей и объясняя, что Иосиф едва ноги волочит и войска у него нет. Пока нет. И Святослав решил разбить Саркел.

В тот момент лучшего подарка Византии он сделать не мог, в Константинополе и Херсонесе поспешили помочь русским метательными машинами, сами ведь строили крепость, а потому знали, как ее взять. Греки были готовы отнести князя вместе с его дружиной до самых крепостных стен на руках, только бы он убрался подальше от Херсонеса! Святослав хорошо понимал, что время большой войны с Византией еще не пришло, поэтому с помощью метательных машин греков разрушил Саркел до основания, завершив тем самым полный разгром Хазарии.

Но Византии этого было мало, кто знал, куда потом повернет князь и не обратит ли эти же машины против стен Херсонеса и самого Константинополя? И Никифор Фока решается на очень рискованный шаг — пытается подкупить русского князя для войны с… болгарами. Для этого к Святославу отправляется сын херсонесского правителя Калокир с огромной по тем временам суммой золота — практически 450 кг! Золото предназначалось для оплаты болгарского похода Святослава.

Понимал ли Никифор Фока, насколько это опасно для самой Византии? Наверное, да, но тогда важнее было убрать русское войско от Херсонеса. Кроме того, император явно надеялся на значительное ослабление русских в войне с болгарами, а тех, в свою очередь, с русскими. В результате появлялась возможность, договорившись со Святославом, поделить Болгарию между Византией и Русью.

Но честолюбивый Калокир преследовал свои цели. Если Никифору Фоке, рожденному отнюдь не в Пурпурной спальне Большого дворца, можно попасть на трон через ложе прекрасной Феофано (жены императора Романа II, которую тот привел на трон из константинопольского кабака и которая отправила на тот свет и своего свекра Константина Багрянородного, и самого Романа, а позже и любовника Никифора Фоку), то почему ему, Калокиру, нельзя сделать это же, но не с помощью развратной женщины, а с помощью русских мечей и копий?

В данном случае интересы византийского императора, херсонесского посланника и русского князя Святослава практически совпали. Никифор Фока хотел, чтобы русы ушли от Херсонеса, Калокир желал получить византийский трон, а Святославу нужны были те земли Болгарии, которые не признавали византийского господства и тяготели к русам. Смесь получилась вполне взрывоопасная, в результате состоялся второй поход князя Святослава, на этот раз на Дунай.

И сначала он был весьма и весьма успешным.

Когда уже казалось, что Болгария действительно поделена между Русью и Византией, греки применили свою излюбленную тактику — подкупили печенегов, чтобы те напали на Киев. Святослав оставил в Киеве достаточно сильную дружину под предводительством воеводы Претича, но печенежские князья (а их, между прочим, было сорок, и каждый считал хозяином только себя самого, можно было договориться с тридцатью девятью, но сороковой запросто шел вразрез с остальными) точно выбрали момент. Претич с дружиной был на другом берегу Днепра, а в самом Киеве оставался только гарнизон. Печенеги осадили Киев, в котором находилась княгиня Ольга с внуками. С трудом им удалось отправить к князю просьбу о подмоге.

Святослав всегда передвигался быстро, но тут побил свои собственные рекорды, примчавшись к родному городу стрелой. Здесь он снова продемонстрировал полководческий талант, окружил станы печенегов полукольцом и отдавил их к крутому берегу Днепра. Печенеги были разбиты, Киев освобожден. Князю Святославу пришлось задержаться в городе надолго, княгиня-мать была больна и не желала отпускать сына обратно на Дунай.