От дружбы до любви - Xeni Niellse

были вместе, не решаясь перевести отношения на более высокий уровень, где было место для физического удовлетворения. Оральные ласки стали чем-то важным, что подтолкнуло их к неизбежному.

Знали ли они, что после первого поцелуя отношения изменятся? Определённо, нет. Если бы знали, давно бы начали заниматься анатомией собственных тел, чтобы знать друг друга на сто двадцать процентов. Если это возможно.

Кирилл не может оторвать взгляд от неподруги до тех пор, пока девушки не скрываются в дверях университета. Желание пойти за ней, чтобы сопроводить до аудитории, глубоко поцеловать и вспомнить, каково это жгучее ощущение, когда она льнёт к нему, прижимается и слабо выдыхает в рот, млея от ласки.

И так хорошо от мысли, что теперь Панова под его крылом.

Почти официально.

Ощущает этот невесомый ярлык, который не сдавливает горло, не перекрывает кислород. Раньше, когда девушки хотели отношений, намекая или говоря прямо, тяготило от таких мыслей. Сейчас же всё иначе, словно он только и ждал, когда отметка «друзья» перерастёт в «пару».

Совсем недурно от таких мыслей.

Принимает её любой, потому что любит. Искренне, надёжно и сильно почти до безумия.

***

Кирилл крутит головой из стороны в сторону, огибая взглядом почти каждого человека. Пропускает мимо ушей прощанья сокурсников, жмёт им руки и неспешно двигается к самым воротам. Достав телефон из кармана, разблокировывает и сразу же тычет по закреплённому на главном экране чату.

Кирилл Дубровский: Тащи скорее свою задницу. Мы можем опоздать.

Печатает ей сообщение, когда не замечает в толпе вышедших из главного корпуса знакомую макушку. Делает несколько затяжек, выбрасывая окурок в урну. Смотрит на вход, замечая, как из дверей выходит Сеня в расстёгнутой куртке и без шапки, а рядом идёт Григорьев.

Глаза закатываются от раздражения, но он терпеливо ждёт, когда его девочка подойдёт к нему. Тогда сможет задать пару вопросов, но этого не нужно, потому что скользкое и опасное ощущение доверия течёт по венам.

Сеня бы не стала крутить шашни с Ромой, потому что всецело отдалась Кириллу.

Они прощаются возле ворот. Григорьев чмокает её в щёку и уходит в противоположную сторону, а Сеня быстрым шагом добирается до Кирилла. Останавливается возле него, натягивая на голову шапку. Дубровский наклоняется, хватая замок, застёгивая куртку.

Едва ли не шарахается от этого действия, потому что ему чужды понятия заботы, но что-то подтолкнуло сделать это. Встречает удивлённый взгляд Сени, который тут же сменяется тёплой улыбкой. Кирилл улыбается в ответ.

— Григорьев.

— Ага. Попросил у меня конспекты по зарубежной литературе, — отвечает тут же Есения. — Разве… Я тебе не сказала, что мы остались друзьями?

Кирилл хмурится, понимая, что и он когда-то был просто другом для малышки.

— Друзьями? — тупо переспрашивает, стреляя злым взглядом.

Горячая патока ревности растекается по телу, встречаясь со злостью и превращаясь в полный хаос.

— Нет, котёнок, так не пойдёт, — качает головой. — Если ты со мной, значит, нет парней-друзей, — заявляет, приподнимая подбородок, будто не нужно спорить.

— Кирилл, мне стоит напомнить о твоей Вике? — ядовито выплёвывает. — Мы не общаемся с Ромой! Очень редко. И не переживай, потому что я не… — Сеня задыхается, начиная смущаться.

Не знает, как истолковать свои мысли. Мнётся на месте, облизываясь и поджимая губы.

— Кирилл, мне нужен ты, — выдыхает, чувствуя, как щёки сильнее заалели. — Ясно?

— Ясно, — удовлетворённо отвечает. — Иди сюда.

Дубровский тянет за рукав, заставляя Сеню сделать шаг вперёд. Наклоняется, обхватывая лицо руками, прикасается губами к носу, затем к холодным устам, целуя нежно и медленно.

Не может поверить, что наконец-то горло отпускает. Внутренности расслабляются, когда девочка обнимает его, прижимаясь сильнее. Приоткрывает ротик, позволяя горячему языку Кирилла скользнуть меж губ, сплетаясь с её.

Пряный вкус тоски прослеживается настолько сильно, что у Пановой начинает кружиться голова. Она сильнее стискивает его плечи, отстраняясь и широко улыбаясь. Кирилл не из тех парней, кто проявляет чувства публично, но его глаза горят огнём, и она понимает, что ему нужно было это.

И ей нужно, чтобы Кирилл поцеловал её.

— Я скучала, — шепчет у рта, слегка касаясь его нижней губы зубами. — Очень.

— Я тоже скучал, Сень.

Тактичное покашливание приводит к тому, что лицо Сени вытягивается, и она оборачивается, ощущая, как руки Кирилла продолжают обнимать. Перед ними стоит Даша со вскинутыми в удивлении бровями и довольный ухмылкой.

— Ничего не хотите сказать? — голос вот-вот сорвётся на смех. — Лучшие друзья?

Кирилл прикусывает нижнюю губу, пока Сеня хмурится, сдерживая улыбку.

— С чего бы начать, — задумчиво тянет Дубровский.

— Желательно, блин, с самого начала! — нетерпеливо бухтит Даша.

Сеня издаёт смешок и жмёт плечами, мол, начало слишком далеко, чтобы с него с начинать. Может, начать с посвящения? На котором Панова испытала чувство ревности к Кириллу. Или с первой услуги, которая превратилась не просто в услугу, а чувства?

***

Фильм потрясающий. Сеня разматывает шарф на шее, пока Кирилл внимательно слушает восторженные эмоции касательно драмы, на которую они сходили. Пойти в кино было странно-спонтанным решением. Хотелось провести с ней время вне домашних стен, чтобы окончательно убедиться, что отношения — это романтика.

Они и раньше ходили в кино, но сейчас Кирилл поймал себя на мысли, что держать Сеню за руку и целовать при каждом удобном случае — это приятнее, чем просто сталкиваться плечами или толкать друг друга, как маленькие дети.

Слушать болтовню очень увлекательно, учитывая, что он почти не говорил про фильм. Да и не хотел, потому что половину сеанса любовался мимикой Пановой, которая то хмурилась, то улыбалась, то едва не расплакалась.

Когда Сеня устало падает на кровать, раскидывая по сторонам руки, на её лице мелькает довольная улыбка. Кирилл переодевается в домашние штаны, уходя из комнаты.

И что странно, это то, что сегодня не пятница, а среда. Среда, в которую Сеня снова остаётся у него на ночь, чтобы утром поехать вместе в университет.

И странно то, что ему совсем не надоело и никогда не надоест делить ночи с этой маленькой обворожительной кошечкой.

Кошечкой, которая стягивает узкие джинсы и сверкает белым кружевным бельём. Виляет бёдрами и подпевает песне, пока снимает тёплый свитер.

— Где ты? Я бегу за тобою, — еле шепчет, пока Кирилл стоит в дверях, прислонившись плечом к косяку, и наблюдает, как Сеня раздевается. — Разрываюсь мечтою. Растворяясь в ночи. Не молчи. Вместе…

На душе разливается обжигающее тепло, пока она завязывает волосы в хвост, не поворачиваясь к нему лицом. Кирилл сглатывает и делает несколько бесшумных шагов вперёд, к ней, опуская руки на впалый живот, прижимая к себе. Сеня вздрагивает, когда ощущает