Просто друзья - Чарити Феррелл

аукционов и ужинов для людей, организаций или нужд церкви. Мне нравится, как сильно она любит помогать другим. Я присоединяюсь к ней, помогаю и позволяю ей командовать мной.

Ее желудок снова урчит, и я спрыгиваю с кровати.

— Давай накормим твой живот.

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

Каролина

— С добрым утром, голубки, — кричит Джош, когда мы входим в кухню.

— Не начинай, — предупреждает Рекс.

Джош поднимает руки вверх.

— Эй, я рад за вас! Я долго ждал этого момента. Чувствую себя гордой мамой-медведицей.

— Ждал какого момента? — спрашиваю я, переключая свое внимание на кухню.

Он делает размашистый жест в сторону Рекса и меня.

— Когда вы двое трахнитесь.

Рекс пихает его плечом, когда он проходит мимо него.

— Мы не трахались.

Джош усмехается.

— Ладно. Я долго ждал, когда вы перепихнетесь.

— Кто сказал, что мы перепихнулись? — выпалил Рекс в ответ.

— Ваши виноватые лица, когда я застукал вас в гостиной. — Джош поднимает брови.

— Мы играли в видеоигры, — объясняю я, выглядя так же виновато, как он сказал, какими мы были вчера вечером.

То, что на мне надето, не помогает нашему разговору — футболка Рекса и пара его треников, а мои волосы напоминают крысиное гнездо.

Джош открывает рот, чтобы ответить, но все внимание переключается на высокую блондинку, вошедшую на кухню в рубашке до колен.

Она встает на цыпочки и берет кружку со шкафа, а затем смотрит на меня с забавной улыбкой на лице.

— Ты, должно быть, Каролина.

— Да? — отвечаю я в замешательстве.

Она показывает на Рекса.

— Он влюблен в тебя.

— Я же говорил тебе! — кричит Джош.

— В каждом нашем разговоре он упоминал тебя. — Она наклоняет свою кружку в мою сторону. — Мы заказываем пиццу, он говорит, что твоя любимая — с курицей и пепперони. Мы смотрим сериал — он сообщает, сколько серий он посмотрел с тобой. Девочка, я знаю о тебе достаточно, чтобы мы могли стать лучшими подругами. — Ее улыбка растет. — Я Анжелика.

Я приветливо машу рукой.

— Я Каролина… хотя, кажется, ты уже знаешь это.

Джош открывает холодильник и берет коробку с яйцами.

— Счастливая пара голодна сегодня утром? — спрашивает он. — Я готовлю французские тосты!

— Я никогда не откажусь от французских тостов, — отвечаю я.

Джош начинает доставать ингредиенты, а Анжелика берет сковороду. Рекс протискивается между ними в узком пространстве, берет две кружки и готовит нам кофе — добавляя идеальное количество сахара и миндального молока.

— Я жду, когда Рекс скажет мне, что французские тосты — твое любимое блюдо, — шутит Анжелика.

— Блинчики — ее любимые, — отвечает Рекс. — Побольше сиропа. С добавлением бананов, если возможно.

Он ставит передо мной кружку и подмигивает, и мое сердце тает.

* * *

— У меня есть прекрасная идея, — говорит Рекс, когда мы заканчиваем разгружать продукты на кухне моей сестры. — Ты печешь. Я пробую. — Он наклоняет голову к кухонному столу Триши, на его полных губах играет мальчишеская улыбка. — Я буду сидеть здесь, смотреть, как мастер делает свою работу, а потом следить за тем, чтобы они были вкусными, когда будут готовы.

Я бросаю пакеты в корзину для мусора.

— Хорошая попытка, но нет. Сегодня ты помощник пекаря. — Я достаю из ящика два фартука и бросаю ему розовый с желтыми резиновыми уточками.

— Нельзя винить человека за попытку. — Он завязывает фартук вокруг себя с весельем. — Мне нравится эта вещица.

Поглотив французские тосты Джоша и уклонившись от вопросов от него и Анжелики, мы привели себя в порядок и отправились в продуктовый магазин за ингредиентами для печенья. Рекс предложил свою кухню, но там мало места. У Триши больше места за столом и самая современная техника. Кроме того, мы останемся одни, так как она с семьей уехала на выходные.

Давненько я не пекла такие большие порции. Я немного заржавела и благодарна Рексу за помощь.

— Я дам тебе вылизать миску в награду за твою помощь, — предлагаю я, расхаживая по кухне и собирая все необходимое.

Он одаривает меня довольной улыбкой.

— Мне нравится, когда ты позволяешь мне вылизывать что-то.

Мерный стаканчик выскальзывает у меня из рук, падая на пол, и я наклоняюсь, чтобы его поднять. Обычно, я бы закатила глаза и швырнула в него полотенцем для посуды — что-то в этом роде — но его слова попали в другую точку. Не раздражения. А желания. Он прав. Мне нравится, когда он вылизывает что-то, но я слишком застенчива, чтобы сказать ему об этом.

Когда я поднимаюсь, я заменяю чашку в руке рукавицей для духовки и шлепаю его по голове, желая, чтобы желание не разгоралось во мне. Я должна печь печенье для церковного сбора средств, но все, чего я хочу, — это снова упасть на колени и попробовать его на вкус.

Он преувеличенно вздрагивает с довольной улыбкой на лице от того, что он меня смущает.

— Хорошо, какие вкусы мы будем сегодня печь, девушка-босс? — Он потирает руки.

Я протягиваю руку к ингредиентам.

— С шоколадной крошкой.

Он выхватывает пакет с шоколадными крошками.

— Я беру их.

— Овсяное с изюмом.

Он хмыкает.

— Ты не можешь сделать овсяное печенье с изюм.

— Что? Почему?

— Люди, которые делают овсяное печенье с изюмом, заслуживают тюрьмы. — Он встает во весь рост. — Вот мы, любители шоколадной крошки, занимаемся своими делами и берем печенье, откусываем и обнаруживаем, что внутри у него сморщенный виноград. — Он щелкает пальцами по коробке с изюмом на островке. — И люди удивляются, почему у меня проблемы с доверием.

— У тебя проблемы с доверием, потому что ты слишком много себе позволяешь. — Я тащу изюм обратно и держу его. — Ты получаешь изюм. Нам нужно разнообразие.

Он просматривает ингредиенты.

— Какие у нас есть еще варианты? Арахисовое масло? Сникердудл[13]?

— Никаких. Все подтвердили, что принесут. Я отвечаю за шоколадную крошку и овсяное с изюмом.

— Хорошо, но пусть никто не знает, что я помогал тебе с этим позором печенья. Я буду делать шоколадное печенье, а тебе предоставлю честь съесть мерзкое печенье с изюмом.

— Ты слишком драматизируешь.

— Я очень серьезно отношусь к своему печенью, Лина. Ты это знаешь.

— Да, да, да, — бормочу я.

— Я буду главным по сахару. — Он берет банку с сахаром.

Я вырываю ее у него из рук.

— Я буду главной по сахару. — Ставлю банку с другой стороны от себя на стойку, подальше от него, и помахиваю пальцем в воздухе. — Помнишь, как я в прошлый раз позволила тебе быть ответственным за сахар?

— Да, они были райскими.

— Нет, не были.

Его ладонь прижимается к сердцу.