Наследник - Алексей Хапров

Глава шестнадцатая

В безоблачном небе, освещая землю трепетным сиянием, царствовала полная луна. Ночную тишину нарушали лишь беспорядочные трели сверчков, да доносившийся откуда-то издалека лай повздоривших между собой собак.

Я стоял у старого кривого дерева и пристально вглядывался в небольшой деревянный дом, давно не крашенные и обшарпанные стены которого недвусмысленно свидетельствовали, что хозяева использовали его исключительно для сдачи в наем приезжающим на летний отдых "дикарям", а сами проживали в каком-то другом, более благоустроенном месте.

Если Радик был еще жив, его прятали где-то внутри.

"Что значит "если"? — мысленно выругал сам себя я. — Он жив! Он непременно жив! По-другому и быть не может!".

Но по моей спине продолжали бегать мурашки.

Стараясь не выходить из темноты, я подкрался к калитке, и быстро перемахнул через забор. Плюхнувшись на землю, я почувствовал, как в мою правую ладонь вдруг словно вонзились десятки иголок. Я резко одернул руку. Крапива! Черт бы ее побрал!

Обдувая обожженную кожу, я на некоторое время затаился в кустах. Убедившись, что мое проникновение осталось незамеченным, я решил осмотреть дом со всех сторон, и полуползком-полусидя стал передвигаться по периметру ограждения.

Крыльцо. Входная дверь заперта. Очевидно, изнутри.

Фасад. Сплошная стена.

Торец. Наглухо закрытые ставни.

Крепость, да и только! Как же туда пробраться?

Невдалеке от меня раздалось зловещее шипение. Меня прошиб холодный пот. Змея? Но, увидев в траве два ярких зеленоватых огонька, я облегчено перевел дух. Это был всего-навсего кот. Я схватил попавшийся под руку земляной ком, и уже приготовился швырнуть его в напугавшее меня животное, как в моей голове внезапно родилась одна идея.

Пришедший мне на ум способ незаметного проникновения внутрь был не оригинален. Я бы даже сказал, что по своей сути он был примитивен, ибо базировался на классическом и давно известном приеме отвлечения внимания. Он мог и не сработать. Но ничего другого я в тот момент больше придумать не мог.

Мой гнев по отношению к пушистому созданию сменился чувством признательности.

— Кис-кис-кис! — тихонько позвал его я, намереваясь благодарственно погладить по шерстке.

Но кот не пожелал со мной знакомиться, и задал стрекача.

Прежде, чем начать действовать, я разложил свой план на отдельные детали, постаравшись предусмотреть все возможные ситуации, и все, связанные с ними, маневры. Получилась целая блок-схема: если произойдет так — сделаю эдак, если произойдет эдак — сделаю так. Прокрутив ее в уме несколько раз, я совершил вдоль забора обратный полукруг, и остановился возле большой кадки с водой. Она располагалась рядом с крыльцом, и, применительно к моим намерениям, находилась там очень кстати. Первое, что я сделал, это разулся. Если мне удастся проскользнуть в дом, я должен быть босиком, чтобы моих шагов не было слышно. Затем я подобрал валявшуюся на земле палку, прикинул примерное расстояние до стоявшего за калиткой джипа, размахнулся, и швырнул ее в сторону машины, после чего тут же спрятался за бадьей.

"Снаряд" угодил точно в цель. Ночную тишину пронзил сумасшедший вой сигнализации.

Как я и рассчитывал, дверь дома тут же распахнулась. Послышался топот босых ног. Я осторожно выглянул из своего укрытия. Это были Баруздин и Долгих. Они выскочили на улицу, и, воинственно уперев руки в боки, принялись озираться по сторонам.

Но где же Филиппов?

Я развернулся и выглянул из-за кадки с обратной стороны. Третий участник Баруздиновской шайки стоял на крыльце, положив руки на поручень, и не выказывал никаких намерений сдвинуться с места. Я в досаде сжал зубы. Это рушило весь мой замысел.

— Ну, что там? — выкрикнул он.

— А хрен его знает, — откликнулся Долгих.

"Ну, иди к ним, иди, освободи проход", — мысленно умолял Филиппова я.

Баруздин тем временем поднял с земли брошенную мною палку, и стал пристально ее разглядывать.

— От нее? — спросил стоявший рядом с ним Долгих.

— Не исключено, — ответил мой бывший шеф.

— С дерева, наверное, упала.

— Сомневаюсь.

Филиппов сунул в рот сигарету, щелкнул зажигалкой, и, к моей великой радости, стал спускаться по ступенькам.

— Думаешь, это он? — обратился он к Баруздину. — Брось. Как он может нас найти? Он сейчас таится в какой-нибудь щели, как таракан…

Я догадался, что речь шла обо мне. Но слушать ее дальше я не стал. Улучив момент, когда фигура Филиппова загородила калиточный проем, я выскочил из своего укрытия, в два прыжка достиг крыльца, и, перепрыгнув через ступеньки, оказался в доме.

В мои ноздри ударил затхлый запах пота. Внутри было душно. Я поморщился и стал наощупь продвигаться вперед. Под моими ногами предательски заскрипела половица. Я старательно смягчил шаг.

— Радик! — громким шепотом позвал я.

Ответа не последовало.

Я сделал еще несколько шагов и очутился в какой-то комнате. Лунный свет, проникавший сюда через открытые окна, давал возможность рассмотреть ее обстановку. У завешенной ковром стены стоял разложенный диван с двумя подушками и двумя смятыми простынями. В углу виднелась раскладушка, с которой свисал тонкий матрац.

Очевидно, здесь обитает Баруздиновская команда. Но где же мальчик?

— Радик! — снова позвал я.

Опять ни звука.

Во мне стало нарастать беспокойство. Внимательно оглядевшись по сторонам, я заприметил белую дверь. По всей видимости, она вела в другую комнату. Ту самую, ставни окна которой были наглухо закрыты. Я подкрался к ней, приоткрыл ее, и снова прошептал:

— Радик!

И тут, на фоне тиканья часов, до меня отчетливо донесся какой-то шорох.

— Радик! — повторил я.

Из глубины послышалось невнятное мычание. Шорох усилился, как будто кто-то отчаянно барахтался.

Я перешагнул через порог. Мои глаза застлала кромешная тьма.

— Радик, ты здесь?

— У-у-у! У-у-у!

Я стал осторожно продвигаться в сторону, откуда доносился звук. Мычание и ерзанье становились все ближе и ближе. Я присел на корточки и принялся шарить руками.

Чье-то плечо. Шея. Подбородок. Рот, залепленный пластырем.

Радик!

У меня словно гора свалилась с плеч. Мальчик был жив. Это было самое главное. Все остальное мы как-нибудь исправим. Для этого я сюда и пришел.

Подцепив ногтем уголок пластыря, я начал осторожно его сдирать. Когда мне, наконец, удалось его снять, в тишине раздался радостный шепот:

— Дядь Жень, это ты?

— Я, — ответил я.

Мой спутник буквально захлебывался от счастья.

— Дядь Жень, я был уверен, что ты обязательно меня найдешь. Какой же ты молодец!

— Тише, тише, — остановил его я. — Нас могут услышать. Ты что, связан?

— Да. Они боятся, что я сбегу.

Я провел ладонью по веревкам, крепко опутавшим тело Радика, и во мне взыграла лютая злоба. Ребенка скрутили, словно какую-то скотину, предназначенную на убой. Разве это люди? Это же самые настоящие звери!

— Сейчас я тебя освобожу, — прошептал я, нащупывая в кармане перочинный нож.

Радик зашморгал носом.

— Ну-ну-ну, успокойся, упокойся, — проговорил я, и ободряюще потрепал своего спутника по плечу. — Не давай волю слабости. Будь мужиком.

Я нащупал узел на запястьях мальчика и стал его перерезать. Но тут за дверью послышались голоса. Баруздин со своей "группой захвата" вернулся в дом. Я замер.

— Проверь-ка этого щенка, — скомандовал кому-то мой бывший шеф.

Я лихорадочно стал соображать, куда бы скрыться. Но в комнате стояла такая тьма, что не было видно даже очертаний находившейся в ней мебели.

— Слева кровать, — среагировал Радик. — Сигай под нее.

Я последовал его совету, и метнулся в указанную сторону. В мои ноздри ударила пыль.

Дверь комнаты открылась. Щелкнул выключатель. Мои привыкшие к темноте глаза больно резанул свет. Я инстинктивно зажмурился, так и не успев толком ничего рассмотреть. Свет снова погас. Дверь закрылась. Я облегченно перевел дух.

— Ну, что?

— Там он, — прозвучал голос Филиппова.

— Скулит?

— Нет. Лежит тихо.

— Ну, пусть лежит, — холодно резюмировал Баруздин.

Послышались шумы, шорохи, скрипы дивана и раскладушки, после чего наступила тишина.

Я осторожно выбрался из-под кровати, подобрался к мальчику, и снова стал наощупь перерезать веревки на его запястьях.

Из соседней комнаты раздались посапывание и храп.

— Пусть они покрепче уснут, и я выведу тебя отсюда, — шепнул я на ухо Радику. — Ты, часом, не знаешь, это окно открывается?

— Через него нельзя, — ответил мой спутник. — Ставни слишком сильно скрипят.

— Значит, будем выходить через дверь, — решительно произнес я. — Зачем эти твари тебя сюда привезли?