Толкование на четырнадцать Посланий святого апостола Павла - Феодорит Кирский

(16) Аще бо благовествую, несть ми похвалы: нужда бо ми належит. «Делаю это, как раб, служа Владыке; ни один же служитель не думает о себе высоко, выполняя приказанное господином».

Горе же мне есть, аще не благовествую, потому что противиться Владыке – дело, достойное наказания.

(17) Аще убо волею сие творю, мзду имам: аще же неволею, строение ми есть предано. Слова волею и неволею Апостол употребил не относительно к своему произволу, но показывая сим, что исполнял закон Владычний.

(18) Кая убо ми есть мзда? Да благовествуяй без мзды положу благовестие Христово, во еже не творити ми по области моей в благовествовании. «Владыка дал мне право, – говорит Апостол, – от учеников получать необходимое пропитание, а я не пользуюсь сим правом, но тружусь, работая сам, чтобы пожать плод сего труда». Обо всем этом распространился Апостол, пытаясь и коринфян, которые худо пользовались знанием, небоязненно ели идоложертвенное и тем подавали немощ ным повод терпеть вред, заставить отказаться от худого права. Посему-то и показал, что, получив право и от Закона и от Бога всяческих, и видя, что апостолы пользуются сим правом, и основание оного усматривая в самом естестве дела, ничему этому не внял, имея в виду один только успех проповеди и пользу слышащих. С сим согласны и последующие за тем слова.

(19) Свободен бо сый от всех, всем себе поработих, да множайшыя приобрящу. Апостол разумеет свободу, данную под благодатию. Яснее же излагает, что назвал рабством.

(20) Бых Иудеем яко Иудей, да Иудеи приобрящу: подзаконным яко подзаконен, да подзаконныя приобрящу. Иудеями, думаю, называет еще не уверовавших, а подзаконными – принявших Евангелие, но еще привязанных к хранению Закона. И ради тех и других и законное очищение совершил в Иерусалиме (Деян. 21, 26), и Тимофея обрезал в Ликаонии (Деян. 16, 3), и делал по усмотрению многое другое сему подобное.

(21) Беззаконным яко беззаконен, не сый беззаконник Богу, но законник Христу, да приобрящу беззаконныя. Беззаконными называет Апостол живущих вне Закона. Всякого же рода его икономию[99] можно видеть не только в его писаниях, но и в Деяниях Апостолов. Ибо иначе беседовал в иудейских синагогах и иначе предлагал учение в Ареопаге, против каждой болезни употребляя сообразное с нею врачевство.

(22) Бых немощным яко немощен, да немощныя приобрящу. Так, в Послании к Римлянам сказал: Должни есмы мы сильнии немощи немощных носити (Рим. 15, 1). Надлежит же нам до точности уразуметь сказанное. Ибо божественный Апостол не менялся, соображаясь с временем, как утверждали некоторые[100], клевеща на него, но употреблял всякие средства ради пользы других. Сие и говорит он: да Иудеи приобрящу, да подзаконныя приобрящу, да приобрящу беззаконныя, да немощныя приобрящу.

Потом, выражаясь короче, продолжает:

Всем бых вся, да всяко некия спасу. Апостол знал, что не все сделаются причастниками спасения, однако же и ради одного прилагал всякий труд.

(23) Сие же творю за благовестие, да сообщник ему буду. Ибо цель Евангелия – спасение людей. Для сего-то Владыка и с мытарями ел (Мф. 9, 11; Мк. 2, 16), и жену грешницу допустил сетовать у ног Своих (Лк. 7, 37–39), научая сим, что пришел ради спасения людей. Потом говорит Апостол, что труд проповедующих Евангелие сходен с трудом подвизающихся телесно, а венец не подобен венцу последних, но несравненно его превосходнее.

(24) Не весте ли, яко текущии в позорищи вси убо текут, един же приемлет почесть? Тако тецыте, да постигнете. Там [то есть на спортивных зрелищах] подвизаются многие, а победителем провозглашается только один; здесь же каждый из подвизающихся доблестно удостаивается провозглашения.

(25) Всяк же подвизаяйся от всех воздержится. Итак, посмотрите на труды тех [кто соревнуется телесно][101]. Не всё то едят они, чего бы пожелалось, но ту употребляют пищу, какую предлагает [им их] тренер. Посему, указав на труд, Апостол указывает на различие венцов.

И они убо да истленен венец приимут, мы же неистленен. Представляет [Апостол] в пример и себя.

(26) Аз убо тако теку, не яко безвестно: тако подвизаюся, не яко воздух бияй. «Взираю на уповаемые блага, потому что небезызвестен мне венец и не всуе тружусь, бия воздух, но наношу удар невидимым сопротивникам». Сказал же сие Апостол, использовав образ обучающихся борьбе. Ибо они обыкновенно, упражняясь, вместо противника против воздуха приводят в движение руки. Какой же способ наносить удары?

(27) Но умерщвляю тело мое и порабощаю, да не како, иным проповедуя, сам неключим буду. «Как пища делает крепким телесного борца, так трудолюбие и воздержание укрепляют меня, низлагают же сопротивника. Пользуюсь же я сим способом, боясь и трепеща, чтобы, научив, чему должно, других, самому не остаться вовсе не достигшим цели подвигов». Потом, с намерением еще более устрашить их, Апостол упоминает об Израиле – и сколькими пользовались они благами, и коликим подпали наказаниям; и совершившееся с Израилем называет образами для коринфян, научая, что и они, в подобное впав неверие, потерпят подобное тому же.

Глава 10

(1) Не хощу же вас не ведети, братие, яко отцы наши вси под облаком быша, и вси сквозе море проидоша. (2) И вси в Моисеа крестишася во облаце и в мори, (3) и вси тожде брашно духовное ядоша, (4) и вси тожде пиво духовное пиша. «Бывшее с ними (Исх. 14), – говорит Апостол, – есть образ совершающегося у нас». Ибо море уподоблялось купели, облако – благодати Духа, Моисей – иерею, жезл – кресту, перешедший море Израиль – крещаемым, а преследующие египтяне представляли собою образ демонов, сам же фараон служил изображением диавола; потому что, перейдя через море, израильтяне освободились от владычества египтян, как бы в некое прообразование приняли с неба манну (Исх. 16). Да и камень уподоблялся Владычним реб рам (Ин. 19, 34), потому что сверх чаяния источил им воду (Исх. 17, 6). И сие Апостол излагает яснее. Пияху бо от духовнаго последующаго камене, камень же бе Христос (1 Кор. 10, 4). Хочет же сказать сим Апостол, что не камень послужил для них этим, но Божия благодать, соделавшая, что и оный камень сверх всякого чаяния издал потоки вод. Ибо если бы камень последовал за ними или последовала вода из камня, то отчего бы им снова иметь нужду в воде?

(5) Но не во множайших их благоволи Бог: поражени бо быша в пустыни. Ибо, кроме Халева и Иисуса Навина, все вошедшие в перечисление были истреблены (Чис. 17, 38). Так показав, что хотя все сподобились благодеяний, однако же бо́льшая из них часть не извлекла для себя пользы из Божиих даров и понесла наказание за непокорность, Апостол присовокупил:

(6) Сия же образи нам быша, яко не быти нам похотником злых, якоже и они похотеша. (7) Ни идолослужителе бывайте, якоже нецыи от них: якоже есть писано: седоша людие ясти и пити, и восташа играти (Исх. 32, 6). (8) Ниже соблудим, якоже нецыи от них соблудиша, и падоша во един день двадесять три тысящы.

(9) Ни да искушаим Господа, якоже нецыи от них искусиша и от змий погибоша. (10) Ни ропщите, якоже нецыи от них ропташа и погибоша от всегубителя. Каждое из сказанных событий Апостол представил, как сходное с тем, в чем погрешали коринфяне. И во-первых, указал на злое похотение, от которого рождается большая часть зол; потом – на идоло служение и на чревоугодие, от которого произошло и первое, потому что и коринфяне, поработившись чревоугодию, делали пиры в идольских капищах. Упомянул и о блуде, показал число умерщвленных за него, посевая тем страх наказания в уме соблудившего. Роптали же и у них сподобившиеся меньших дарований, потому что не всех были удостоены. И искушали Господа говорившие разными языками, пользуясь сим дарованием в Церкви более по честолюбию, нежели по надобности.

(11) Сия же вся образи прилучахуся онем, то есть как прообразы, потому что в них предначертывалось совершающееся у нас. Писана же быша в научение наше, в нихже концы век достигоша. Ибо не ради их пользы сделал Бог, что предано сие письму, потому что какую пользу приобрели от писаний умершие? Напротив того, имелась в виду польза, проистекающая из того для нас. Прекрасно же Апостол присовокупил слово и о конце века, возбуждая коринфян к поспешнейшему деланию добродетели.

(12) Темже мняйся стояти да блюдется, да не падет, то есть «блюдись ты, возомнивший о себе, что имеешь ведение». Поскольку и коринфяне терпели многие оскорбления и обиды от неверующих и потому, вероятно, высоко о себе думали, то Апостол присовокупил: