Юнг и Паули - Дэвид Линдорф
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Паули ответил Фирцу на следующий же день после получения письма (10 ноября 1953), заметив, что в семнадцатом веке раскол между тьмой и светом в христианстве был столь велик, что картина мира могла быть описана лишь как 12 = 2×6, а не как 12 = 3×4. Сон открывает правду о существовании как светлой, так и тёмной стороны Бога, о чём во времена Мора могли быть только намёки. Паули писал: «Ситуация [в то время] была разобщающей … то, что для Декарта было расколом на расширение [в пространстве] и мысль [Я мыслю, следовательно, существую], во сне Мора выражено как раскол двенадцати на две шестёрки. Этот раскол сделал поиск пути к кватерности (через 3×4) невозможным»[322].
Паули сравнил сон Мора, рассмотренный на личном уровне, с собственными «двумя фазами жизни», во время которых он также осознал тёмную сторону Бога и то, что наука познала грех. Он даже задался вопросом, не следует ли рассматривать ослиный рёв как глас Господа, прибавив: «Бог всегда говорит с нами парадоксами. Возможно, истинное значение этого рёва на современном языке проявится [лишь] по прошествии времени»[323].
Второе письмо к фон Франц
После получения письма от Фирца Паули сел за написание второго письма к фон Франц, которое и отправил два дня спустя (12 ноября 1953). Такая скорость показывает, как расширило его мысли письмо Фирца. Во втором письме Паули так описал своё состояние духа: «В субботу и воскресенье штормило. Более того, шторм бушевал и у меня внутри. Затем буря утихла»[324]. Его волновала проблема, которую поднял Юнг: патриархальная духовность христианской эры нуждалась в исправлении. Он чувствовал, что «двухтысячелетняя проблема» Юнга связана с этим затруднением. Хотя Паули и разделял интерес Юнга, он не одобрял сам подход. Как Паули и сообщил фон Франц, он верил в достижение тройки и четвёрки одновременно.
Говоря о «двухтысячелетней проблеме», Юнг обращался к дилемме, возникшей в эру христианства. Так ослиный рёв во сне Генри Мора будил христианство для познания тёмной стороны Бога. Зодиак, благодаря своей структуре разделённый одновременно на три и на четыре части, виделся символическим выходом из этого затруднительного положения. То, что его размышления относительно тройки и четвёрки обрели историческую основу, придало Паули уверенности.
Но он осознал, и сообщил об этом фон Франц, что с 3×4 возникла та же проблема, что и с 2×6. Чего-то недоставало. Число 12, связанное с гороскопом (3×4) лишь казалось законченным символом[325]. Если вспомнить Урок игры на фортепьяно, задача состояла в том, чтобы найти правильный ключ. На ум Паули спонтанно пришло другое соотношение, расширившее соотношение 3 к 4. Он решил, что будет работать с выражением 12:16=3:4, которое охватывает «проблему шипов и рогов»[326].
Разнообразные потоки мыслей начали сливаться воедино.
Паули не давала покоя мысль, что, возможно, число 12 всё же не представляет ту целостность, которую он ищет, и ему следует обратить внимание на число 16. Он обратился к юнговскому «Эону» — главе «Структура и динамика самости»[327], в которой приводится изображение вращающейся мандалы из четырёх фигур, имеющих каждая по четыре стороны. Этот образ, основанный на гностическом символизме, соответствовал тому, что Юнг назвал естественным ритмом самости.
Число 12 хоть и не оправдало ожиданий Паули, но всё же помогло ему расширить взгляд на самость; однако он всё ещё пребывал в тупике. Разочарованный, он писал фон Франц: «Любое верное (то есть соответствующее природе) решение должно содержать как 3, так и 4. Я оказался в практически безвыходной ситуации, «загнан в угол», как говорят американцы. Сейчас я впервые увидел всю сложность и бездонную глубину проблемы. Я напрасно ломал голову, а затем утомился окончательно»[328].
Однако Учительница продолжала играть за кулисами, и бессознательное пришло на помощь Паули. Той же ночью он увидел два сна, которые вывели его из тупика, показав совершенно новый подход к проблеме.
Сон первый: Игра противоположностей
Китаянка, теперь возвысившаяся до Софии (лат. «мудрость»), появляется во сне с двумя мужчинами: один из них — Мастер, второй, физик, мой современник, выступает как тень. Четвёртая фигура — я сам. Китаянка говорит мне: «Ты должен позволить нам играть с тобой в шахматы в любых мыслимых комбинациях»[329].
Шахматы — игра противоположностей, чёрные против белых, что наводит на мысль о чёрных и белых клавишах фортепьяно; но в этом случае имеет место динамическое противостояние противоположностей, в котором королевская пара представлена в светлом и тёмных обличьях, обладающих равными силами. Как и в Уроке игры на фортепьяно, сонпронизывает мудрость китаянки.
Сон второй: танец диагоналей
Той же ночью Паули услышал в полусне незнакомый женский голос, говоривший быстро и отчётливо — он не скоро забудет его сверхъестественность. Сначала голос заговорил о шестиконечных звездах из первого письма Паули:
«Кое-что в этих изображениях — абсолютная истина, а кое-что — лишь преходяще и ложно. Верно, что линий шесть, но число точек (концов) не равно шести. Теперь взгляни:» — и я увидел квадрат с чётко обозначенными диагоналями. — «Теперь ты видишь четыре и шесть, то есть четыре точки и шесть линий, а точнее шесть линий, идущих из четырёх точек. Это те же шесть линий, что в гексаграммах И Цзин. Вот шестёрка, содержащая в себе скрытую тройку [гексаграмма состоит из двух триграмм]. … Теперь снова взгляни на квадрат: четыре линии имеют одинаковую длину, [диагонали] же длиннее — в «иррациональном отношении [к сторонам квадрата]», как известно из математики. Не существует фигуры из четырёх точек и шести равных линий. Поэтому симметрию невозможно поддерживать статически и рождается танец. Перемещение в этом танце зовётся coniunctio; также можно говорить об игре ритмов и кружений. Потому тройка, скрытая в квадрате, должна быть выражена динамически».
Затем голос прокомментировал символизм числа 16:
«Таким образом, формула Юнга, [построенная] из четырёх квадратов [в «Эоне»] по-своему законченна, поскольку выражает динамики самости. Изображение Мировых часов также верно, поскольку в нём содержится три ритма. Однако образ зодиака неверен, поскольку число 12 не завершено»[330].
Паули писал:
