И снова дождь... - Людмила и Наталья Корниловы

— он что, такой влюбленный в тебя, что отныне жить не может без предмета своей страсти? Или ты настолько богатая невеста, которую упускать не стоит?

— Как вам сказать…  Я уже говорила, что раз бабушка и мой жених решили, что мы — пара, то, значит, так тому и быть. Даже когда я узнала достаточно неприятные факты о своем женихе, и сообщила о разрыве помолвки и отмене свадьбы, то никто из них это всерьез не воспринял. Мое мнение по этому поводу не интересовало ни бабушку, ни жениха — мол, мало ли что бывает, дело житейское! И к моим намерениям и словам никто не хотел прислушиваться.

— В подобное что-то плохо верится…  — протянул Кот.

— Думайте, что хотите, но я бы никуда не побежала, если б можно было хоть как-то решить эту проблему. Что же касается, Кот, твоего вопроса…  Тут ни о какой любви со стороны бывшего ухажера и речи не идет. Просто у бабушки есть немалые связи, на которые рассчитывает несостоявшийся жених…  — я отделалась полуправдой. Не хочется говорить о том, что мой дедушка был академиком, его авторитет в научном мире по-прежнему высок, и большую часть своего имущества он оставил мне.

— Как-то несерьезно все это…  — сделал вывод Кром. — Детские игры у взрослых людей, иначе все это не назовешь. Ну да каждый из нас остается при своем мнении, а потому эту тему закрываем.

Молодые люди еще раз переглянулись между собой — как видно, негласно пришли к какому-то решению насчет меня.

— Ну, вот что…  — после короткой паузы произнес Кром. — Если ты настаиваешь на своем, то сразу предупреждаю: мы отправляемся дальше, в те места, которые пока что малоисследованны. Это самая настоящая глухомань, где хватает самого разного зверья, да и идти там очень непросто. Будешь ныть, что устала или что не можешь идти — брошу без раздумий. Поняла?

— Да что тут не понять!..

— Тогда расскажу буквально двумя словами, в чем дело…

Как оказалось, молодые люди должны будут отправиться дальше по реке, и хорошо, что для этого есть моторная лодка, на которой мы сюда и пришли. Для чего нужно пускаться в путь? Дело в том, что у начальства появились сведения, будто те непонятные создания, которые нам встретились — их нужно искать именно там, в тех малоисследованных местах. Кром мне даже показал карту, вернее, наглядно пояснил, куда нам надо идти. Ну, что сказать? Я увидела лишь сплошное зеленое пятно, и поняла: если в тех краях когда-то и были деревни, то сейчас, спустя время, их на карте уже нет — похоже, что там, и верно, редко ступает нога человека.

Я попыталась, было, задать вопросы, но Кром лишь отмахнулся — позже! До отхода катера оставалось совсем немного времени, и им надо было уточнить кое-какие вопросы. Немногим позже, стоя на причале и глядя вслед уходящему катеру, я на несколько секунд пожалела, что остаюсь здесь, а не возвращаюсь туда, в привычный мне мир, где есть все блага цивилизации и жизнь бьет ключом. Однако стоило вспомнить Игоря с его любимой Зинаидой и бабушку, которая не допускает сомнений в том, что все делает только для моего блага, только я, бестолковая, не ценю своего счастья…  Э, нет, спасибо, я уж лучше останусь здесь, а домой вернусь только после того, как узнаю, что наша свадьба (чтоб ее!) отменена. Ну, а сейчас и нам надо собираться в дорогу.

Потом мы укладывали наши рюкзаки, которые оказались весьма тяжелыми — оказывается, катер привез нам запас продуктов и еще кое-какие вещи. Судя по всему, те, кто отправлял нам припасы и снаряжение, рассчитывал их на трех людей, а не на двух. Хм, тут призадумаешься — похоже, что тот, кто отдавал приказ направиться в те малоисследованные места, с самого начала предполагал, что я вряд ли отправлюсь домой.

На причал, проводить нас в дорогу, пришел староста и с ним еще несколько человек. Пока мы с Котом укладывали вещи в лодке, я услышала обрывок разговора Крома и старосты:

— … Не сомневайтесь, постараемся…  — Кром пожал руку старосты. — Сделаем все, что в наших силах.

— Да уж, надеюсь на вас…  — отозвался тот. — Сами понимаете…  Ну, счастливого вам пути, возвращайтесь поскорей.

— Это уж как получится, но мы постараемся…

Кром забрался в лодку, заработал мотор, и «казанка» стала удаляться от причала. Какое-то время я любовалась красотой реки и окружающего мира, а мужчины разговаривали между собой, не обращая на меня внимания. Это продолжалось довольно долго, и вскоре я не выдержала.

— В силу своей убогости и неразумия я, конечно, не имею права ввязываться вы ваши разговоры, уважаемые, тем более что навязалась вам на шею, но, может, вы все же скажете мне, серой, куда конкретно мы направляемся? Сюрпризы — дело, конечно, хорошее, но далеко не всегда.

Я ожидала, что Кром в очередной раз отмахнется от меня, но тот, к моему удивлению, достал карту и, придерживая ее от ветра, положил передо мной.

— Вот смотри, сейчас мы здесь…  — ткнул он пальцем в голубую полоску реки на карте. — Мы должны добраться вот до этого места…  — палец Крома переместился вперед. — Здесь находится один из притоков, сворачиваем сюда и идем по воде до этой точки…

— А что там находится?

— Видишь ли, у старосты Раздольного есть родной брат. Насколько я понял, это один из тех людей, кто никогда не променяет здешнее житье на городскую квартиру. Он хороший охотник, причем из числа тех, которых называют одиночками, и которые большую часть своей жизни проводят в лесу. Вот и этот человек появляется в Раздольном лишь для того, чтоб принести добытые им шкурки зверей и запастись мукой, солью и сахаром. Передохнет немного в поселке, попарится в бане, а затем вновь уходит в лес, на свою охотничью заимку.

Все бы ничего, но пару лет назад заядлый охотник решил перебраться ближе к Раздольному, хотя понятие «ближе» по сибирским меркам — понятие достаточно относительное. Охотник уже отыскал себе новое место для проживания в лесу, и это оказалась старая заимка, в которой давным-давно никто не жил. Причину такого решения мужчина объяснять не стал, просто сказал нечто вроде того, что так будет лучше. И без того немногословный, охотник стал еще более молчалив, лишь в свой последний приезд несколько раз упомянул о том, что в лесу стало беспокойно. Что он имел в виду — этого пояснять не стал, а расспрашивать