Вихри перемен - Александр Лапин

Он ложится на широченную гостиничную кровать прямо в одежде. За дверью по коридору воровато топают чьи-то шаги. После раздаются шепот и легкий женский смех. Наверняка Ербол кого-то привел к себе.

«И что ему неймется? Уже трое детей, а он все гуляет. Эх, жизнь! Куда ты нас всех ведешь?

А эти все о своем. Ничем не заморачиваются! Все шепчутся и смеются. Так, наверное, проще. Может быть…»

III

Из широченного окна стеклянного здания бизнес-центра четко, как на картинке, видна панорама Лондона. Где-то внизу – закованная в камень и бетон набережная Темзы, башни знаменитого моста. Биг-Бен, неумолимо отсчитывающий своими часами время, оставшееся в распоряжении буржуев. Ажурный камень фасада Вестминстерского аббатства. Королевские гвардейцы в красных мундирах и медвежьих шапках.

А здесь наверху – бесконечные крыши, трубы, шпили, кресты – до самого горизонта.

Все удивляет и потрясает прибывших сюда, в эту цитадель капитализма бывших советских людей. И началось это уже с пересечения границы. Дубравин аж рот раскрыл от удивления, когда увидел на погранконтроле одетую в мундир тощую, сморщенную индианку. За что и пострадал.

Новые британцы не любят, когда на них так смотрят. Целые полчаса это смуглое существо долго и нудно показывало свою власть над белым человеком – темнокожая таможенница доставала разными вопросами, цеплялась к ответам, пытаясь спровоцировать скандал или хотя бы уличить его в желании навечно остаться в Британии. Хорошо, что рядом была переводчица и старалась смягчить, снизить градус этого взаимного недоброжелательства. В конце концов, к ним подошел старший офицер-англичанин. Сразу все понял. И открыл ворота негостеприимного Альбиона.

Позднее Дубравин узнал, что он не единственный, на ком вновь испеченные английские граждане отрабатывают свои комплексы.

Потрясли их всех и двухэтажные красные автобусы, которые, словно движущиеся стены домов, неожиданно появляются из-за поворотов и летят по левой стороне улицы на пешеходов.

Удивляет и профессор Майкл, который учит их основам бизнеса. Высокий, представительный аристократ в костюме «с иголочки» он перемещается по городу не на лимузине, а на мощном ревущем мотоцикле. Потому что так быстрее и удобнее преодолевать пробки.

Профессор сегодня ведет у них семинар. И рассказывает им, неофитам, удивительные вещи.

– Для чего существует бизнес? – вопрошает с кафедры этот длинноволосый, но с большими залысинами оракул-джентельмен с породистым длинным лицом. И сам же отвечает так быстро, что переводчик не успевает за его речью. – Может быть, вы думаете, он нужен, чтобы ваши работники получали зарплату? Или производили нужные народу товары? Отнюдь! Нет! Бизнес существует с одной-единственной целью! Какой?

Весь небольшой зал притихает.

Молодежная газета, организовавшая этот семинар, собрала в Лондоне почти всех представителей регионального движения. Здесь, в цитадели капитализма, молодые предприниматели из России и СНГ учатся основам бизнеса. И сейчас они, подобно каким-нибудь туземцам, робко слушают этого белого гуру, опасаясь пропустить хоть слово из его учения. Никто не осмеливается высказать свое мнение.

Насладившись замешательством и молчанием зала, Майкл встряхивает длинными волосами и торжественно заявляет:

– Бизнес существует только с одной целью! Для извлечения прибыли! И больше ни для чего! Если бизнес не дает прибыли, то это не бизнес, а дерьмо!

Переводчик – бледный юноша в очках, слегка замешкался от такой сентенции. Но потом справился. И перевел правильно.

Дубравин вспомнил Маркса. Откуда эта самая прибыль появляется. И поерзал на своем стульчике. Ибо появляется она в конечном итоге, как писал классик, от беспощадной эксплуатации трудящихся.

Но оказалось, что не все так просто, как учили их на уроках марксизма-ленинизма. И профессор принялся на глазах у всех опровергать это утверждение самым простым и доступным образом.

– Итак, извлечение прибыли, а не сам процесс труда или способ являются главным. Я проиллюстрирую вам этот тезис на конкретном примере!

Пока он так витийствовал, Дубравин осторожно искал глазами молодую англичанку, судя по всему офис-менеджера, которая при входе в зал поразила его такой теплой, можно сказать любовной, улыбкой, что он даже испугался: «Уж не приглянулся ли я ей?» Нашел. Красивая, как фотомодель, ухоженная девушка с простой прической разливала чай для будущего кофе-брейка у столиков в дальнем углу зала. К ней подошел кто-то из персонала. И она встретила его такой же улыбкой.

«Да у них же это профессиональное! – наконец сообразил Дубравин. – За этим ничего нет! Кроме работы. Это ее служебная обязанность так улыбаться. А мы-то дураки!»

Профессор с удивительной и звучной фамилией Диккенс в это время продолжал вещать с кафедры:

– В пригороде Лондона есть одна фирма, которая уже два столетия выращивает овощи и реализует их через свои магазины и рынки. И вот не так давно их процветающий в общем-то бизнес настиг кризис. В чем он выразился? А в том, что в последние годы жители Лондона полюбили садоводство и огородничество. Стали сами делать грядки и выращивать у себя на дачах свежие овощи. Спрос упал. И по цене профессионалы уже не могли конкурировать с любителями. Ведь садовники-огородники работают сами на себя, без зарплаты и расходов на рабочую силу. Тогда глава этой фирмы пригласил консультанта со стороны. Изложил ему проблему в таком ключе: наши отцы и деды занимались этим делом. Выращивали овощи. А теперь вот наступили плохие времена. Как выжить, как сохраниться? Эксперт попросил время на размышления. И через пару недель предложил: «Сколько вы получали за свои овощи?» Те отвечают: «Миллион фунтов в год». – «Вы хотели бы сохранить свой доход?» – «Конечно!» – «Тогда сделайте так. Разбейте свои поля на участки. И сдайте их в аренду огородникам-любителям. Пусть они сами выращивают овощи. А вам платят аренду за землю. Это, по нашим расчетам, и составит как раз тот самый миллион в год». Такая вот история, – многозначительно продолжал профессор Диккенс. – И в чем ее соль? А она состоит в том, что люди думают, что бизнес – это производство овощей или шитье штанов. А на самом деле, бизнес – это только создание и извлечение прибыли. Способ не важен. Важен результат… Итак, прибыль – это доход от использования труда, земли и капитала. А еще это плата за новаторство, за риск, за талант управленца…

Впечатленные таким на первый взгляд парадоксальным выводом неофиты отправились на перерыв, который здесь называют «кофе-брэйк». И долго еще обсуждали его, пережевывая круассаны и прихлебывая черный кофе из белых фирменных чашек с красным лейблом на боку.

Здесь в знаменитом на весь мир рекламном агентстве группы «Карат» Дубравин изучал не только общие основы бизнеса. Он еще рассчитывал почерпнуть и специальных знаний о рекламе. Ведь и он и его люди никогда этому не учились. И поэтому до сих пор барахтались, как слепые котята, в новом, неизвестном деле. Развитие рекламной службы шло приблизительно по такому простому сценарию.

Приходит к Дубравину (а он еще и директор газеты по рекламе) в голову какая-нибудь идея. Ну, например, «хорошо бы создать отдел платных объявлений». Он вызывает на разговор Машу Точкину из отдела писем. И говорит: «Пусть твои девчонки, кроме разбора мешков с письмами, начнут собирать от народа объявления. И приработок будет им. И газете польза». Договариваются. И поехали.

Так в газете родились десятки отделов. И постепенно у них стали появляться новые заказчики, которым требовалась реклама не только в молодежке, но и в других изданиях, на радио, телевидении.

Есть потребность – есть услуга. Рекламные отделы стали превращаться в мини-агентства. До поры до времени их самостоятельность никому не мешала. А теперь наступил такой момент, когда они стали конкурировать между собою за клиентов. Сбивать цены. Ломать рынок. Ссориться.

Назрела необходимость реформировать эту службу. Создать полноценное рекламное агентство полного цикла. Здесь, в Лондоне, он и изучает, как функционирует такая структура.

Перерыв закончился, и народ снова лениво потянулся в аудиторию. Впереди у дверей произошла какая-то заминка. Кто-то с кем-то начал обниматься. Послышались радостные возгласы: «Приехали! Наконец-то!» По этому шуму Дубравин догадался, что прибыла делегация из Тулы. «Они опоздали, потому что были какие-то заморочки с паспортами и визами», – механически думает он, шагая по ковровому покрытию к стеклянным дверям зала и попутно разглядывая вывешенные на стенах яркие образцы рекламных плакатов, созданных дизайнерами и художниками знаменитого агентства.

«Эк, какие у них усталые, тяжелые и темные лица», – замечает он, вглядываясь в физиономии вновь прибывших.

«А это что такое? Невероятно! Обман зрения!» – Александр видит Галину Шушункину. И решает, что это просто похожий человек. Ведь было у него такое еще в армии, когда он как-то прямо возле части, в городе заметил девушку, как две капли воды похожую на Озерову. Но тогда он вгляделся в двойника и через минуту, как в детской книжке-раскраске, обнаружил десять отличий. Теперь же он не понимает: «Как это может быть? Как она здесь оказалась?»