Толкование на книги Нового Завета - Феофилакт Болгарский

Ибо для меня жизнь — Христос, и смерть — приобретение.

То есть я живу новой жизнью, и Христос для меня все: и дух, и жизнь, и свет. Под жизнью разумеется, во-первых, естественная жизнь: ибо Им мы, говорит апостол, живем и движемся (Деян. 17:28); разумеется затем жизнь во грехах; так, когда говорит: мы умерли для греха: как же нам жить в нем? (Рим. 6:2). Разумеется, наконец, вечная жизнь, или жизнь во Христе: наше жительство, говорит, на небесах (Флп.3:20). Здесь Павел, конечно, отвергает не естественную, но греховную жизнь, то есть преданную греховной прелести. Он исповедует, что Христос для него — жизнь, как и в другом месте говорит: живу верою в Сына Божия (Гал. 2:20). Говорит, что смерть для него — приобретение, потому что тогда, говорит, более явно с Ним соединюсь. Поэтому доставят мне приобретение те, которые стараются изъять меня из жизни в этом мире, так как они приведут меня ко Христу, Который есть моя жизнь.

Если же жизнь во плоти доставляет плод моему делу, то не знаю, что избрать.

Чтобы ты не подумал, что апостол порицает настоящую жизнь, то говорит: если жизнь во плоти доставляет плод моему делу, то есть хотя я и сказал, что смерть есть приобретение для меня, но так как и жизнь во плоти не бесполезна для меня (так как я приношу плоды, научая и просвещая всех), то поэтому я не знаю, что избрать. Здесь, таким образом, заграждаются уста еретиков, которые порицают настоящую жизнь: если она доставляет нам плоды, то, значит, она не есть зло. Поэтому причина зла не сама жизнь, но воля тех, которые дурно ею пользуются. Открывая как бы некоторую тайну, апостол показывает, что он сам господин жизни и смерти. Потому что если я пожелаю, говорит, просить сего у Бога, Он окажет мне эту милость. Отсюда вы, говорит, должны получить утешение, что если я и умру, то не по злобе врагов, а по устроению Божию.

Влечет меня то и другое: имею желание разрешиться и быть со Христом, потому что это несравненно лучше; а оставаться во плоти нужнее для вас.

Он говорит это с той целью, чтобы приготовить их мужественно перенести его предстоящую смерть. Зачем, говорит, вам скорбеть о моей смерти? Я желаю этого, и это для меня лучше, потому что дает мне возможность быть со Христом. Поэтому вам не следует скорбеть. Но с другой стороны, и оставаться во плоти еще более нужно для вашей пользы; потому что ищу не своего, но вашего. Влечет меня то и другое, то есть я нахожусь в затруднительном положении и не знаю, что предпочесть, однако признаю более необходимым продолжением жизни быть для вас полезным. С чем после сего можно сравнить высокую душу Павла? Соединению со Христом он предпочитал пользу другим; и чтобы полнее усвоить себя Христу, отлагал соединение с Ним.

И я верно знаю, что останусь и пребуду со всеми вами для вашего успеха и радости в вере.

Так как, говорит, необходимо мне остаться во плоти, то я несомненно и с полной уверенностью знаю, что останусь, то есть буду жить, и не просто, но с вами, то есть буду видеть вас. Для чего же? Для того чтобы вы возросли в вере, то есть, чтобы утвердились и укрепились как в учении, так и в жизни; этот успех составляет истинную радость и для вас, и для меня. Здесь же апостол и устрашает их, как бы так говоря: смотрите, ради вас я отложил единение со Христом; итак, не сделайте напрасным и тщетным мое пребывание во плоти. Итак, что же? Ради одних филиппийцев он остался? Не ради их одних, а говорит так по великой заботливости о них и побуждая их к большей трезвенности.

Дабы похвала ваша во Христе Иисусе умножилась через меня, при моем вторичном к вам пришествии.

Так как он выше сказал, что он останется ради их успеха, то показывает теперь, что и он из этого извлекает некоторую пользу, именно, большее чрез них свое прославление, тем, что они благодаря его пришествию к ним, более преуспеют. Но что же? Пришел ли он к ним? Это неизвестно и составляет предмет спора.

Только живите достойно благовествования Христова.

Только того от вас требую, чтобы вы успевали в добродетели. Тот живет достойно благовествования, кто отрекся самого себя, взял крест и последовал Христу.

Чтобы мне, приду ли я и увижу вас, или не приду, слышать о вас.

Говорит это не потому, что он изменил свое желание и как будто уже не намерен придти к ним. Но если бы, говорит, как-нибудь случайно и не пришел я, то могу и отсутствуя радоваться вашей жизни по Евангелию. Поэтому вы не падайте духом, если я не приду, но бодрствуйте, так как я непременно узнаю, как вы будете вести себя.

Что вы стоите в одном духе, подвизаясь единодушно за веру Евангельскую.

То есть в одном и том же даре единомыслия. Ибо таким только образом единомысленные имеют как бы одну душу, то есть когда в них живет единый дух. Подвизаясь единодушно за веру, то есть помогая друг другу в борьбе за веру.

И не страшитесь ни в чем противников.

Не говорю, пишет, просто: не колеблитесь, но и не страшитесь, то есть не смущайтесь ничем, хотя бы вам угрожали опасностью, или пугали смертью; ибо они ничего не могут сделать, только угрожать, — до того они слабы.

Это для них есть предзнаменование погибели, а для вас — спасения.

Когда они увидят, что все их бесчисленные ухищрения не в состоянии устрашить вас, то не будут ли считать это явным доказательством того, что дела их погибнут, а ваши останутся твердыми и нерушимыми, и в то же время спасительными.

И сие от Бога, потому что вам дано ради Христа, не только веровать в Него, но и страдать за Него.

Называя страдание за Христа даром, Павел делает филиппийцам два следующие наставления: во-первых, чтобы они не стыдились и на падали духом во время страданий; во-вторых, чтобы не гордились, потому что все это, говорит, от Бога. Он и добродетель называет даром. Говорит так не потому, чтобы он не признавал свободной воли, но с тем, чтобы научить их думать о себе скромно; потому что без Бога мы ничего не можем делать. Быть может, этот дар больше дара воскрешения мертвых, потому что там я должник, здесь же имею должником Христа. О, чудо! мне дарует и чрез это самое остается мне должен.

Таким же подвигом, какой вы видели во мне и ныне слышите о мне.

Показывает, что они борются из-за того же и терпят то же, что и он; а это свидетельствует о великой их добродетели. Вы, говорит, имеете во мне образец, потому что знаете, что я переносил страдания на ваших глазах, когда, действительно, был наказан и брошен в темницу; вы и теперь даже слышите об этом.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Итак, если есть какое утешение во Христе, если есть какая отрада любви, если есть какое общение духа, если есть какое милосердие и сострадательность, то дополните мою радость: имейте одни мысли.

Слова эти значат вот что: если вы желаете доставить мне какое-либо утешение в моих испытаниях; если желаете оказать какую-либо отраду, которую рождает любовь; если думаете доказать, что имеете некоторое общение со мной в духовных делах и ради Господа; если скорбите обо мне и сочувствуете моим страданиям; то за все это воздайте мне взаимной друг ко другу любовью. Заметь, как он в их единодушии видит для себя личное благодеяние и полагает, как будто он сам удостоился милости. И не сказал: доставьте мне радость, но дополните. Вы, говорит, начали во мне радость и уже доставили мне мир; желаю, чтобы эта радость была доведена до конца. В чем же моя радость? Не в том, чтобы мне освободиться от опасности, или получить от вас что-нибудь, но в том, чтобы вы мудрствовали одинаково.

Имейте ту же любовь.

Это больше, чем мыслить одинаково. Имейте ту же любовь. Когда ты любим чрезмерно, отвечай не слабой любовью, но равной мерой.

Будьте единодушны и единомысленны.

Будьте как бы одна душа, не по природе, но по мыслям и согласию; на это апостол указывает словами: будьте единомысленны.

Ничего не делайте по любопрению или по тщеславию.

Ничего, говорит, не делайте по зависти или соперничеству, что бывает, когда мы говорим: вот, я поднатужусь, чтобы меня не превзошел такой-то; в этом именно и состоит любопрение (έριθεία). Затем апостол матерью такой ревности выставляет тщеславие, потому что из последнего рождается первая. Когда мы ищем славы человеческой, чего мы для нее не делаем?

Но по смиренномудрию почитайте один другого высшим себя.

Теперь апостол показывает нам путь, которым мы можем избежать тщеславия, и предлагает спасительное для нас учение. Если, говорит, ты представишь себе, что другой не просто больше тебя, но чрезмерно тебя превосходит и, по великому смирению, убежден будешь, что это подлинно так, то ты его всячески будешь почитать. Поступая так, ты не огорчишься, когда увидишь, что и другие его почитают, даже если бы он стал тебя поносить или бить, ты терпеливо перенесешь; потому что ты, признав его высшим себя, не будешь и завидовать ему; потому что зависть бывает к равным, а не к тем, за которыми мы признали преимущество. И тот, в свою, очередь, будет думать, что ты превосходнее его, и вот настанет между вами полный мир.