Черная Принцесса: История Розы. Часть 1 - AnaVi

же положение их в целом, пока же не поздно и внесло бы хоть какие-то, но и коррективы в эту самую молчаливую полость и звенящую пошлость в частности, пусть пока и незримую, неощутимую для нее же самой, но зато и во всей же своей масштабности открывшуюся ему и оцененную им же самим по достоинству — так его интерес взял второй круг с еще же большим огоньком и жаром, игривостью, что первый и вовсе же перестал котироваться, на его-то уже фоне, и обрел же себя как фальстарт, имея под собой лишь настольную игру, как часть практики и оставляя за собой же огромное поле теории для продумывания шагов наперед, когда же тут и на втором уровне теория просто отходила на второй, а там и задний же план, отдавая все бразды правления практике, так еще и стыкуясь же на воспоминаниях из прошлого, хорошего и, как видимо, еще же и до сих пор настоящего, хоть и с этого же момента полноценно лишь только у него: когда и она же сама еще ко всему и совсем уже позабыла, каково это оставаться с ним наедине с того самого пусть и совершенно же недавнего, но и для кого же все как, осеннего момента, плюс ко всему же еще пока и не зная, каково это бросаться подобного же рода фразами в него и оставаться же полностью безнаказанной, хоть и весь смысл ее так до нее и не дошел, но это ведь и ничего, он же поможет, научит и покажет, а вот что лучшее, что худшее из этого всего — ей придется решить самой и для себя, как и научиться следить за языком после всего же этого, либо же нет и повторять, повторять, мать же учения, пусть и периодически с еб, вашу и прочим в начале, вдруг понравится, в чем же он и как никогда почему-то был уже уверен, но и на всякий же и пожарный случай решил проверить, а и скорее же даже подтвердить, зафиксировав практикой, все ту же теорию.

И, преодолев небольшое расстояние, непонятно же и как все еще спокойно разделявшее же их до этого, в считаные секунды и обойдя ее, буквально же еще и облетев, пролетев весь перед этим стол, как и почти же что часть самой гостиной, но и при этом же максимально тихо, чтобы все же еще и оставаться неслышимым для нее, а для начала и самого себя, грызущей и ругающей же себя на чем свет стоит и тьма лежит ранее и внутри, а теперь же еще и снаружи, что-то бубня себе же под нос и ноги, он перегнулся через стул и саму нее, нагнувшись к ее левому плечу и, не утруждая же себя очищением сего-ее пространства, прибиранием ее же собственных волос и на, как и за правое же плечо, что она сделала и сама же до него, придвинулся к ее же уже уху и тихо прошептал:

— Не даю — что?

Что ее и тут же прям подбросило на ровном месте, заставляя затем еще буквально и вскочить, подпрыгнув уже и со стула, но и благо же еще не с ним вместе, а только на и с него же, да и Егор же еще сам был, находился в непосредственной близости от нее и вернул ее своими же руками за плечи обратно, пригвоздив вновь к ее насиженному месту, а могла ведь и упасть, пораниться, ударившись еще раз, только теперь уже и с прямо-таки подачи стула и об пол, так еще и оказаться же под ним в конце, получив травмы уже и от всего деревянного и тяжелого, расположенного в этой конкретной части комнаты и квартиры.

И, вмиг отстранившись от стола, тут же вжавшись уже и в спинку стула, она задрожала в его еще руках всем телом и душой, где-то между еще будто и теряя контакт в надломе и заломе проводов, нервных окончаний, периодически замирая, отмирая и тут же вновь дергаясь, оживая и про себя же лишь вновь понимая, что и до этого всего замерзая, вдруг и согрелась же от адреналина, вброшенного в секунду в кровь, но вот только и кем, чем именно: его неожиданным появлением сзади, будучи же ранее спереди, таким же гробовым шепотом в общей же тишине гостиной или всем и сразу? Разбираться же, как и отвечать на это хоть как — ей впервые не хотелось, а хотелось же, как ни странно, отстраниться, так еще и от стула и пусть даже и под страхом вновь замерзания и такого же самого впадения в анабиоз, но и это же лучше, как и ей же все самой казалось, чем то, что вместе со стуком сердца где-то уже и в пятках и его же пульса в ушах и висках вернулось в ее голову и обрывочное то самое воспоминание с образами и фразами: сначала — будто и на задворках, в теории и фоном, в виде эха, а после уже и на практике — в виде и так некстати появившегося в ее же поле пусть и бокового, но зрения того же самого дивана.

— П-проиграть… — заикнулась она и тут же еще сильнее сжалась, не столько и от своего уже повторения, сколько и от всей же безысходности ситуации в целом, не говоря уж и о сникшем до хриплого шепота голосе из-за саднящего и сухого горла, а там и о выравнивании более-менее еще дыхания, если уже и не сердцебиения, ведь и это же было только начало и первое взмывание в воздух карусели личного его адски-кровавого аттракциона, на которую и который он и сам же еще смотрел, как и смотрел будучи еще же перед ней, с каким-то поистине маньяческим интересом и животной жаждой, когда же она сама и не смотрела вовсе, пряча теперь свои карие глаза в ладонях, сжатых меж ног.

Пусть ей и было, да и стало лишь недавно жарко, но и только же лишь телу, руки же, ноги и голова словно жили отдельно от всего и всех и своей же жизнью, леденея от почти уже и истончившихся нервов и выкрутившего все внутреннее ее состояние до не и стояния волнения, хоть она еще и не настолько боялась, но и не была же уже чересчур спокойна: что бы и только еще больше спровоцировало к этому — к вселению же в нее еще и этого, да и чего-либо