Сборник книг вселенной The Elder Scrolls - Bethesda softworks

Источник эмблемы разыскивался по всему Скайриму в течение многих лет, однако установить его оказалось практически невозможным. Затем, к всеобщей неожиданности, заключенный из шахт Маркарта заявил, что эта эмблема — знак воровской группировки, называвшей себя Соловьями. Когда его заставили выдать подробности, узник заявил, что Соловьи были воинами Ноктюрнал и безоговорочно выполняли ее волю. По его словам, он узнал все это от знакомых из Гильдии воров Скайрима, однако назвать имена он отказался, поэтому его историю вскоре отмели.

Другое свидетельство, указывающее на существование Соловьев, по сей день можно лицезреть вблизи Рифтена. Небольшая тропка, ответвляющаяся от главной дороги, упирается в почерневший камень неизвестной породы. На его поверхности высечен тот же птичий символ, что был найден на комплекте темной брони. Те, кто верил в существование Соловьев, считали, что это некое место встреч. Другие же считали символ подделкой или даже специальной мистификацией, устроенной Гильдией воров для отвода глаз.

Последнее и самое противоречивое из свидетельств — строки, нацарапанные на внутренней стене камеры в Вайтране. Они были обнаружены после того, как в камере сидел данмер по имени Лортус, которого заключили в тюрьму за убийство и осудили на казнь. После казни камеру Лортуса осмотрели и нашли следующую надпись, высеченную на одном из каменных блоков:

"Возьми меня за руку, госпожа Ноктюрнал, ибо я желаю служить тебе. Я Соловей и рождаюсь заново. Пусть мое прошлое станет отголоском нашего триумфа".

Здесь в первый и единственный раз проводится прямая связь между Ноктюрнал и Соловьем. Необычное содержание отрывка, религиозные отсылки к Ноктюрнал со стороны заядлого преступника — все это годами подогревало споры о вероятности существования группировки. К сожалению, в отсутствие новых свидетельств, к нынешнему времени об этой удивительной находке позабыли, а споры о ней выдохлись.

Имея в качестве доказательств столь жалкие обрывки, трудно подвести итог. У нас остается больше вопросов, чем ответов. Могут ли сосуществовать религия и воровство? Действительно ли поклонники даэдрического лорда Ноктюрнал разгуливают по Скайриму и замышляют недоброе? Обладает ли Гильдия воров обширными знаниями о Соловьях, при этом храня обет молчания? Возможно, что однажды появятся ответы на эти вопросы, но пока что тебе, читатель, самому придется решать, правда или вымысел эти Соловьи.

Сон о Совнгарде

Скорее всего, через несколько часов я уже буду мертв.

Я и мои солдаты, все поголовно норды Скайрима, скоро присоединимся к легионам Императора и пойдем штурмом на Имперский город. Альдмеры хорошо укрепились внутри, и потери нас ждут серьезные. Это отчаянный риск, ведь если мы не вернем столицу, война будет проиграна.

Прошлой ночью я возносил молитвы могучему Талосу, прося его даровать мне мужество и силу в грядущей битве. В эти последние холодные часы, оставшиеся до восхода солнца, я хочу успеть записать сон, который только что видел и которого не ожидал увидеть.

Я верю, что это сон стал ответом на мои молитвы, и хочу передать своему народу ту мудрость, что была в нем скрыта. Ведь им предстоит еще много битв и после моей смерти.

В этом сне я шел сквозь туман куда-то, откуда до меня доносились раскаты смеха, радостные крики и песни севера. Туман вскоре поредел, и перед собой я увидел глубокую расселину. Вода с грохотом обрушивались с ее краев вниз, но увидеть дно расселины я не мог — так глубока она была.

Через расселину был только один путь — огромный мост из китовой кости, и я поднялся на него.

Едва сделав пару шагов, я узрел перед собой воина, сурового и сильного. "Я — Тсун, мастер испытаний", — сказал он, и его глубокий голос раздался эхом по склонам гор, окружавших нас тесным кольцом.

Сделав широкий жест рукой, он разрешил мне пройти. Я чувствовал сердцем, что страж пропустил меня лишь потому, что я всего лишь посетитель. Когда пробьет мой час и я вернусь туда, завершив земную жизнь, я знаю из легенд, что должен буду в одиночку сразиться с этим устрашающим воином.

Когда я спустился с моста на другую сторону расселины, передо мной оказался огромный длинный дом, сложенный из камня, высокий настолько, что его вершина едва не касалась облаков. Напрягая все силы, я с трудом открыл дубовую входную дверь и узрел ярко освещенный факелами пиршественный зал.

Там я увидел величайших героев нордов, что услаждали себя медом из огромных бочонков и распевали боевые песни. Над бушующим пламенем крутились длинные вертела, унизанные молочными поросятами. Мой рот наполнился слюной, едва я почувствовал аромат жарящегося мяса, а сердце преисполнилось радости, когда я услышал славные песни прошлого.

— Подойди! — прокричал убеленный сединами старик, сидящий в большом деревянном кресле. Я знал, что это Исграмор, отец Скайрима и всех нордов. Я приблизился к нему и преклонил перед ним колено.

— Ты в Совнгарде, пиршественном зале погибших со славой. Что привело тебя ко мне, сын севера? — проревел старик.

— Я ищу совета, — сказал я, — ибо завтра нам предстоит отчаянная битва, и мое сердце полно страха.

Исграмор поднял свой кубок и выпил мед до дна. И тогда он молвил:

— Помни всегда, сын севера: норд оценивается не по тому, как он жил, а по тому, как он умер.

С этими словами он отставил в сторону пустой кубок, поднял в воздух кулак и издал победный крик. Остальные герои поднялись на ноги и закричали в ответ.

Этот звук все еще звенел у меня в ушах, когда я проснулся. Я собрал своих людей и рассказал им свой сон. И мой рассказ наполнил их сердца храбростью.

Уже звучат горны, наши знамена подняты. Пора строиться. Да дарует Талос нам победу сегодня. И если я покажу себя достойно, да будет мне дана возможность вновь войти под своды того пиршественного зала.

— Скардан Зимний Простор

Сочинение Святого Джиуба

Восхождение и падение Святого Джиуба Избавителя, Героя Морровинда и Спасителя Данмеров.

Я охотник. Я избавитель. Я Джиуб.

История моего пути к славе начинается в пепельных пустошах Морровинда. Я ехал один, горячий ветер колол мне лицо, и лишь оружие было мне спутником. Отступать было нельзя — как ни трудна задача, от ее решения зависело выживание всего народа данмеров. Смертельная угроза оплела пустоши своими путами, и невинный путник, просто пытающийся добраться до дома, становился жертвой ее ненасытного голода. Я дал себе клятву выследить и одного за другим убить их, очистить от них небо. Их ярость не знала границ, а боевой клич эхом проносился над землей. Я говорю о печально известных скальных наездниках, это их надо было уничтожить.