Чувство бездны - Станислав Гимадеев

– Я в курсе, – сказал Антон сухо.

– И я отлично осведомлен, что вы не обладаете правом доступа к информации, которую хотите получить. И, заметьте, изначально им не обладали! Вы знаете не хуже меня, откуда должно прийти соответствующее указание. Полагаю, вы правильно меня поняли.

Стоцкий умолк, ожидая ответного хода и не сводя глаз с Антона.

– Я так скажу, господин Стоцкий, – произнес Антон, выдерживая его взгляд. – В ваших красивых словах про годы жизни и горы труда есть правда. Только знаете что? На основании тех же пресловутых жизненных лет могу уверить вас, что люди часто прикрываются красотой слов. И любят возводить преграды там, где они не нужны.

– Что вы хотите этим сказать?

– То, что если человек хочет помочь, он будет помогать, и формальная сторона дела ею будет волновать мало. А если не хочет – тогда уже ничего не поделаешь…

– Намекаете, что я отказываюсь вам помогать?

– Докажите мне обратное! Хотите попробовать, а? Ведь у меня к вам масса вопросов, господин Стоцкий! Хотите?

– Во-первых, здесь не то место, чтобы…

– Да мы поднимемся к вам в кабинет, разве это проблема?

– А во-вторых…

– Во-вторых, вам сейчас очень некогда, у вас прорва неотложных дел. Ведь так?

Стоцкий молчал. Лицо его стало очень серьезным. Разумеется, ничего ты не скажешь, подумал Антон. Он даже предположил, что сейчас Стоцкий будет сворачивать беседу.

– Мне непонятен ваш тон, господин Сапнин, – холодно сказал Стоцкий. – И ваши обвинения тоже. Я не отказываюсь от помощи вам.

– Значит, вы готовы ответить на мои вопросы? – спросил Антон скептически.

– Это зависит от вопросов… Но не здесь и не сейчас.

– Конечно, конечно, – покачал головой Антон и ухмыльнулся. – Разумеется! Я и говорю: все зависит от позиции…

– Господин следователь! – резко сказал Стоцкий. – Мне кажется, вы позволяете себе лишнее!

Он сидел перед Антоном хмурый и сосредоточенный, отодвинув пустую чашку и глядел исподлобья.

И тут что-то произошло с Антоном. Словно невидимый переключатель, доселе дремавший, сработал внутри. Он не собирался говорить об этом со Стоцким здесь, за ресторанным столиком. Он не хотел начинать игру с этим человеком сейчас, не будучи уверенным, что ее можно начинать. Он вообще уже собрался было попрощаться и уйти… Но что-то переменилось у него в душе, и Антон не сумел этому воспротивиться. Он почувствовал, как эмоции стали бесконтрольно овладевать им, подавляя разум.

– А давайте устроим тест, господин ученый! – воскликнул Антон. – И поймем, насколько вы желаете помочь следствию! Пара вопросов, и все станет видно…

– Господин Сапнин! Прекратите это…

– Нет-нет, зачем же!.. – Антон распалялся. Он привстал из-за столика и подался к Стоцкому. – Например, что такое «молочко»?

Стоцкий чуть откинулся назад и поморщился, но Антон не дал ему ответить.

– Существуют ли биоблокаторы для оннов? Нужны ли они им вообще? Или, например, почему «штормы» возникли на Ае только после появления людей? Или…

– Погодите-ка!.. – Стоцкий раздраженно замахал ладонью перед лицом Антона. – Что вы в одну кучу все валите?! Откуда вы этого нахватались, в конце концов?..

– Вы знаете, почему онны ушли отсюда?! – не унимался Антон. – Знаете или нет?!

– Господин Сапнин!.. – чуть не зашипел Стоцкий. – Прошу вас, не кричите на весь ресторан! Если вы настаиваете, мы можем договориться о беседе… ну, скажем, завтра или…

– Если я настаиваю! – выдохнул Антон. – Нет, вы только подумайте, честной народ!.. Один из руководителей колонии, где на протяжении нескольких лет гибнут люди и происходят планетарные катаклизмы, под давлением следствия согласился побеседовать… Соизволил, видите ли! А ему самому как руководителю вся эта возня с расследованием неинтересна! Она его только раздражает… Быть может, он и так все знает, и никакое расследование ему не нужно? А, господин Стоцкий?!

– Что вы опять имеете в виду?! – на этот раз Стоцкий вспыхнул. – Что это за намеки?!

Внутри Антона все разгорался и разгорался огонь. Ему даже стало жарко, он с ужасом понимал, что не в силах потушить этот внезапно начавшийся пожар. Ах, ты не понимаешь, что я имею в виду, гад?! Ничего не понимаешь, сволочь такая? Он с усилием подавил в себе потребность выкрикнуть это в лицо Стоцкому.

– Не понимаем, значит, да?! – процедил Антон. – Ну конечно!.. А скажите, милостивый государь, сколько зон участвовало в проекте «Сапфир-Х»? Не желаете поведать? Не желаете, знаю, знаю… А в чем была суть эксперимента, а? Что это было за воздействие такое на бедную планету, черт бы его побрал?! Не хотите рассказать следствию?!

– Я отказываюсь общаться с вами в подобном тоне, – отрезал Стоцкий и поднялся со стула. – И вообще вы, господин Сапнин, затрагиваете вопросы, которые вас, мягко говоря, не касаются! И я вам на них отвечать не обязан.

– Что и требовалось доказать! – воскликнул Антон, всплеснув руками.

– Чтобы задавать такие вопросы, – фыркнул Стоцкий, – получите-ка для начала санкцию Департамента Космических Исследований.

– Интересно, а комиссии УКБ вы так же ответите?

– А комиссия сначала пусть спросит, – понизив голос, ответил Стоцкий, сверля Антона взглядом.

– Она спросит, господин Стоцкий, – тоже переходя на спокойный тон, сказал Антон. – Не сомневайтесь.

Стоцкий осклабился и покачал головой, но почему-то медлил и не уходил. Антон тоже поднялся.

Они стояли друг напротив друга, лицо – в лицо, глаза – в глаза. Минутный молчаливый поединок предположений. Не чувствовал Стоцкий за собой стопроцентной неуязвимости, не чувствовал – в этом Антон был уверен. Ладно, подумал он, была не была… Еще один ход, раз уж пошла такая пляска.

– Знаете, я удивился, когда узнал, что «Цветочный Сад» был задействован в проекте «Сапфир-Х», – медленно проговорил Антон, наблюдая за Стоцким. – И команда-то подобралась какая!.. Доусон, Капарян… Один даже в живых остался. Я господина Саймона имею в виду, конечно. А скажите, как так получилось, что «опылитель» переквалифицировался в техники? Не находите это странным?

И вот тут защита Стоцкого дала трещину. При всем своем руководящем опыте он не выдержал удар полностью. Лицо его потемнело, а в глазах промелькнула вспышка – не то злости, не то беспокойства.

– С чего вы это взяли? – металлическим тоном спросил Стоцкий. Желваки на его скулах шевельнулись. – У вас есть что предъявить?

– А это, с позволения сказать, материалы следствия, – ответил Антон язвительно. – И я вам их разглашать не обязан. Кстати, как поживает Шон Доусон, как его здоровье? Не случилась ли с ним какая неприятность? Как, например, с Германом Штольцем, или…

– Что вы хотите?! – глухо сказал Стоцкий. – Я вас не понимаю!

– Вы признаете, что эксперимент в рамках проекта «Сапфир-Х» 20-го числа 3-го месяца 14-го года послужил причиной катастрофы, именуемой впоследствии «черным мартом»?

Стоцкий на секунду замер, но сумел совладать с собой. Он проговорил сквозь зубы:

– Не лезьте не в свое дело, Сапнин. Не лезьте, слышите? – Вздохнул всей грудью. – Что вам до этого? Зачем?! Поиски святой истины, да?!

– Имеете что-то против истины?

– Да кому она нужна, ваша истина?! Вы задайтесь для начала этим вопросом! Задайтесь-ка!

– Мне она нужна! – бросил Антон ему в лицо. – Мне нужна эта истина, и я ее добуду! И тот, кто тоже хочет найти ее, тот – мой союзник. А если вы считаете, что таких людей на Ае нет, вы заблуждаетесь. Может быть, вам этого не понять… Хотя это меня настораживает, признаюсь. Ученый, который утратил веру в истину и которому она не нужна, – это не ученый… У такого ученого нет будущего, господин Стоцкий. Вот, что я думаю.

– Только не надо здесь прикладной философии! – Стоцкий поморщился. Его лицо стало медленно разглаживаться. – Он, видите ли, местный борец за истину!.. Господин следователь, милый мой, а вы никогда не спрашивали себя: почему для расследования такого серьезного дела ваше Управление прислало на Аю одного-единственного человечка? Туда, куда обычно вылетает бригада в десяток специалистов! А тут нате вам: один-одинешенек! Полтора года геройски пытается разобраться с неразберихой, что-то усердно ищет… И ни прав у него нет, ни адекватной помощи с Земли. Ответьте-ка, милый мой, неужели вас это не настораживает?! Не поверю! Вы не можете не понимать, что ваша работа – это лишь жалкая имитация следствия! Муляж, кукла!.. Ведь так?

Стоцкий завершил тираду и умолк. Он смотрел на Антона уже не враждебно и нервно, а озадаченно и даже участливо. Пожар в груди Антона погас так же неожиданно, как и начался. Ему не хотелось больше ничего бросать в лицо Стоцкому, задавать провокационные вопросы, на которые все равно не будет ответов. Ему хотелось уйти и больше не видеть это круглое, еще недавно самонадеянное, а теперь озабоченное лицо.

Пауза длилась с минуту. Потом Антон набрал в грудь воздуху и заговорил: