Удмурт из Медельина - Александр Афанасьев

заказал на аперитив просекко с веточкой мяты, и запить — боржоми. Тесть, как всегда, пил водку, не признавая всякие аперитивы и дижестивы…

— Жить не хочется…

С этой фразы он всегда начинал разговор с доверенными людьми.

— Звонил в Днепропетровск, академику[33]… ну ты сам знаешь. Он меня знаешь, как послал! — Я в свое время его и Кучму спасал, когда они обгадились, как щенки, Горбачев уже выгнать их приказал. Обзванивал директоров, пошел в ЦК, доказывал. А теперь что? Сука он.

— Из-за них санкции, — поддакнул Сашко.

Тесть свирепо уставился на него.

— Какие санкции?! Санкции — из-за нас, из-за нашей дурости! Я помню, мы в Афганистан вторглись, Картер тогда санкции объявлял — и что? И ничего! Ни одно предприятие не остановилось, всё, как часы, работало! Попробуй только план какой сорви! А теперь что?! Этого нет, того нет! Страну развалили! А не санкции.

Сашко подумал: если бы не разворовали десяток миллиардов, отпущенных на национальный проект по развитию собственной элементной базы — то, может быть, так и не было бы. А воровали в том числе, как минимум, в двух предприятиях, где ты был в одном — членом Набсовета, в другом — членом Совета директоров. И ты «наблюдал» в другую сторону, и принимал немалые, кстати, выплаты, положенные по должности, и водку пил и на праздновании дня Машиностроителя вусмерть нажрался. И когда закупали китайские no-name микросхемы, чтобы потом поставить на них наше клеймо и отчитаться — «вот, сделали, Владимир Владимирович», — ты тоже молчал и глаза преданно пучил.

А теперь про Брежнева бухтишь, козел старый.

Не… это школа, таких не делают уже. Советской закалки человек. То, что он сегодня одно говорит, а завтра прямо противоположное — это эка невидаль, это и сейчас есть. Но то, что он сегодня в одно ВЕРИТ, в то что начальство прикажет, а завтра в прямо противоположное — вот это да. Этого не сыграешь. Это надо такой прогиб спины иметь… потомственный, с..а. Он ведь реально верит, что всё так плохо, потому что СССР развалили, и потому что девяностые — а не потому что ты, с. а, прямо сейчас воруешь и очковтирательством занимаешься, и еще тысячи таких, как ты!

— Илья Егорович…

— Чего?

— Я вот тут с человечком интересным познакомился.

— Каким человечком?

— Наш человек, с Казахстана. Полковник их армии.

— Ишь! Развели армий! Ну, что? Говори, чего молчишь?

— Казахстан ведь не под санкциями. Можно закупать то, что напрямую купить нельзя. Оборудование, например. Комплектующие…

— Дожили… Ну… давай, своего человека сюда. Познакомимся.

…

Вечером у подполковника было еще одно дело. Он должен был пересечься с человечком с Улан-Уде, который приехал в Москву в командировку и привёз откат.

Завод в Улан-Уде производил вертолеты Ми-8, одни из самых распространенных в мире, они использовались армиями трех десятков государств, как минимум. Вертолеты постоянно надо было ремонтировать, причем не по поломкам, а по нормам и срокам. Все контракты на поставку идут через Минобороны, через УВТС. Существуют два завода, в Казани и Улан-Удэ, и это не считая авиаремонтных заводов. И кому отдадут контракт — решает как раз УВТС. Вот за правильное решение — и выплачивались денежки.

Встретились в ресторане. Поели. Небольшая сумка, которую принес гость — обрела нового хозяина. Сашко привычно, по-хозяйски взял сумку и понес в машину…

На входе в ресторан какой-то здоровяк на повышенных тонах спорил со швейцаром — вроде как у него что-то пропало. Сашко подумал — какой смысл с обслугой спорить? — и попробовал пройти, но здоровяк сместился так, что загородил ему проход. Сашко недоуменно посмотрел на него… И тут как прострелило. Он повернулся — сзади стояли двое, один из них держал раскрытое удостоверение с красной полосой…

…

На последних выборах в Улан-Уде результаты были чудовищные — почти половина за коммунистов, и это только по официальным данным. Следующие обещали быть еще хуже. Средняя зарплата в столице региона реально была 20–25 тысяч рублей, больше половины города — частный сектор, незамощенные улицы, весной такая грязь, что трактор тонет. Массовое потребление водки, наркотиков. В регион командировали «десант» из ФСБ, Следственного комитета и прочих служб — которые быстро вскрыли систему хищений и коррупции на всех уровнях. В сеть одной из операций, связанных с хищениями на градообразующем предприятии, попал и московский подполковник, специалист по военно-техническому сотрудничеству…

…

На допросе Сашко сознался, что получил крупную взятку и почти без нажима выразил готовность сотрудничать. Ему дали бумагу и ручку и он за несколько дней написал историю, по которой можно было привлекать человек пятьдесят. Сдал всех, включая собственного тестя — без каких-либо моральных терзаний. В том числе и потому, что был уверен — делу хода не дадут, погасят. Как сейчас говорят прокуроры следакам — возбуждай, но так чтобы потом развалить можно было…

В числе прочих, он написал и про казахского полковника, которому предложил реализовать схему хищения на закупках…

Москва, Россия. 14 августа 2019 года.

История, в которую было вовлечено уже три разведки (британская, американская, казахская) — продолжала раскручиваться своим чередом, незаметно для всех — но мощно, приобретая собственную динамику и угрожая затянуть в мясорубку любого, кто был близко к ней. Ее раскручивали подлость и пренебрежение к закону одних, честолюбие и готовность идти на всё других, ненависть и религиозный экстремизм других. В конце концов — все хотели урвать чего-то для себя и никто не задумывался о том, как будет выглядеть новый мир, который они строят. В конце концов, всегда есть вдалеке какой-нибудь курорт, куда можно свалить с наворованным и тихо удить рыбу с яхты, издалека наблюдая за последствиями того, что натворил. И наверное, одна из самых негативных сторон глобализации, демократизации и гуманизации — это наличие таких вот курортов и возможность свалить на них. И человечеству, если оно хочет вернуться к нормальному миру, а не идти от одного кризиса к другому, от одного ЧП к другому — наверное, все же придется кое-что признать. Например, то, что тот, кто отравил Литвиненко — бывшего сотрудника ФСБ, причастного к заказным убийствам, а затем и за границей втянувшегося в криминал, включая и торговлю ядерными материалами, — был в конечном итоге прав. И тот, кто уберет Родченкова — человека, который возглавлял антидопинговую лабораторию и одновременно кормившего спортсменов допингом, а потом решившего признаться в обмен на неприкосновенность — он тоже, по большому счету, будет прав. Такую мразь возмездие должно настигать, не взирая на границы.