Плохиш для Апельсинки (СИ) - Дубинская Анна

На своем столе вдруг заметила записку от мамы. Она уехала в салон красоты и оставила мне деньги на новое платье. Платье! Господи. Завтра свадьба, а я ни к чему совсем не готова.

Я внезапно поняла, что дико устала. Вся эта суматоха, постоянный недосып, да еще и вчерашний нервный срыв очень хорошо напоминали о себе. Но как бы мне не хотелось поспать — любимую кровать и отдых придется отложить на ночь. Ведь нужно переделать столько дел.

В начале, я созвонилась со своей школьной приятельницей и договорилась с ней на прическу. Она училась на парикмахера и уже умела профессионально заплетать волосы в сложные прически. Встречу назначила на семь утра. К девяти я уже поеду к Ксюше. Затем я принялась разбирать вещи и попутно позвонила сначала Варе, а потом Ане. Своим подругам рассказала про смену, про лагерь и конечно, про Артёма.

После обеда решила пройтись по магазинам и выбрать платье. Но, к сожаленью, за два часа утомительных примерок, ничего подходящего так и не нашла. Что ж, придется выбрать из уже имеющихся вечерних нарядов.

Пришла домой уже под вечер. Платье не купила, но приобрела удобные лодочки на низком каблуке. Я знала — что такое свадьба и просто не желала убивать свои ноги на высоких шпильках.

К нему в шкафу нашла свое выпускное платье благородного изумрудного цвета. И тут же надела его. К счастью, я не поправилась, и оно все так же красиво и изящно облегало мою фигуру. Длинная, в пол, ткань плавно струилась у ног и интересно колыхалась при ходьбе.

Вечером за ужином мама все расспрашивала меня про лагерь, но совсем не говорила про Тёму. Я поняла, что папа вообще ничего не знает про него. И скорее всего, мама не хочет посвящать его в этот вопрос.

Я уже с облегчением вздохнула и надеялась, что мама не станет снова читать мне нравоучения и давать советы о моей личной жизни. Но я ошиблась. Перед сном она все же зашла ко мне, чтобы поговорить.

— Валерия, можно? Не спишь еще? — спросила она, заглянув ко мне в комнату.

— Эм. Нет. Но собираюсь. Завтра рано вставать, — потянулась я в кровати.

— Да, да. И нам тоже. Я записалась в Людмиле на прическу.

— Ммм…. Хорошо.

— Лера, я вообще-то хотела о другом поговорить. О переезде. Ты не думала поехать с нами? Просто если ты решила, документы…

— Нет, — прервала я ее. Мы же это уже решили, да и бабушка будет только рада. Они уже ждут меня. Я взрослый человек мам.

— Взрослый взрослый. Быстро выросла. Все никак не могу привыкнуть, — легкая улыбка чуть-чуть коснулась ее губ, а потом мама вновь стала серьёзной.

— Как с Артёмом?

Ну вот. Опять…

— Ммм… Мы общаемся. Пока просто как друзья, — я решила больше ничего не таить и не скрывать. Хотела, чтобы она знала правду.

Мама так грустно вздохнула, что, казалось, вот вот она расплачется.

— Мам, ты любишь папу? — мне стало интересно, и я не смогла удержать язык за зубами.

— Что? — опешила она и захлопала уставшими глазами. — Естественно люблю. А почему ты спрашиваешь?

— А я люблю его! Люблю. И честно, хочу быть с ним. Очень.

Я смотрела на маму и видела в ее глазах глубокое разочарование. Будто бы она всю жизнь потратила на то, чтобы вырастить из меня приличную девушку, а я в один миг разрушила ее идеалы и надежды.

— Но он тебе не пара! — взмахнула мама руками.

— Почему ты так решила?

— Он плохо учится! Учеба это очень важно! — не отступала мама.

— Я помогу ему с учёбой.

— Помогла уже один раз, — отвернулась она, хмуро поджав губы. — За что ты его так любишь? Что в нем такого? Он хоть цветы дарил?

— Дарил. А за что ты любишь папу?

Мама изумленно взглянула на меня. А я с каждой секундой поражалась тому, как она легко ставила Артёма на одну ступень с реальными прогульщиками и неучами.

Тёма был особенный. Разве дали бы ему шанс на пересдачу, будь он безнадежным лодырем? Стал бы его хвалить заведующий лагеря, будь он обычным лентяем? И наконец, смог бы он организовать целую школу и тренировать в ней детей?

— Я люблю и уважаю твоего отца. Но причем здесь он? Речь сейчас не о нем!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Этой твой выбор мама! А Тёма — мой выбор, — сказала я твердо, но не грубо.

— Безрассудный выбор, и ты это должна знать, — упрекнула она.

Мне не хотелось спорить и тем более ругаться с ней. Завтра праздник, и ни мне, ни ей не нужно плохое настроение. Поэтому я лишь сцепила зубы покрепче и промолчала.

Мама расценила это как завершение нашей перепалки и, встав с моей кровати, тихо сказала: «Спокойной ночи, дочка».

— И тебе мам, — ответила я.

Она ушла, а я выключила ночник и улеглась поудобнее.

Тёма. Мой любимый Артём… Он не звонил сегодня, хоть и обещал быть на связи. Грусть тяжелой лапой сдавила мне грудь.

Почему я не простила его еще в лагере? Почему я так упрямо строила из себя недотрогу и святую? Зачем? К чему все это? Разве не свойственно людям ошибаться? На то мы и живем, чтобы получать опыт через препятствия. Жизнь всего одна, и стоит ли ее так бесцельно тратить на обиду и злость?

Наверное, я точно мазохист, раз выбрала страдать и плакать, вместо счастья и беззаботных чувств. Я все искала посыл и подсказку внутри моего сердца. Но неужели нужна причина, чтобы любить и быть любимой? Как было бы здорово там в лагере обниматься при луне и светиться от, наполненной яркими красками, жизни!

Вдруг задорный порыв ворвался ко мне в голову, и я снова включила ночник. Открыла на телефоне камеру и щелкнула себя на нее. Фотография получилась обычная. Я немного улыбалась в полумраке, а глаза блестели. Подумав ровно одну секунду, я отправила ее Тёме. Тут же убрала телефон и закуталась в одеяло. Вот я сумасшедшая…. Совсем крыша съехала. Я была довольна как никогда.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

В тишине громко пропищало оповещение. Новое сообщение. Пульс мой резко подскочил, а вместе с ним и я. Открыла сообщение. Жадно пробежалась по строчке глазами.

«И как мне теперь заснуть?» — ответил он.

Я напечатала ответ.

«Не знаю. Мне тоже не спится»

«Ты дразнишь меня или что? Плохая девочка…»

Господи, что он пишет? Я загорелась от этой одной фразы, и правда, как теперь спать?

«И очень красивая!» — добавил он.

«Я не понимаю, что на меня нашло. Просто хотела пожелать сладких снов» — отправила.

«Теперь тебе не отвертеться… Я расцениваю это как зеленый свет… И тебе сладких снов»

«Пока»

«Пока Лера! Я очень жду нашей встречи!»

Больше я ничего не ответила. Отложила телефон, выключила торшер и легла на мягкие подушки.

И что это было? Я сама же отталкивала его столько времени, а сейчас пишу ему провокационные письма? Но я не жалела. Меня тянуло к нему, как к магниту. И я мечтала вновь оказаться рядом с ним. Теперь стоит ждать. Завтра, и еще несколько дней до нашей встречи. Я мечтательно закрыла глаза и, представляя Артёма, крепко уснула.

14 глава

Лера

Я встала с зарей и окунулась в утренние хлопоты. Завтрак, душ, прическа. Время быстро пролетело, и к восьми я была собрана. Я сидела у себя и ждала такси. Родители не поедут на выкуп, и поэтому они не так сильно спешили.

Вдруг в руках зазвонил телефон. Такси? Ой, нет. Звонила Ксюша. Я тут же подняла трубку.

— Привет, — радостно поприветствовала я сестру.

— Лерка, это ужас! Просто ужас! Спасай! Я не знаю, что делать? — кричала Ксюша в панике.

— Сестренка, ты чего? Что на этот раз?

— Бони — этот пушистый прохвост разодрал мне фату. Ты представляешь? Я его убить готова! — тараторила она громко. — Все на причёсках. Мамки с папкой нет. Никитка скоро приедет. Что делать?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Так. Все хорошо будет, — говорила я ей, а сама не верила в свои слова.

Какое хорошо может быть без фаты?

По второй линии шел вызов от такси, и я рискнула взять на себя проблему Ксюши.