Плохиш для Апельсинки (СИ) - Дубинская Анна

— Вопрос был не в этом. Почему тебе здесь не хочется устроить свидание? Нарушить к черту все правила? — продолжила Лера беззаботно.

Ну все! Держись урод! Я размял шею, а руки сами сжались в кулаки.

— Так ты согласна? — это последнее, что я расслышал перед тем, как выйти к ним и нанести этому чертову донжуану сильный удар правой.

Паша упал, а Лера закричала. Я подскочил к парню и навис над ним.

— Я тебе бля… говорил — не лезь к ней! — удар в грудь. — Говорил? — удар в плечо.

— Идиот, — прохрипел парень.

Крепкий он, даже ни капли крови. Но уверен, что гематома будет завтра на пол лица.

— Тёма, ты что? — кинулась ко мне Лера и схватила за плечи, разнимая нас.

Я выпрямился и посмотрел на девушку. Ее я тронуть не мог. Даже пальцем коснуться не мог.

Во мне кипела ярость. В ушах стоял гул. Я хотел драться, но не со слабаком, который даже ответить не мог, а с нормальным парнем. Я тоже желал получить удар под дых, чтобы нафиг забыть все те слова, что слышал секунду назад.

— Тебе лучше уйти, — тихо сказал. Лера схватила меня за руки и стала что-то говорить.

— Ну ты и урод, — прошипел Паша, еле вставая с пола.

— Уйди, — снова сказал я Лере. Она все еще стояла напротив и не давала мне подойти к этому хмырю.

— Тёма, прошу не надо. Тёмочка — милый мой. Не надо. Умоляю, — в ее больших глазах стояли слезы, а губы дрожали.

— Его защищаешь? — улыбнулся я оскалом. — Что, на свидание собралась?

— Нет. Нет, — замотала Лера головой, — Ты все не так понял. Я не хотела идти на свидание. Даже не думала.

— Лера, тебе, правда, стоит уйти, — сказал тихо, подошедший к нам Паша.

— Я не уйду, — воспротивилась она, — не уйду, слышите. Пока вы не прекратите это.

— Иди в отряд, — прогремел я, а сам смотрел на Пашу.

— Не уйду. Тёма. Хватит, — жалобно просила она, все еще цепляясь за край моей футболки.

— Да твою мать! — крикнул я. — Хорошо. Оставайся.

Теперь про спарринг можно забыть.

В домике вдруг загорелся свет.

— Дети встали, — прошептала Лера.

— Лера, иди в отряд. Я не трону его… Обещаю. Иди, успокой детей, — скомандовал я.

Лера взглянула на меня, покачала головой и быстро пошла в дом.

Только она скрылась за дверью, я шагнул вперед, схватил Пашу за рубашку и зло прорычал: «Какого хрена ты творишь?»

— Отпусти, — попросил он в ответ и попробовал скинуть мои руки.

— Лера. Моя, — по слогам проговорил я ему в лицо.

— Она свободна, отпусти. Детей испугаем, — спокойно и даже вежливо напомнил он.

— Хм. Ты слабак, и не достоин ее, — я опустил его.

Мой пыл никуда не исчез, и мне хотелось врезать ему еще раз, чтобы навсегда запомнил, что Лера моя.

— Зачем ты позвал ее? — грубо спросил, пряча руки в карманы. — Я считал, что мы друг друга поняли?

— Затем, что она свободная девушка, — просто ответил он.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Нет. Он реально нарывается.

— Заткнись, — я подошёл к нему.

— ТЫ упустил ее, и я в этом не виноват, — Паша отошел от меня и сел на скамью. — И бесишься ты именно из-за этого.

Он был отчасти прав. Тот факт, что Лера свободна, и вправе выбирать, с кем теперь ходить на свидание, прибавляло мне злости и безумия. Мне до одури не хотелось признавать это, и я как влюбленный и окрыленный рассчитывал на совершенно другой исход. Я уже смирился с тем, что ей необходимо дать свободу. Но с тем, что девушка в это время будет ходить по свиданиям с другими мужиками, я принять не мог и даже не рассматривал такой вариант.

— Это не твое дело, не лезь к ней. Это все, что тебе надо знать!

Я все еще порывался к нему, но обещание, данное Лере, понемногу возвращало мне рассудок.

— Я отстану, если она сама попросит и скажет мне это в глаза. Ты мне не директор, и она не твоя вещь. Черт, будет синяк, — вздохнул он, и потер нижнюю часть лица.

— Настырный ты. И откуда ты взялся? — я с прищуром посмотрел на него.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— А то. Я драться тоже умею, только не вижу в этом смысла и тем более при девушке. Я стараюсь выяснять все на словах.

— Я же говорю — слабак, — бросил я, пытаясь вызвать его на эмоции.

Меня раздражало его спокойствие. Бледное лицо не выражало вообще ничего.

Мы замолчали. Повисла тупая тишина. Я надеялся, что Лера выйдет, и мы с ней поговорим. Хотя, если признаться, настроение было паршивое, и навряд ли у нас получится конструктивная беседа. Но я ждал, как и Паша. Он не уходил, а вместе со мной ждал Леру.

Она вышла нескоро. Перекинулась парой фраз с Пашей, а после, когда мы остались одни, обратилась ко мне.

— Тёма, ты хоть понимаешь, что ты наделал? — рассерженно, но тихо поинтересовалась она, приближаясь ко мне.

— Чего? А ты правда хотела пойти с ним? — задал ей встречный вопрос.

— Нет, — твердо ответила она. — Ты детей разбудил, шумиху поднял, ударил человека!

— И что? За дело! Не хрен к чужим женщинам лезть. Я его предупреждал.

— Не бить же человека, только за то, что ему понравилась девушка? Это с ума сойти!

Я внимательно смотрел на нее. На ее опущенные плечи, сложенные на груди руки, гневный взгляд.

— Лучше выруби меня или сотри память, чтобы я забыл, то, что ты произнесла это вслух, — тихо произнес, в шоке от ее слов.

— Нельзя так. Нельзя как ты! Понимаешь? Это чересчур! А если про это узнает администрация? — взмахнула она нервно руками.

— За что ты переживаешь больше? За своего друга или за то, что мы устроили маленький дебош?

— За все. Я за тебя переживаю. Так же нельзя!

— Можно. Ради тебя я готов на все.

— Ради меня? — возмутилась она. — Это немыслимо!

— Немыслимо это то, что творится с нами сейчас. Ты и правда хотела с ним пойти?

— Я уже ответила. Нет. Не хотела. Между нами ничего нет. И ты неправильно поступил.

— Все же ты его жалеешь? — сделал шаг на нее.

— Конечно. Ведь ты его избил. Он не виноват. Он просто спросил, — Лера не растерялась и, подняв голову, серьезно смотрела на меня.

— Блеск! Шикарно. Теперь я зло воплоти, а он святоша! — подошел еще ближе к ней.

— Прекрати! — она перешла на шепот. — Ты же сам понимаешь, что я права. К чему этот спектакль?

— Ни к чему. Какая теперь разница? — еще шаг. Я почти касался ее.

— Я не узнаю тебя. Ты стал другим…

— Ты тоже.

Пауза. Мы смотрели глаза в глаза. Долго. Наверно целую вечность. Потом она, не проронив ни слова, отвернулась и пошагала в дом.

— Стой.

Она замерла, но не рискнула обернуться ко мне.

— Я принес кое-что… Тебе. Пошли — отдам.

Я прошел мимо нее, не сомневаясь в том, что Лера последует за мной. В потёмках я еле отыскал коробку, поднял ее и протянул Лере.

— Что это?

— Цветок.

— Спасибо.

— Не за что, — сухо ответил я.

— Я пойду?

— Иди.

Она ушла, а я так и остался стоять.

Что вообще с нами происходит? За что нам это проклятье? Будто какой-то злой рок судьбы не дает нам быть вместе.

Я тупо смотрел на деревянную дверь и понимал, что я проиграл. Снова. Вновь совершил неверный шаг. Теперь, в ее глазах я не просто предатель, а еще и бешенный ревнивец, с которым может быть опасно.

Страх. В ее глазах я видел его. Она боялась… Меня…

Я все делаю не так. Так может пора ее отпустить… Эта мысль, словно, железной цепочкой обвила мое сердце и сильно сжала, но я проигнорировал эту боль.

Отпустить… Наверно, и, правда, пора…

С неба посыпались крупные капли дождя, и я очнулся будто ото сна. Поспешил в отряд, пока совсем не промок.



10 глава

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Лера

На улице заметно похолодало. Всю неделю шли дожди, и нам пришлось перенести несколько мероприятий в актовый зал. Это прибавило вожатым еще больше работы и хлопот. Я подсела на кофе, которое мы на пару с Алёной пили чуть ли не каждый час. Жутко хотелось спать. Но вместе с тем, мне очень нравилась моя работа, и я сильно сблизилась со своими ребятами. Мне было жаль, что осталась всего одна неделя, и я уже заочно начинала скучать по бойкому и непослушному Андрею, по маленькой любознательной Лиле, по спокойному и умному Матвею и по остальным тоже. Мы стали как семья, как друзья!