Ты мне принадлежишь - Мэри Кларк

Ему не удалось убедить Сьюзен. Она повесила трубку и еще с минуту просидела перед телефоном в глубокой задумчивости. "Связующим звеном между произошедшими событиями является бирюзовое колечко, — подумала она. — У Регины Клаузен было такое кольцо, и она умерла. У Кэролин Уэллс было такое кольцо, и она едва жива. Может и не выжить. У Тиффани было такое же кольцо, и она мертва. Памела Гастингс, умная, образованная женщина, утверждающая, что она наделена даром предвидения, не пожелала даже дотронуться до кольца Регины. Всего несколько дней назад она предупредила Кэролин Уэллс, что кольцо может стать причиной ее смерти. Вчера вечером Тиффани сказала, что ее кольцо погребено под тоннами куриных костей и объедков пиццы. Очевидно, оно в мусорном ведре. Но почему под тоннами? Может, она имела в виду «Дампстер»? — спросила себя Сьюзен. — А если да, логично предположить, что этот «Дампстер» находится на территории ресторана «Грот». Мысли Сьюзен неслись вихрем. Когда обычно опустошают «Дампстер» при «Гроте»? Может, полиция возьмет его под охрану в поисках орудия убийства?

Она набрала номер «Грота» и через минуту уже говорила с Тони Сепедди.

— Послушайте, доктор Чандлер, я отвечаю на вопросы с полуночи, — раздраженно проворчал он. — «Дампстер» находится на автомобильной стоянке, и его опустошают каждое утро. Но сегодня утром полиция взяла его под охрану. Наверное, ищут оружие. Есть еще вопросы? Я тут сам чуть не умер.

Сьюзен сделала еще один звонок, перед тем как заняться делом своего пациента. Она опять позвонила Питу Санчесу умоляя его просеять содержимое «Дампстера» не только в поисках орудия убийства, но и для нахождения кольца с надписью «Ты мне принадлежишь» на внутренней стороне ободка.

65

По четвергам у доктора Дональда Ричардса всегда было много дел, и он, как обычно, начал этот день очень рано. Его первым пациентом был глава транснациональной корпорации, приходивший каждый четверг в восемь утра, а вслед за ним приходили постоянные пациенты, назначенные на девять, десять и одиннадцать утра. Многие из них расстроились, узнав, что в следующий четверг Ричардса не будет в городе: ему предстояло совершить рекламную поездку по распространению своей книги.

Когда Дональд Ричардс сел за стол в полдень, чтобы на скорую руку перекусить, он уже чувствовал усталость, а ведь у него и вся вторая половина дня расписана. В час дня назначена встреча в 19-м участке с капитаном Ши, который хотел поговорить с ним о Джастине Уэллсе.

Когда Рина поставила перед ним тарелку супа, он включил телевизор, чтобы посмотреть городские новости. В центре выпуска было известие об убийстве молодой официантки из Йонкерса, на экране показали заснятое место преступления.

— Вот автостоянка позади траттории «Грот» в Йонкерсе, где двадцатипятилетняя Тиффани Смит была заколота ножом насмерть вскоре после полуночи, — объявил диктор. — Шарки Дайон, убийца, вышедший на свободу досрочно, был выведен из бара после неоднократных приставаний к мисс Смит в тот же вечер. Он задержан по подозрению в убийстве, и мы с минуты на минуту ожидаем предъявления ему официального обвинения.

— Доктор, разве это не та женщина, что звонила позавчера, когда вы выступали в программе «Спросите доктора Сьюзен»? — спросила потрясенная Рина.

— Да, это она, — тихо ответил Ричардс.

Он бросил взгляд на часы. Сьюзен сейчас наверняка уже возвращается со студии в приемную. И она, несомненно, уже знает о Тиффани и, конечно же, будет ждать его звонка.

«Позвоню, когда вернусь из полицейского участка», — решил он, отодвигая стул от стола.

— Рина, суп чудесный, но у меня сейчас нет аппетита.

Его глаза задержались на экране телевизора, где камера в этот момент отъехала, чтобы в панорамном ракурсе показать ярко-красную туфельку на высоком каблуке-шпильке, выглядывающую из-под полотна, которым были укрыты останки Тиффани Смит.

«Несчастная девочка, — подумал он, выключая телевизор. — Я знаю, Сьюзен будет расстроена. Сначала Кэролин Уэллс, а теперь вот еще и Тиффани. Наверняка она винит себя за то, что с ними случилось».

Было без пяти четыре, когда ему удалось поговорить со Сьюзен.

— Мне очень жаль, — начал он.

— Я просто в отчаянии, — призналась Сьюзен. — Мне остается только молить бога, что если ее убил Шарки Дайон, он зашел в этот бар случайно, а не потому, что специально искал Тиффани, услышав ее в передаче.

— Насколько я понял, полиция не сомневается, что убийца именно он, — заметил Ричардс. — Сьюзен, я не верю, что такой человек, как Шарки Дайон, будет слушать дискуссионную программу по радио. Мне кажется, его случайно занесло именно в этот бар.

— Если убил он, — бесцветным голосом повторила Сьюзен. — Дон, у меня к вам вопрос. Как вы думаете, Джастин Уэллс толкнул свою жену под колеса фургона?

— Нет, я так не думаю, — ответил Ричардс. — Скорее всего, это был несчастный случай. Сегодня я был в участке у капитана Ши и сказал ему то же самое. Более того, я предупредил, что любой психиатр, который обследует Уэллса, наверняка придет к такому же выводу. Да, он одержим своей женой, это верно, но частью этой одержимости является навязчивый страх ее потерять. По моему убеждению, он никогда сознательно не причинит ей вреда.

— Значит, вы думаете, что Хильда Джонсон, утверждавшая, что у нее на глазах кто-то толкнул Кэролин Уэллс, заблуждалась? — спросила Сьюзен.

— Необязательно. Нельзя исключить и такую возможность: если Джастин Уэллс следил за женой и решил узнать, что находится в конверте, он мог нечаянно толкнуть ее. Насколько я понимаю, он был крайне расстроен, когда секретарша в приемной сказала, что его жена звонила в вашу программу и рассказывала о знакомстве с мужчиной в круизе. Не забывайте, когда «Карен» — она же Кэролин — позвонила, она обещала передать вам фотографию человека, с которым познакомилась в круизе. Разве не разумно было бы предположить, что именно эта фотография и находилась в конверте?

— Капитан Ши согласен с вашей теорией?

— Трудно сказать, но я предупредил его, что если кто-то другой толкнул Кэролин Уэллс — случайно или умышленно, — и Джастин Уэллс узнает, кто это был, в гневе он будет способен на все, включая убийство.

По ходу разговора, слушая бесстрастный, почти механический голос Сьюзен, Ричардс понял, насколько глубоко она потрясена случившимся.

— Послушайте, — сказал он, — для вас это слишком тяжелое испытание. Поверьте, я прекрасно понимаю, что вы чувствуете. Мне доставил большое удовольствие наш вчерашний ужин. Я собирался позвонить вам только для того, чтобы об этом сказать. Может, нам поужинать сегодня вечером? Найдем ресторанчик где-нибудь неподалеку от вас. На этот раз я даже заеду за вами.

— Боюсь, я не смогу, — ответила Сьюзен. — Я работаю над одним проектом и не знаю, сколько времени это займет.

Было четыре часа дня. Ричардс сознавал, что его последний пациент уже ждет в приемной.

— Я обожаю работать над проектами, — проговорил он торопливо. — Дайте мне знать, если я вдруг смогу быть вам полезен.

Его лицо было нахмурено, когда он положил трубку. Сьюзен вежливо, но решительно отклонила его помощь. «Что она задумала?» — спросил он себя.

Ему необходимо было найти ответ на этот вопрос.

66

Джейн Клаузен, явно измученная последствиями химиотерапии, сумела выжать из себя слабую улыбку.

— Я просто немного устала, Вера, — сказала она. Ее верная экономка, прослужившая у нее двадцать лет, никак не хотела уходить.

— Не беспокойтесь, — продолжала Джейн, — со мной все будет в порядке. Мне просто нужно отдохнуть.

— Я чуть было не забыла, миссис Клаузен, — с беспокойством сказала Вера. — Я думаю, вам позвонит доктор Чандлер. Она звонила в квартиру как раз перед моим уходом, и я сказала, что вы в больнице. Голос у нее приятный.

— Она очень милая.

— Неспокойно оставлять вас одну, — вздохнула Вера. — Если бы вы мне разрешили, я бы тут посидела, чтоб составить вам компанию.

«Но я не одна», — подумала Джейн Клаузен, бросив взгляд на фотографию Регины, которую Вера принесла в больничную палату по ее просьбе. На фотографии Регина позировала рядом с капитаном на борту «Габриэль».

— Идите, Вера. Через пять минут я засну.

— Тогда спокойной ночи, миссис Клаузен, — сказала Вера и дрогнувшим голосом добавила: — Только обязательно позвоните, если вам что-нибудь понадобится.

Когда экономка ушла, Джейн Клаузен протянула руку и взяла фотографию. «Сегодня был тяжелый день, Регина, — обратилась она к дочери. — Я знаю, мне недолго осталось. И все же что-то заставляет меня держаться. Сама не понимаю, что это, но посмотрим, что будет дальше».

Зазвонил телефон. Джейн Клаузен поставила фотографию на тумбочку и сняла трубку, полагая, что ей звонит Дуглас Лейтон.

Оказалось, что это Сьюзен Чандлер, и опять теплое участие, прозвучавшее в ее голосе, напомнило Джейн Клаузен о Регине. Неожиданно для себя она призналась Сьюзен, что провела тяжелый день.