Цветок Запада - Джо Беверли

— Ты прелестна, — сказал Тай, — и тебе не стоит стесняться меня.

— Нужно быть скромной, — возразила девушка и прикусила губу.

— Ты можешь спокойно оставаться обнаженной в присутствии мужа.

Тай прикрыл ее простыней, и она поняла, что опять проиграла. Что же ей теперь делать? Несмотря на благие намерения, она боялась, что, если он снова попытается овладеть ею, опять все будет по-прежнему.

Но если они не станут фактическими мужем и женой, их брак будет считаться недействительным.

— Мне бы хотелось, чтобы ты лег в постель, — прошептала Имоджин. — Пожалуйста.

Она решила, что он откажется, но Тайрон разделся и лег рядом. Он перевернулся на бок и поигрывал с прядкой ее волос.

— Интересно, что ты станешь делать, если я снова начну?

Имоджин с трудом проглотила слюну.

— Подчинюсь, — храбро заявила она.

— Так я и думал. Спи, Рыжик. Нам нужно как следует выспаться.

Когда Имоджин проснулась, был уже день и она лежала на постели одна.

Она услышала звуки голосов и ржание лошадей во дворе. Он уезжает, было первое, что пришло ей в голову.

Имоджин хотела было подняться, как вдруг открылась дверь и вошел Фицроджер. Он поднял с полу ее платье и кинул его ей. Когда она его надела, он широко открыл дверь и впустил двух прислужников. Они постелили на стол скатерть, разложили мясо и хлеб, а затем поставили кувшин в элем.

Когда они ушли, Фицроджер сказал ей:

— Доброе утро. Видно, что ты хорошо отдохнула.

— Да, я прекрасно выспалась.

Потом Имоджин подумала, следовало ли ей так отвечать. Может, ей следовало бы не спать всю ночь?

Девушка соскочила с кровати и села рядом с мужем за стол. Свежий теплый хлеб напомнил ей тот, который она ела в Кливе. Если бы она не добралась туда, что бы с нею стало?

Если бы она попала в лапы Ворбрика, то в любом случае она была бы сейчас уже мертва, потому что непременно покончила бы с собой. В это чудесное солнечное утро, когда так звонко пели птицы и в воздухе стоял запах прогретой земли, она была рада тому, что жива-здорова.

Она, конечно, может, смогла бы добраться и до короля, и ее оттуда сразу же отправили бы к Фицроджеру; тогда бы ей не пришлось диктовать ему свои условия.

Но может, она смогла бы выйти замуж за Ланкастера. Имоджин представила себе Ланкастера в постели. У него были мясистые и влажные руки, и он постоянно облизывал губы, поэтому они постоянно мокры. У него из-за гнилых зубов изо рта дурно пахло. И она точно знала — ори не ори, Ланкастер, не задумываясь, овладел бы ею в первую же брачную ночь!

— Что такое? — поинтересовался Фицроджер.

— Ничего. Все уже встали?

— У всех слуг с похмелья трещит голова, даже у тех, кто ночью стоял на вахте. Мне кажется, что почти все прекрасно провели время, — ответил Фицроджер.

Все, кроме нас, подумала Имоджин.

— Хэл уже встал и собирается на охоту. Имоджин решила, что Фицроджер начинает, слишком сильно опекать ее.

— Я тоже хочу поехать, — заявила она.

— Сегодня ты не можешь это сделать.

— Я что, должна сидеть в комнате, да?

— Имоджин, Каррисфорд — твой, и ты можешь делать все что угодно и идти куда угодно. Если хочешь, поезжай на охоту. Я уверен, что моя репутация от этого не пострадает, а тебе, видимо, на свою наплевать!

Теперь она все поняла и покраснела. Если она проведет в седле весь день, все будут знать, что брак не был физически завершен или того пуще — решат, что она не была девственницей.

— Ладно, я не поеду на охоту, — наконец смирилась она.

— Как пожелаешь.

Девушка грустно покачала головой. Ей хотелось рассказать ему о демонах и извиниться за свою глупость. Но она не могла подобрать подходящие слова.

— Тебе необходимо женское общество. У тебя есть родственницы, которые могли бы приехать и жить здесь? — спросил Фицроджер.

Имоджин отрицательно покачала головой.

— Была моя.., тетка. У моего отца есть родственники во Фландрии, но я их не знаю…

— Я что-нибудь придумаю. А пока я попрошу, чтобы несколько монашек из Хилсборо пожили у нас. Мне кажется, что тебе будет веселей в их компании.

— Хорошо, — согласилась Имоджин.

— Не смотри на меня так, — резко сказал Фицроджер. — Я не собираюсь на тебя набрасываться.

Он вышел из-за стола, открыл сундук и вытащил из него пару перчаток для соколиной охоты и плетку, а потом направился к двери.

— Отдыхай! — бросил он ей на ходу. Имоджин хотела пошутить и сказала:

— Что это — приказ?

Тайрон уже стоял в дверях.

— Делай что хочешь. Каррисфорд твой, и ты его заслужила.

Имоджин из окна видела, как мужчины отправлялись на охоту. Наверно, король прекрасно чувствовал себя после попойки, потому что только он и Фицроджер, казалось, с удовольствием сидели в седле. Остальные рыцари еле взобрались на коней, видимо, у них трещали с похмелья головы.

Имоджин захихикала, когда один из рыцарей с неимоверным усилием взобрался на лошадь, но тут же упал на землю.

Фицроджер почувствовал, что Имоджин смотрит на них. У него появилось радостное выражение на лице, и он послал ей воздушный поцелуй. Имоджин улыбнулась и скромно помахала рукой.

Король что-то ему сказал. Она поняла, что он предложил Тайрону остаться дома, но тот отказался.

Подошли сокольничьи с птицами, и некоторые рыцари посадили их на руковицы. Ее муж посадил на руку прекрасного сокола. Его голова, закрытая чехлом, повернулась на зов Тайрона, и птица изогнула шею под его ласковым прикосновением.

Интересно, сохранились ли клетки с ее птицами и жив ли ее кречет? Ею овладело предчувствие самого плохого. Гончие рвались с поводков, таща псарей к воротам. Среди них девушка не увидела ни одной собаки своего отца. Их, видимо, украли или убили.

Король подал сигнал, и все двинулись к воротам.

А где лошади? — подумала Имоджин и вздохнула. Она уже не надеялась, что ее кобылка, белоснежная Изольда, смогла уцелеть после нашествия Ворбрика.

Сейчас настало время отправиться в сокровищницу и начать по-настоящему вести дела в Каррисфорде. Ей до сих пор не хотелось подпускать Фицроджера к своим сокровищам.

Как может быть так, что она одновременно и доверяет, и не доверяет ему?

Да, в какой-то мере она доверяла ему, но она не верила, что он ради нее может принести в жертву свои интересы и интересы короля. Генрих и Фицроджер были, как говорится, «новыми людьми» и жаждали неограниченной власти. Ее муж желал прославить Клив, а королю необходима надежная база в этой части страны.

Имоджин опять проклинала израненные ноги. Не могла же она босиком отправиться в сокровищницу.

Где Марта? Хотя она и не была хорошей горничной, но другой у нее не было. Имоджин решила, что ей придется обойтись без услуг и в первый раз в жизни одеться самой.