Цветок Запада - Джо Беверли

— Я что-то сделала не так? — испуганно спросила Имоджин. — Что мне нужно делать?

— А что ты сейчас делаешь? — поинтересовался супруг.

У Имоджин зарделось от смущения лицо.

— Ты сам знаешь.

Тайрон склонился и нежно поцеловал ее в губы.

— Если я знаю, милая, позволь мне все тебе показать.., и все взять в свои руки.

— Ты всегда стараешься мною командовать, — расстроенно заметила Имоджин.

— Только тогда, когда знаю свое дело, — насмешливо заметил ее муж.

— Ты всегда считаешь, что лучше всех знаешь, как именно поступать в том или ином случае, — продолжала она спорить. — Хорошо, если ты все знаешь, тогда давай приступай к делу. Я надеюсь, что сразу же понесу от тебя, потому что тогда нам не нужно будет заниматься этим целый год или где-то около того.

— Ну, — заметил Фицроджер, обнимая ее, — примерно пару месяцев мы не будем знать, укоренилось ли в тебе мое семя, и нам придется заниматься этим, пока мы не будем уверены.

Имоджин ощутила, что он налег на нее всем мускулистым телом и эта штука прикасается к ней. Девушку охватила паника, и она оттолкнула Фицроджера изо всех сил.

— Нет! Я не стану! Я не могу! Тайрон резко отпустил ее, и Имоджин чуть было не упала с кровати.

— Чего ты боишься? — нахмурившись, спросил он ее. — Почему ты так напугана? Все занимаются этим и, как правило, получают удовольствие. — Сказав это, Фицроджер вздохнул. — Имоджин, ты можешь мне довериться?

— Нет, — таков был ее ответ. У него сурово сжались губы.

— Имоджин из Каррисфорда, все ошибаются, когда называют тебя Цветком Запада, ты всего-навсего колючка! Ты даже не можешь делать то, о чем тебя просит муж.

— Ты меня уже окончательно запугал, — ехидно заметила Имоджин. — Я не смею спорить с хозяином.

— Хорошо, — согласился Фицроджер. Он ухватил ее за руку и перетащил на середину постели. Когда Имоджин попыталась оттолкнуть его, он приказал:

— Не смей двигаться! Лежи спокойно. Имоджин снова задрожала и раздвинула ноги.

— Сдвинь ноги, — спокойно приказал он ей. — Мне не нравится, когда ты дрожишь, как ягненок перед закланием. Постарайся расслабиться.

Его мозолистая ладонь опустилась ей на бедро и стала поглаживать тело девушки. Рука поползла по животу, коснулась ребер и очутилась на плече. Имоджин почувствовала, что ей приятно это прикосновение. Девушке даже нравилось, что его жесткая рука слегка царапала ее нежную кожу.

— Ты совсем не колючка, — тихо промолвил еще не состоявшийся муж. — У тебя кожа, как лепестки розы…

Фицроджер слегка отодвинулся, чтобы ему было удобнее гладить и ласкать те заветные места ее тела, которых никогда не касалась рука мужчины. Рука Тайрона снова пробежалась по ее бедру, и он стал ласкать ее живот.

Имоджин пошевелилась и спросила:

— Что ты делаешь?

— Приручаю тебя.

— Приручаешь? — удивилась она. Фицроджер с усмешкой посмотрел на нее.

— Как нервную необъезженную кобылку.

— Никакая я тебе не кобылка, — возразила она, но почувствовала, как начинает расслабляться.

— Вот и хорошо…

Его ладонь коснулась ее правой, а затем и левой груди.

Отец Фульфган не одобрил бы это, подумала Имоджин и схватила обеими руками его за ладонь.

— Перестань, отец Фульфган сказал, что один из самых страшных грехов позволять мужчине прикасаться к себе подобным образом!

— А вот насчет этого он тебя не предупреждал?

Когда Тайрон взял в рот ее розовый сосок, Имоджин завопила во все горло. Тогда он отпустил руки и сосок девушки и шлепнул ладонью по ее губам.

— Бога ради, замолчи!

Имоджин увидела, что ему стало смешно, и, как только он расслабился, она его укусила. Тайрон соскочил с кровати.

— Не могу поверить своим глазам. Видимо, придется поступить с тобой так, как ты предлагала.

Имоджин уставилась на его возбужденное естество. Как у Ворбрика!

— Нет, я хочу в монастырь! Фицроджер холодно посмотрел на нее.

— Не будь такой трусихой.

— Брачные отношения не были доведены до конца, — в отчаянии заявила Имоджин. — Брак можно аннулировать. Ты не имеешь права препятствовать мне стать Невестой Христовой. Отец Фульфган сказал…

Он медленно поднял вверх палец.

— Если ты скажешь еще хоть одно слово о своем священнике, он немедленно умрет! Услышав такое. Имоджин захлебнулась на полуслове.

Тайрон вернулся в постель, укрылся и привлек ее к себе. Имоджин пыталась освободиться от его железных объятий, но все усилия были напрасны. Эта штука нажимала ей на бедро, словно дубовая палка.

Тайрон тихонько подул ей в ушко и ласково сказал:

— Если только ты не желаешь перечислить мне все, что, по его словам, может отправить нас прямиком в ад, я все это тебе сам продемонстрирую. Мне кажется, что я женился на самой информированной девственнице Англии.

— Ты еретик, — продолжала слабо протестовать Имоджин. — Ты насмехаешься над всем святым…

Тайрон перевернул ее на живот, и его рука начала медленное путешествие по ее спине. Имоджин снова стала расслабляться.

— Твое тело создано Богом, и видно, как он хорошо поработал над ним.

— Плоть следует умерщвлять, — шепнула Имоджин.

— Если хочешь, я тебя немедленно высеку! — предложил Фицроджер, а Имоджин захихикала.

— Ладно, мне бы не хотелось портить эту атласную кожу… — сказал Тайрон, и его рука сползла на ее ягодицы.

Имоджин заерзала, и у нее перехватило дыхание.

— Мне ужасно интересно, — прошептал ей на ухо Фицроджер, — откуда это святой отец так хорошо знает о плотских утехах?

— Он всегда говорил, что когда-то был порочным человеком, — сообщила Имоджин.

— Мы заменим его на человека, жившего в святости с самого своего рождения, — обещал ей Тайрон.

Имоджин даже подскочила на кровати.

— Он мой духовник, им он и останется. Фицроджер, ведь я управляю Каррисфордом?

— Под моим наблюдением, — напомнил он и снова опрокинул ее навзничь. — Его здесь больше не будет.

Имоджин пыталась оттолкнуть Фицроджера, но он принялся ее целовать. Тогда она крепко сжала губы и зубы.

Правда, ей не хотелось, чтобы он перестал ее целовать, и потом, поцелуи не были слишком большим грехом. Когда он легко провел языком по внутренней части губы, Имоджин вздрогнула и все ее тело запылало.

Когда Фицроджер попытался проникнуть языком еще глубже ей в рот, она отшатнулась, вспомнив предупреждения отца Фульфгана:

«Если мужчина станет пытаться проникнуть языком в рот женщины, то оттуда прольется яд и женщина умрет…»

Имоджин пыталась сопротивляться Фицроджеру, но уже ничего не получалось. Яда во рту не оказалось, и она почувствовала, что осталась жива. И самое главное — ей было очень приятно. Может, отец Фульфган кое в чем ошибался? В конце концов, действительно, как сказал Фицроджер, откуда все это может знать живой и ныне здравствующий святоша?