Имперская награда - Уильям Дитц

— Итак, джентльмены, — сказал он, расстегивая ремни безопасности, — леди сказала, что мы должны выпить, а игнорировать ее приглашение было бы невежливо.

— Слушайте, слушайте! — подхватил Фил. — И пусть никто не скажет, что мы были грубы!

— Мне такая бестактность и в голову не пришла бы! — серьезно согласился Рико, направляясь к люку.

Несколько минут спустя Мак-Кейд и Фил стояли в ангаре и ждали, пока Рико включит системы безопасности корабля. Осторожность никогда не повредит.

Мак-Кейд заметил, что здесь стоит всего три корабля, хотя места хватило бы и для десятка. Один из кораблей оказался побитой спасательной шлюпкой с корявой надписью «Продается» на левом борту, второй — грузовоз, и в неплохом состоянии — скорее всего он выполнял рейсы по обеспечению населения всем необходимым, а третий был просто-напросто развалиной, исковерканной грудой металла, лишь отдаленно напоминавшей корабль. Хотя возле него никого не было, леса вокруг этих останков позволяли предположить, что какой-то оптимист все еще надеется восстановить судно. За свою жизнь охотнику доводилось видеть космопорты и попустыннее, но таких было немного.

Наконец Рико запер люк и присоединился к ним. Все вместе они прошли по нескольким чистым коридорам, следуя за указателями с одной-единственной надписью «Мамочкин салун!». Через некоторое время друзья спустились по крутому лестничному пролету и вошли в узкую дверь. На ней светилась розовая неоновая надпись «Мамочкин салун!».

Салун представлял собой большую свободную комнату. Как и все бары на свете, она была скудно освещена и утопала в дыму. На дальней стене висело огромное зеркало, из-за которого комната казалась еще больше, чем на самом деле. Под зеркалом расположилась массивная стойка из полированного черного камня. Через равные промежутки стояли громадные колонны из того же материала, поддерживавшие сводчатый потолок. Колонны и потолок придавали бару оттенок сдержанного достоинства, более уместный в холле роскошного отеля, чем в салуне космопорта пограничной планеты. Это был самый необычный из всех баров на краю света.

Подходя к стойке, Мак-Кейд почувствовал на себе взгляды всех посетителей бара. Это было неудивительно, ведь появление новичков наверняка являлось самым интересным событием за целый день, если не за всю неделю. Тем не менее он понимал, что, помимо любопытствующего большинства, здесь есть такие, чьи соображения насчет новичков имеют совсем иную, мрачную окраску. Охотник вздохнул. Есть вещи, которые никогда не меняются.

Навалившись на стойку, друзья оказались лицом к лицу с комбинацией авиадиспетчера и содержательницы салуна.

— Смотрите-ка, кого принес к нам ветер! Добро пожаловать в «Мамочкин салун!», а если вы еще не догадались, я мамочка и есть. — Когда она говорила, ее глаза лукаво поблескивали, а все подбородки дрожали. — За стоянку вы будете платить две сотни кредитов в день, комнаты у меня чистые, еда хорошая, выпивка неразбавленная, а если кого-нибудь застрелите, то заплатите еще за повреждения и сами вымоете пол. Ну, что заказываем, джентльмены?

— Начнем с той выпивки, которая неразбавленная, — прагматично предложил Рико, — а потом, может, закажем той твоей еды, которая хорошая.

— Отличный выбор, — громко одобрил Фил. — Мне то же самое!

В ответ на вопросительный взгляд Мамочки Мак-Кейд только кивнул, а когда она, переваливаясь, поспешила выполнять заказ, он, используя большое зеркало, стал изучать остальных посетителей бара. Справа от него сидели плечом к плечу три женщины и мужчина. По одинаковой форме он догадался, что все они принадлежали к команде грузовоза, а старшая из женщин была капитаном. Недалеко от них устроились пожилой человек и мальчик-подросток, которые вели серьезный разговор. Их поношенная серая одежда каким-то образом напоминала Мак-Кейду о том корабле-развалине, что стоял в ангаре. Позади них сидели и исподтишка разглядывали его двое мужчин и женщина, одетые в серые комбинезоны, покрой и фасон которых раньше никогда не встречался охотнику. Когда их глаза встретились, он с серьезным видом кивнул им, словно уже был с ними знаком. В некотором роде так оно и было. Мак-Кейд встречал таких людей тысячи раз в тысячах баров. Халявщики и любители поживиться на чужой беде встречались ему на всех планетах, и Мир Ветров не был, судя по всему, исключением. Они отвели глаза, встали, бросили на стол что-то похожее на монеты, и неторопливо зашагали к двери. Мак-Кейд заметил, что у всех троих были бластеры.

— Хорошие ребята, не правда ли? — сказал Фил, глядя в зеркало.

— Наверное, в церковь пошли, — заключил Рико, перед тем как поднять большую кружку, которую поставила перед ним Мамочка, и сделать звучный со смаком глоток.

— Не думаю, разве что там есть чего грабить, — сухо ответил Мак-Кейд, доставая сигару и разжигая ее.

А дальше стало совсем интересно. Высокая темнокожая женщина вошла в бар и остановилась, потому что те трое крутых преградили ей дорогу. На женщине был черный комбинезон и еще два бластера, один из которых висел у ее правого бедра, а второй покоился в кобуре под левой рукой. Голова у нее была выбрита, если не считать круглого островка курчавых черных волос на макушке, а сама женщина была очень красива. Блеснув глазами, она произнесла:

— Или вы уберетесь с моей дороги, или… только попробуйте потянуться к вашим пушкам! — Ее пальцы были совсем рядом с рукояткой одного из бластеров.

Крутые застыли на месте, пальцы их подрагивали, в то время как они пытались принять решение. Очевидно, они видели ее в деле и знали, что даже при численном перевесе на их стороне исход схватки непредсказуем. Если они и победят, это будет пиррова победа.

Шли секунды. Мак-Кейд выпустил в зеркало струйку дыма и позволил своей левой руке неприметно опуститься к пистолету. Наконец, когда напряжение достигло предела, один мужчина сказал:

— Мы еще встретимся, Мара!

— Спасибо за предупреждение, — спокойно ответила она, — теперь я буду оглядываться почаще!

С этими словами Мара пошла прямо на крутых и приняла как должное, что они расступились и пропустили ее.

Окинув весь салун одним взглядом, женщина остановила внимание на Мак-Кейде и решительно направилась в его строну. Он повернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как крутые покидают бар, и пожать ее протянутую руку.

У женщины было крепкое рукопожатие и низкий мелодичный голос.

— Добро пожаловать на Мир Ветров! Я — Мара. Идущие по Пути постижения послали меня встретить вас. — Она оглядела всех троих. — Кто из вас Сэм Мак-Кейд?

— Я, — ответил Мак-Кейд. — Познакомьтесь с моими друзьями, Рико и Филом.

К тому времени, как Рико и Фил поздоровались с ней, Мара уже успела понравиться Мак-Кейду, и у него не было сомнений, что его друзьям она тоже пришлась по душе. Рико настоял, чтобы уступить ей свое кресло, а Фил поцеловал ей руку, что у большинства мужчин получается неуклюже, но гигантское чудо биопластики это сделало очень элегантно.

Затем последовала схватка за право угостить даму, из которой победителем вышел Фил. Мара рассмеялась, глядя на это состязание, сказав при этом:

— Джентльмены, боюсь, что так дело не пойдет! Мне предписано сопровождать вас в «Звонницу», а не сидеть тут, наслаждаясь вашим гостеприимством.

— В звонницу? — переспросил Мак-Кейд. — Но что нам делать на колокольне?

Мара отставила стакан и кивнула:

— «Звонница» — это название монастыря Идущих. Да, а где мой старый друг Поллард, разве он не с вами?

Вначале охотник не понял ее, но потом догадался, что Поллард, должно быть, настоящее имя Пешехода. Подбирая слова, Мак-Кейд молчал, сминая окурок сигары в пепельнице. Потом он посмотрел в глубокие карие глаза и сказал:

— Мне жаль, Мара, но Поллард погиб. Он был убит сразу после того, как ввел программу в почтовую капсулу и послал ее вам. Поллард спас жизнь мне и еще многим людям.

Он увидел, что его слова ошеломили Мару, как сильный удар; она опустила лицо и закрыла глаза. Не нужно особого ума, чтобы догадаться, что Мара и Поллард были больше чем друзьями. Несколько минут все четверо сидели неподвижно — Мара молча и отрешенно, а трое мужчин — испытывая смущение и неловкость. Потом она подняла голову и улыбнулась, хотя по ее щекам еще сбегали слезы.

— На этот раз угощаю я, — решительно сказала Мара. Словно по волшебству перед ними возникла Мамочка с новой порцией напитков. Потом она отошла обслужить других посетителей, и Мара провозгласила тост:

— За чертовски хорошего человека!

— За чертовски хорошего человека! — повторили остальные и осушили стаканы.

— Расскажите мне о Полларде, — негромко попросила она.

Мак-Кейд рассказал ей о том, как они встретились, о разработанном плане действий и о том, как умер ее друг. К его удивлению, Мара больше ничем не показывала своего горя. Она смеялась, когда он описывал, как Поллард ворвался в его галлюцинацию, с пониманием кивала, когда он объяснял их план, и только вздрогнула, слушая рассказ о бое у ворот. Но она не плакала, и, помня собственное прощание с могилой Полларда, Мак-Кейд понял, что по крайней мере на данный момент она смогла смириться с его смертью. Когда он закончил рассказ, на какой-то момент воцарилась тишина. Надеясь отвлечь ее от мыслей о Полларде, да и просто любопытствуя, Мак-Кейд откашлялся и сказал: