М. В. Фрунзе. Военная и политическая деятельность - М.И. Владимиров

Каждый день Фрунзе наведывался в Полевой штаб РВСР, тщательно изучал там последние оперативные данные. Вечерами допоздна читал в гостинице.

25 сентября фронтовой поезд вышел из Москвы. Состав был довольно громоздким, поэтому охрана поезда была увеличена. В пути было получено телеграфное распоряжение Реввоенсовета Республики ускорить движение. Отцепив два вагона и гараж, паровоз развил предельную скорость. Сразу же по прибытии командующий поручил своему адъютанту узнать харьковский адрес члена Реввоенсовета фронта С. И. Гусева и сообщить ему о своем приезде. "26 сентября мы, старшие командиры штаба, находились в просторном зале заседаний и в ожидании очередных сводок обсуждали сложную, во многом неясную фронтовую обстановку, — вспоминал бывший тогда помощником командующего Южным фронтом С. Д. Харламов. — За разговорами у оперативных карт не заметили, как в дверях появился неизвестный военный, одетый в простую серую шинель. Взгляд его был открытый и приветливый. Как старший по должности, я пошел ему навстречу, намереваясь спросить, кто он такой. Но он опередил меня.

— Здравствуйте, товарищи командиры! — негромко сказал незнакомец. — Я Фрунзе…

Все обернулись на голос. Те, кто сидели, вскочили и невольно вытянулись, приветствуя нового командующего фронтом. Когда я доложил, чем занимаются работники штаба, Фрунзе коротко бросил "хорошо" и стал знакомиться с нами. Каждый, представляясь ему, четко называл свою фамилию и должность, а он, пожимая командирам руки, пристально вглядывался в их лица, словно сразу же старался запомнить всех будущих помощников"{240}.

Вместе с Фрунзе в Харьков прибыли его соратники но Восточному фронту А. К. Андерс — заместитель начальника штаба, П. П. Каратыгин — начальник оперативного управления, инженер А. Д. Малевский, а снабжением ведал сослуживец еще по Ярославскому военному округу В. В. Фрейганг{241}. Начальником военно-санитарного управления был назначен А. О. Вист, начальником управления авиации и воздухоплавания — член партии с 1904 г. В. Ю. Юнгмейстер.

Радостной была и встреча со старым сослуживцем и другом, назначенным, по предложению В. И. Ленина, членом Реввоенсовета Южного фронта, С. И. Гусевым. С 4 октября членом Реввоенсовета фронта был также назначен видный венгерский интернационалист Бела Кун, так как в составе войск фронта находилось значительное количество воинов различных национальностей, в том числе и венгров{242}.

Вместе с прибывшими ответственными работниками наскоро сколоченный штаб приступил к планированию фронтовой операции. Дело в том, что, пока Фрунзе ехал в Харьков, в штабе фронта уже получили директиву Главного командования от 24 сентября, в которой говорилось: "Южному фронту проявить исключительную энергию для подготовка в кратчайший срок безотказного удара против войск Врангеля и безусловной окончательной его ликвидации, учитывая, что для сего в состав фронта будет передана 1 Конная армия, передвигаемая в район Кременчуг — Елисаветград"{243}.

Начало решительного наступления на Врангеля откладывалось ко времени подхода 1-й Конной армии. Чтобы ускорить ее движение, Главное командование Красной Армии предлагало первые переходы после дневки увеличить до 35 верст, сократить число дневок, назначать их после трех переходов, дальнейшее же движение к фронту от линии Кременчуг — Елисаветград не форсировать, чтобы сохранить боеспособность армии. На этой линии сосредоточение армии намечалось к 12 октября{244}.

В тот же день, 4 октября, по прямому проводу (шифром) в РВС 1-й Конной армии обратился В. И. Ленин: "Крайне важно изо всех сил ускорить передвижение вашей армии на Южфронт. Прошу принять для этого все меры, не останавливаясь перед героическими. Телеграфируйте, что именно делаете"{245}.

Вырвавшаяся из окружения без основного обоза 1-я Конная армия оказалась разбавленной случайными элементами местных пополнений.

6 октября М. В. Фрунзе был вынужден обратить внимание В. И. Ленина "на необходимость серьезных мер по приведению в порядок 1-й Конной армии" (в армии во время движения по Правобережной Украине имело место падение дисциплины) и высказался за желательность приезда в части армии Председателя ВЦИК М. И. Калинина{246}.

Он сообщил также о состоявшемся соглашении с Махно, которое на время нейтрализовало действия банды последнего{247}. (Врангель захватил "столицу" махновцев Гуляй-Поле, и Махно был вынужден предложить командованию Красной Армии боевой союз против Врангеля.){248}

С 12 по 21 октября в 1-й Конной армии находился агитационно-инструкторский поезд "Октябрьская революция" во главе с М. И. Калининым (в составе группы поезда были А. В. Луначарский, Д. И. Курский, Н. А. Семашко и др.). 14 октября на станции Знаменка М. И. Калинин провел совещание с членами РВС 1-й Конной армии, на котором обсуждались задачи по ускорению движения армии в район сосредоточения, повышения боеспособности{249}.

Стремясь сорвать перегруппировку советских войск и улучшить свое исходное положение для удара на Донбасс, Врангель еще 14 сентября главными силами 3-го Донского корпуса 1-й армии нанес поражение 42-й и 40-й стрелковым дивизиям 13-й армии, отбросив их к востоку и северо-востоку от железной дороги Пологи — Бердянск. Полагая, что с Поражением этих дивизий задача разгрома советских войск на мариупольском направлении выполнена, Врангель приказал командующему 1-й армией генералу Кутепову нанести удар по правофланговым соединениям 13-й армии на александровском направлении. Выполняя этот приказ, 1-й армейский корпус противника обрушился на 46-ю стрелковую дивизию, которая отошла к реке Конке. После этого 3-й Донской корпус был развернут фронтом на север и северо-восток против 23-й стрелковой дивизии и отбросил ее к северу. После захвата Александровска (Запорожье) 3-й Донской корпус снова в течение суток был переброшен на мариупольское направление (более 150 км) против Морской и 2-й Донской стрелковых дивизий{250}. 28 сентября противнику удалось овладеть Мариуполем. Создалась угроза вторжения врангелевцев в Донбасс. В целом же к исходу сентября 1920 г. они добились определенных успехов в Северной Таврии, выйдя к Екатеринославу (Днепропетровск) и к границам Донбасса. Однако для развития успеха на этих направлениях у них не хватило сил.

3 октября М. В. Фрунзе телеграфировал В. И. Ленину, что ослабленные прежними неудачами части 13-й армии (тогда главная на фронте), прикрывшие Донбасс, "…несмотря на значительные подкрепления, ударов врага не выдерживают. ‹…› Наша задача — во что бы то ни стало продержаться на левобережном участке и прикрыть Донбасс, не вводя в бой пока неготовой Правобережной группы{251}… Самым скверным считаю запоздание конницы Буденного, на что обращаю постоянное внимание Главкома и на возможность наступления распутицы к моменту предполагаемой общей операции"{252}.