Категории
Самые читаемые
Лучшие книги » Документальные книги » Публицистика » Руль истории - Вячеслав Рыбаков

Руль истории - Вячеслав Рыбаков

Читать онлайн Руль истории - Вячеслав Рыбаков

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 38 39 40 41 42 43 44 45 46 ... 66
Перейти на страницу:

«В мировой литературе все более настойчиво подчеркивается мысль о воздействии утопии на ход истории…»[26].

Взять, скажем, советскую научную фантастику конца пятидесятых — первой половины шестидесятых годов прошлого века.

Именно в созданной ею атмосфере выросло увлеченное и относительно бескорыстное поколение, а то и два, усилиями которых наша страна, не имея, надо честно сказать, ни малейших к тому финансовых и технологических предпосылок, в течение по меньшей мере четверти века была одним из лидеров мирового научно-технического прогресса. Да, пожалуй, и до сих пор сохраняет хоть какую-то дееспособность только благодаря тогдашнему наследию и последним из тех, кто заразился системой ценностей тогдашней НФ.

Но жизнь не стоит на месте, эпоха сменилась, сменились и поля для самоутвердительных соревнований. Один за другим авторы начали наперебой гнать антитоталитарную пургу, сводившуюся, в общем, к нехитрой позиции. Я белый, пушистый и несчастный, все мои недостатки обусловлены лишь гадким окружением, ведь кругом меня одно сплошное быдло, вертухаи, насильники, гнусный и жуткий аппарат тотального подавления, БЕСПРОСВЕТНО МЕРЗОСТНОЕ БЕССМЫСЛЕННОЕ ГОСУДАРСТВО, и только из-за этого мне нет ходу в жизни, и как же я все это ненавижу.

Основным полем внутрилитературной конкуренции стало как можно более отвратительное описание мира и как можно более душераздирающее описание талантливого одинокого страдальца (непонятно, правда, в какой области он талантлив — просто если он не принимает общих ценностей, то тем самым уже и светоч). Те, кто хотел и пытался писать иное, сразу оказывались изгоями в своей среде, сразу проигрывали конкурентную борьбу внутри своих референтных групп тем, кто вел соревнование за престиж и демонстрацию своего таланта в рамках востребованного, то есть вульгарно антитоталитарного кода. С той или иной степенью одаренности в течение буквально нескольких лет все, кроме «продавшихся режиму», принялись писать одно и то же: я, конечно, конфетка из дерьма, но вокруг меня-то вообще одно дерьмо!

О том, что надо делать добро из зла, никто уж и не вспоминал.

Свобода, в том числе и художественная, была воспринята как невозбранная возможность даже из добра делать зло. Даже то, что не прикидывалось добром, но и впрямь было им, попало под огонь — и, боюсь, по элементарным законам психологии под наиболее плотный. Найденное и отвоеванное кровью великих правдолюбцев вроде Солженицына, и впрямь мечтавших об очищении, широко распахнулось новое конкурентное поле. Оно называлось «взглянуть наконец правде в глаза», «не строить иллюзий», «развенчать вредные мифы» и даже «призвать к ответу». И туда гурьбой устремились утесненные прежними моральными ограничениями мелкотравчатые, но бойкие творцы. Это был самый короткий путь обострить борьбу за самоутверждение, и каждый надеялся, что там, где никого пока почти что и нет, уж он-то, с его-то никому еще неведомой, только внутренне ощущаемой и рвущейся на волю свободой, успеет выиграть в этот бобслей золото. Борьба за успех свелась к борьбе за высокопарную омерзительность продукта.

Стоит лишь вспомнить, как в 90-ом году журнал «Знамя», один из главных печатных органов перестройки, клеймил Стругацких за пропаганду коммунизма — ссылаясь на те же самые произведения, по которым каких-то десять-пятнадцать лет назад братьев таскали на съезжую за антисоветизм. А гениальных веселых магов из «Понедельника» ставил к позорному столбу за бедность их духовной жизни — в театры, мол, не ходят, только, понимаешь ли, работают…

Ну, конечно, как же Кристобалю Хозевичу духовно обогащаться без «Детей Борменталя», а Федору Симеоновичу — без «Монологов вагины»? Или что там выполняло роль этих великих творений в 90-ом? Наверное, уже никто не вспомнит…

Открылась бездна тлей полна.

Результат не заставил себя ждать. Ответственность была переложена с МЕНЯ на МОЕ ОКРУЖЕНИЕ. Неспособность к созиданию оказалась результатом не моей неспособности, неграмотности, лени, но мерзостных свойств подавляющего все мои способности общества.

Это было черт знает как удобно для всех неспособных.

Но отметиться-то в жизни хочется более всего именно ни на что не способным. Если я не совершаю открытий, не строю заводы, не защищаю Родину от врагов, не ловлю убийц и насильников, то как стать заметным?

Да элементарно. Надо всего лишь погромче ругать режим и его рабов. Причем рабом режима можно назначить любого, кто ругает его менее шумно, чем я.

И все пошли против всех.

В свое время Христос учил: где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них[27]. Ныне можно сказать: где двое или трое собраны во имя Свое, там Раздор посреди них. А как иначе, если властители дум десятилетиями нам вдалбливали, что любой, кто ориентирован на незамысловатые общепринятые ценности и даже просто самые обыденные правила общежития, есть тупое пушечное мясо и безмозглая опора кровавого режима?

«Если тебе дадут линованную бумагу — пиши поперек». Помните? Так что это не только российская болезнь. Но у нас занесенные с Запада поветрия, как всегда, протекают особенно воспаленно. Боюсь, при всей сложности процесса, обычно называемого «догоняющим развитием», тут тоже причина простенько психологическая: ну невозможно же в течение веков видеть впереди одну и ту же спину! То поближе, то подальше, но как ни надсаживаешься, как ни топочешь с припрыгом — все равно одно и то же дупло перед носом маячит и потно смердит. И поэтому время от времени возникают судороги: в Европах еще только говорят, а мы уже сделаем! Там еще только придумали социализм, а мы его такой построим, что западники наконец нам позавидуют! Такой свободный рынок у себя учиним, что никакой Европе не снился! И так далее…

Не могу отказать себе в удовольствии процитировать Александра Самойловича Ахиезера. Вот как он, скажем, описывал тоталитарный кошмар при ранних большевиках: «Сложилась особая этика беспрекословного подчинения указаниям партии и самоотверженной работы чуть ли не 24 часа в сутки во имя общего блага. …Крепостничество охватило все общество»[28]. Невозможно понять подобные утверждения иначе, как в том смысле, что пусть хоть голод вокруг, хоть бандитская пальба из каждой подворотни, а свободные, раскрепощенные люди на распоряжения начальства просто чихают, и ради постылого общего блага вообще ничего не делают, либо, если и шевельнут пальчиком, так не долее получаса в сутки; остальное время — только на себя, любимого. А, главное — СВОБОДНОГО.

И ведь это даже не беллетристика. Большая наука! Но тем не менее, как говорится, Фрейд не дремлет.

Что уж говорить о художественной литературе!

Разумеется, не ею эти настроения были порождены. Но литература могуче способствовала их оправданию и расширенному воспроизводству, массовому укоренению, дальнейшей традиционализации. Из того, чего принято было стыдиться, она сделала их тем, чем надлежит гордиться. Словно старую, проверенную удавку она вытянула их из прошлого и с плотоядным хеканьем накинула на будущее.

4

Специфическая история России воспитала национальный характер, в котором одной из основных, опорных ценностей является спасение той или иной окраины от очередного вторжения. Русскому по культуре человеку, похоже, просто не для чего быть верным, смелым, честным, инициативным, бескорыстным, самоотверженным, трудолюбивым — кроме как чтобы оказаться в состоянии, когда это окажется необходимо, сокрушить очередного захватчика. Без надежды быть в силах совершить этот подвиг, без этой несущей конструкции наша традиционная система ценностей просто рассыпается, как карточный домик. Оказывается дезавуированной, лишенной смысла (не зря сейчас тут и там все стонут от утраты смыслов).

Потому я и ношусь с как бы наивной и прекраснодушной идеей державы-спасателя. Я отнюдь не навязываю именно ее; я расцениваю ее лишь в качестве демонстрационного примера: вот каким условиям должен удовлетворять наш гипотетический интегратор, если он вообще еще возможен.

В этой идее отсутствует или хотя бы сведена до минимума военная составляющая. Но при этом идея эта более или менее изоморфна старому идеалу, укоренявшемуся веками и пропитавшему культуру. Реформаторы раз за разом пытаются соблазнить нас мотивациями, которые на нас не действуют. Чтобы подвигнуть нас к общеполезной активности, они все норовят накинуть веревочки стимулов, за которые нас надо дергать, на тот ли, иной ли выросший на иных культурах рычажок — а на нас они не накидываются, соскальзывают наземь, потому что у нас там нет рычажка, там гладкий, отполированный многовековым трением бок, а рычажок наш в другом месте. Надо сначала найти его, покопаться в собственной культуре, понять себя. А потом уж теребить: работай! шевелись! имей совесть!

1 ... 38 39 40 41 42 43 44 45 46 ... 66
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Руль истории - Вячеслав Рыбаков торрент бесплатно.
Комментарии