Русская армия и флот в XIX веке - Любомир Бескровный

Степень подготовки артиллеристов показали данные поверки, проведенной в 1866 г. в Московском, Варшавском и других военных округах. Она оказалась весьма невысокой[463].

Низкие результаты стрельб обеспокоили Артиллерийское управление. В связи с этим Военное министерство издает ряд приказов и инструкций, имеющих целью улучшить обучение.

Была создана твердая программа обучения «цельной» стрельбе. Задача обучения определилась в ней так: «Цель практической стрельбы полевых батарей должна состоять в том, чтобы в кратчайшее время и с наименьшим числом выстрелов научиться приискивать наилучшую высоту прицела для действования с меткостью против предметов, расстояние до которых неизвестно, на всякого рода местности, и в образовании самостоятельных наводчиков, т. е. таких наводчиков, которые без всякого постороннего указания могли бы выполнять эту задачу»[464].

Главное состояло в том, чтобы приблизить обучение к боевым условиям. «Стрельба полевой артиллерии в бою будет тем успешнее, чем ближе к условиям боя подходит практическая стрельба, производимая батареями в мирное время, и чем вообще практические занятия полевой артиллерии в мирное время более способствуют к приобретению офицерами и нижними чинами батарей навыка в производстве скорой и меткой стрельбы»[465]. Пока министерство готовило эти указания, в войсках уже наметился перелом в сторону улучшения качества боевой подготовки.

Война 1877–1878 гг. выявила, что главным недостатком при подготовке артиллеристов было ослабление связи между действиями артиллерии и пехоты как следствие ликвидации корпусов в мирное время. Не меньшее значение имела относительно слабая подготовка артиллерийских офицеров. Стрельба велась главным образом по открытым целям, для разрушения крепостных сооружений использовалась полевая артиллерия, в горных условиях использовали полевые орудия без учета их тактико-технических возможностей. Все это приводило, во-первых, к бесполезной трате боеприпасов и, во-вторых, к тому, что пехота не получала необходимой поддержки. Прошедшая война заставила подумать об усовершенствовании подготовки артиллеристов. Это было необходимо сделать потому, что на вооружение артиллерийских частей поступила казнозарядная стальная артиллерия (пушечная, а позднее и гаубичная), обеспечивавшая новые возможности боевых действий. Резко повысилась дальность стрельбы и эффективность действия огня. Стало возможным вести нависшую стрельбу.

Военное ведомство было вынуждено дать войскам ряд новых инструкций и наставлений, в которых разрабатывались основы тактики артиллерии вообще и способы ее использования со всеми родами оружия в частности. После русско-турецкой войны 1877–1878 гг. были изданы: «Инструкция для действия в бою артиллерии в связи с другими родами войск» (1882 г.); «Устав орудийного и батарейного учения пешей артиллерии» (1884 г.); «Наставление для обучения полевой артиллерии стрельбе» (1886 г.); «Правила стрельбы полевой батареи» (1886 г.); «Правила для совокупного действия группы батарей полевой артиллерии» (1889 г.); «Проект инструкции для действия в бою полевых мортирных батарей» (1890 г.). Кроме того, войска получили: «Проект устава маневрирования дивизионами» (1895 г.); «Наставление о полевой и горной артиллерии» (1895 г.); «Правила строевые для легких и конных батарей» (1895 г.).

Подготовка инженерных частей. В ходе Крымской войны 1853–1856 гг. был накоплен богатый опыт в области инженерного военного искусства.

Впервые в новое время при защите крепостей была создана система эшелонированной обороны, которая обеспечила столь длительное сопротивление Севастополя превосходящему в силах и средствах противнику. Эта система сочетала сплошную зону ружейного и артиллерийского огня с инженерными заграждениями. Новым словом было применение полевых укреплений фортового типа (бастионов и редутов), превратившихся в опорные пункты позиции, созданы системы фланкирующих укреплений. Широко использовалось разделение огневых средств — для обеспечения дальней и ближней обороны. Наконец, инженерная мысль подошла к идее позиционной обороны. Развитие инженерного дела после Крымской войны привело к созданию новых видов инженерных войск. Вслед за саперными и крепостными частями появились специальные войска связи (телеграфные части и части самокатчиков, воздухоплавательные и железнодорожные части).

Для обучения этих войск был издан ряд инструкций и наставлений, в частности: «Положение о специальном образовании инженерных войск» (1884 г.); «Наставление о понтонной службе» (1886 г.), «Наставление для саперных батальонов по искусственной части» (1886 г.); «Опыт руководства для железнодорожных батальонов» (1887 г.): «Руководство по военному воздухоплаванию» (1889 г.).

Обучение инженерных войск шло по особым программам, в которые включалась также и общевойсковая тактическая подготовка.

В ходе боевой подготовки отрабатывались специальные навыки и умения, которые затем закреплялись на специальных учениях и общевойсковых маневрах.

Железнодорожные батальоны накапливали опыт по строительству железных дорог. Для отработки системы массовых перевозок войск в 1876 г. были проведены крупные маневры. Перевозки производились из Одесского в Варшавский и Виленский округа, из Москвы в Петербург, из Москвы в Крым и на Волгу, в которых приняло участие 93 тыс. солдат и 41 тыс. лошадей[466]. На маневрах был проведен опыт сооружения полевых железных дорог. Руководил маневрами созданный еще в 1875 г. «Комитет по передвижению войск железными дорогами»[467].

В ходе войны 1877–1878 гг. железнодорожные войска накопили богатый опыт. В последующее время они принимали деятельное участие в строительстве железных дорог в Средней Азии и Сибири.

Главное внимание при этом было обращено на отработку скоростных способов постройки полевых дорог. Особенно интересным был опыт по сооружению полевых дорог, показанный на маневрах 1890 г. под Луцком[468] и в 1896 г. под Варшавой[469].

Много усилий затратили для подготовки личного состава частей связи телеграфных и воздухоплавательных парков.

Накануне русско-турецкой войны 1877–1878 гг. не удалось приобрести достаточных навыков. Пришлось отрабатывать способы проведения проводной связи непосредственно в ходе военных действий. Войска связи в общем справились с поставленной задачей, и их участие сыграло громадную роль во время блокады Плевны (после третьего штурма), при окружении турецких войск у Шейново и во время действий за Балканами. После этой войны войска связи занимались организацией пунктов управления и созданием проводной связи на крепостных маневрах в 90-х годах XIX в.

Воздухоплавательные части делали лишь первые шаги по применению воздушных шаров, но и эти небольшие навыки не были использованы в русско-турецкой войне.

Полевая подготовка. После Крымской войны основы полевой службы были пересмотрены. В 1858 г. был издан «Воинский устав о полевой пехотной службе в мирное время», заменивший устаревший к этому времени устав 1846 г.

По этому уставу войска готовились до русско-турецкой войны 1877–1878 гг. Они изучали общие положения на отдыхе, походные движения и основы разведывательной и сторожевой службы. Устав носил отвлеченный и схоластический характер. Это обстоятельство в значительной мере определило полевую подготовку войск в лагерях. Во время лагерных сборов особенно большое внимание уделялось караульной службе.

Но самым важным делом были тактические учения. Обычно они начинались с построения войск на линейках. После выноса знамен полк (бригада, дивизия) отправлялся на учение, которое должно было продолжаться 3–4 часа до обеда и около часа после обеда. Учения соответствовали уставным требованиям и ставили своей целью приобретение навыков «действовать, приближаясь к боевым условиям». Впрочем, так было далеко не везде, ибо старшие начальники все еще старались обращать главное внимание на внешнюю сторону, в ущерб знанию боевой практики. С 1865 г. в войсках стали проводить ежегодные сборы, для которых с 1869 г. оборудовали 27 пунктов, где одновременно могли пройти лагерный сбор 28 пехотных дивизий, 8 кавалерийских дивизий, 34 артиллерийских и 8 саперных бригад. Однако главная роль по-прежнему принадлежала Красносельскому лагерю. Здесь обычно проводились маневры, продолжавшиеся от 8 до 12 дней. На эти маневры всегда присылались офицеры штабов других округов. Главной темой окружных учений была теоретическая подготовка офицеров среднего звена. Эти учения называли «малыми» маневрами. Милютин писал: «Вместе с служебным подготовлением молодых офицеров обратить внимание и на продолжение военного их образования, преимущественно с практической стороны. С этой целью в продолжение летних сборов при упражнениях войск малыми маневрами заставлять этих офицеров делать краткие описания производимым маневрам, с приложением небольших кроки местности, на которой они происходили, причем не требовать от этих чертежей (которые д. б. представлены непременно в карандаше) никакого щегольства в отделке, лишь бы они были исполнены самими офицерами в поле. Независимо от этого упражнять молодых офицеров как в разбивке небольших полевых укреплений, так и в устройстве ложементов, занимаясь подобными работами по возможности во время самих маневров с тем, чтобы офицеры могли наглядно изучать, в каких случаях полезно усиливать искусственно местные предметы в зависимости от свойств местности и хода действия»[470]. Для руководства такой формой полевой подготовки начальники штабов дивизии обязывались выделить в каждый полк офицеров, имевших академическое образование. Эта полезная мера не получила, однако, широкого распространения, главным образом из-за малочисленности офицеров Генерального штаба и лиц с академическим образованием в полевых войсках.