Дискета мертвого генерала - Валерий Горшков

– Начинайте, – небрежно приказал Жаров, и четыре массивных кулака с набитыми до нечувствительности «кентусами» тотчас вгрызлись в и без того истерзанное донельзя тело.

Я напрягся так сильно, что любой клеткой своего организма стал ощущать ускоряющийся с каждой секундой пульс. Мне было глубоко плевать на Альберта как на личность, но своими глазами наблюдать пытку не хотелось. Едва я попробовал опустить взгляд, как это сразу заметил полковник. Он, до сих пор стоящий прямо напротив меня у двери и с плохо скрываемым удовольствием наблюдающий за выбиванием остатков жизни из пленника, сразу посуровел, подбежал и схватил меня за подбородок.

– Смотреть, смотреть я сказал! Пока не будешь говорить…

– Я согласен, – мне показалось, что моим голосом воспользовался кто-то другой. Но теперь уже неважно. Главное – сказано.

– Прекратите, – остановил «мясников» Жаров и внимательно заглянул мне в глаза, выдохнув прямо в лицо. Я даже ощутил, как противно пахнет у него изо рта. Мразь! – Рассказывай все, что знаешь, про базу в Карпатах, – полковник снова сел за стол, а одетые в камуфляж ироды заняли свое место у меня за спиной. Альберт, истекая кровью из вновь открывшихся ран, с которых пудовые кулаки содрали едва образовавшуюся корочку, продолжал висеть. Он был еще жив, но одной ногой уже прочно стоял в могиле.

– Что вы хотите знать? – Я умышленно тянул время.

– Все! – отсек Жаров. – Начиная с момента твоего первого контакта с мафией. Имена, адреса, планы, местонахождение базы на карте, количество боевиков, вооружения и прочих материальных ценностей, там сосредоточенных. А еще… – Он на секунду задумался.

«Ну и кретин, этот липовый полковник, – подумал я, – всерьез рассчитывает, что сейчас услышит и без того ему прекрасно знакомые факты из жизни «теневой власти», на службе у которой сам состоит со всеми потрохами. Я, мудило ты конское, «расколол» твоих ублюдков еще в ресторане, когда заметил не снятые с предохранителей автоматы и топорную организацию захвата. ОМОН никогда так не работает! И резиновые пули не применяет. Боже, какой придурок все это придумал?! Конечно, я был на сто процентов уверен в обязательной провокации со стороны Персикова с целью еще раз удостовериться в моей «благонадежности». Но он сильно прокололся, когда рассчитывал взять меня на испуг. Думал, не станет Бобров стрелять в бойцов спецподразделения милиции. И правильно думал – в настоящих не стал бы. А в тупорылых мордоворотов – с удовольствием! Надо же, своего собственного пса Альбертика не пожалели, чтобы уличить меня в желании сдать его конуру официальным властям. Ладно, сыграем в «дурочку»… Сам напросился».

– Понял, – я согласно кивнул. – Только вот помочь не могу ничем, потому что не знаю ни имен, ни фамилий, ни базы, ни того, что там прячет мафия. Я – Полковников Сергей Сергеевич, мне сорок лет, еду… ехал с Дальнего Востока в Ригу. И хоть бейте меня, хоть режьте, хоть наркотики вкладывайте – просто потенциально ничего вам сказать не могу! А этого, – я показал на вздыбленного боевика, – можете «мочить», согласен. Из-за его поганого пистолета я вынужден теперь сидеть тут с вами и доказывать, что не ишак! И еще, знаете что? – Я специально выдержал эффектную двухсекундную паузу. – Пошли вы все в жопу!!!

Лже-Жаров аж вытянулся от такой наглости. И настолько разозлился, что схватил лежащий в столе «стечкин», молниеносно снял с предохранителя и разрядил всю обойму, за исключением патронов, уже истраченных мной на двух «спецназовцев», в подвешенного на стальной проволоке к потолку Альберта. Хотя… нет. Я знаю, сколько их там было – сам заряжал. И если не ошибаюсь, то один «желудь» он все-таки оставил. Для меня. Теперь совсем интересно… Он решился на последний ход!

– Так, падла, да?!! – в ярости взревел он, обрызгав слюнями все ближайшие окрестности. – Ну все, жмурик, доигрался! – Он с трудом перевел дыхание. – Тащите его к стенке!

Уже готовые к последующему приказанию шефа, «мясники» очень бесцеремонно сорвали меня со стула, с гулким стуком упавшего на холодный и сырой каменный пол, двумя большими рывками дотащили до ближайшей стены и воткнули в нее лицом. Да так сильно, что хрустнул носовой хрящ. Целый поток крови пробежал по моим губам, скатился по подбородку и впитался в некогда имевшую замечательный белый цвет дорогую импортную рубашку.

– Нет, лицом сюда! – завизжал командир, проверяя наличие в обойме еще одного патрона. – Пусть обмочится от страха, паскуда!..

Меня схватили за шиворот и дернули. А потом один из гадов не удержался и коротким кистевым ударом заставил меня влипнуть в штукатурку и оглохнуть на правое ухо. Какая непростительная наглость с его стороны…

– Слушай сюда, скотина! – Прямо мне в лоб, с расстояния в два метра, смотрел зияющий ствол одного из самых смертоносных пистолетов мира. – У тебя есть только три секунды…

– Хорошо, я согласен. Но при одном условии. Трахни себя в задницу!!! – И я пронзительно, демонстративно громко рассмеялся. Вероятно, любой смотрящий на меня в тот «решающий для жизни» момент подумал бы, что парень окончательно рехнулся. Или просто полный псих, так как даже перед лицом «неминуемой» смерти не намерен раскрывать спрятанные в самых дальних уголках мозга-самоубийцы ценные знания.

Я же просто и цинично блефовал, уверенный в своей победе. И, как выяснилось уже через мгновение, не ошибся.

«Полковник Жаров» нажал спусковой крючок «стечкина», и во внезапно установившейся тишине комнаты раздался звонкий звук вхолостую ударившего бойка. В обойме пистолета больше не было ни одного патрона. Он догадывался, что я, как настоящий профессионал, буду автоматически считать выстрелы. И поэтому предусмотрительно, если не сказать – умышленно, вытащил из обоймы всего один «желудь», вполне способный своим потенциальным присутствием в самый последний момент развязать язык несговорчивого майора. Признаюсь, на это я не рассчитывал. Я просто думал, что он выстрелит мимо. Старые стены подвала, отсыревшие за долгие годы, не позволили бы пуле срикошетить. Она бы неминуемо застряла в нескольких сантиметрах вглубь от входного отверстия.

– Хватит… – «Полковник» опустил пистолет, сел, небрежно бросил «стечкин» на стол.

Я по-прежнему стоял у стены, подпираемый двумя автоматами боевиков. Но командир поднял кисть руки и сделал отстраняющий жест, будто прогнал назойливую муху.

Боевики молча переглянулись, а потом один из них осторожно спросил:

– Не понял, хозяин…

– Вон! – крикнул «Жаров», лицо его исказила презрительная гримаса: «Боже, какие идиоты…»

Когда облаченные в камуфляж «псы» покинули помещение, он посмотрел на меня, глубоко вздохнул, достал из кармана чистый носовой платок и вытер им крупные капли пота на основательно просвечивающих залысинах.

– Садитесь, Валерий Николаевич…

Я, изображая на побелевшем (хочется верить, что старый театральный прием у меня тогда получился) лице крайнюю степень удивления, несмело двинулся прочь от стены, поднял с пола опрокинутый стул и сел, выжидая начало диалога со стороны собеседника.

– Приношу вам свои извинения за столь циничную подставку, но руководство дало мне распоряжение любой ценой проверить благонадежность начальника охраны самой крупной базы. Не скрою, такой процедуре в том или ином виде подвергаются все вновь принимаемые в структуру сотрудники, если им предлагаются серьезные и ответственные места в иерархии. В вашем ведении серьезная информация и очень крупные материальные ценности. Соответственно, и проверка должна была проводиться на самом высоком уровне достоверности, – его слова звучали более чем убедительно, если учесть, что всего в полутора метрах от стола висел мертвый и истекающий кровью Альберт. – Я очень рад, что вы проявили себя исключительно с лучшей стороны, хотя, что здесь греха таить, три организма все-таки вывели из строя. Если бы не бронежилеты…

Я по-прежнему не менял выражение лица, решив сыграть свою роль до самого опускания занавеса, пока не получу абсолютные доказательства имевшей место провокации против меня. До тех пор я – Сергей Сергеевич Полковников.

– Вы снова говорите загадками, гражданин начальник, – я покачал головой. – По-моему, один из нас срочно нуждается в серьезной помощи психиатра.

– Оставьте! – С конкретной печатью усталости на одутловатом лице «Жаров» снова махнул рукой, потом немного подумал, достал из кармана своего пиджака сотовый телефон и быстро набрал несколько кнопок. В комнате было так тихо, что я отчетливо слышал не только протяжные гудки вызова абонента, но и щелчок соединения с линией.

– Алло? Владимира Адольфовича. С четырнадцатой базы.

Было заметно, как он нервничает.

– Это Олег, – наконец заговорил «полковник» после недолгой паузы. – Мы закончили… Нет… В высшей степени бесцеремонно… Трех, одному просто разбил «копилку», а двое других едва не зажмурились… Здесь… Да, рыжего… Рядом со мной болтается! – Толстяк, словно стервятник, осклабился и не без удовольствия оценил проделанную над телом Альберта «работу». – Хорошо, так и сделаю. Даю его, – он протянул мне телефон.