Проклятие Аскаила - Иван Варлаков

востоке, который скрыт завесой темного леса. На том самом востоке, которым пугают маленьких скьярлов, рассказывая, что за твари там живут.

-И ты не позвал меня с собой? – в голосе Блэкхарда прозвучало что-то среднее между недовольством и обидой.

-Я был там не один, - Алекс посмотрел на Блэкхарда недвусмысленным взглядом, который означал, что больше он не ответит ни на один вопрос. Скьярл понимающе кивнул, и они продолжили путь молча.

Вскоре перед друзьями показался деревянный покосившийся частокол, служивший городу границей. Он стоял здесь задолго до того, как родился Алекс, и многие проезжающие рядом путники искренне не понимают, почему Хеленхорды – владыки Ривера – не приведут свой город хотя бы в малейший порядок, ведь в этом поселении есть все для того, чтобы сделать баронство важным перевалочным пунктом при проезде в Аренол, но самому охотнику, как и барону, было плевать на их непонимание. Алекс был доволен тому, что в Ривере есть конюшня и таверна, а уже ушедший в Пустоту Хеленхорд – своему титулу и возможности жить особо не задумываясь, где найти хлеб на завтрашний день.

Они прошли несколько сотен метров по грязному и размокшему тракту прежде, чем Блэкхард повернул в сторону леса и вступил на заросшую и почти незаметную тропинку. В свое время она была достаточно широкой, чтобы плечом к плечу по ней могли пройти около пяти человек, но сейчас тропа едва вмещала в себя охотника и скьярла.

-Да уж, старик Хеленхорд запустил не только город…, - ехидно оценил Алекс состояние тропы.

-Он был не самым хорошим человеком, - ответил Блэкхард, ошибочно посчитав, что собеседника действительно заботит состояние Ривера. Скьярл помнил, что иногда в охотнике пропадает цинизм, и он действительно начинается заботиться об окружающих его вещах.

-Да уж, - скептически протянул Алекс, - я заметил, как горожане провожают его.

-У него много сыновей, один из них вполне может привести Ривер в порядок, - продолжал оправдывать Блэкхард свою родину. – Сначала все подерутся между собой за наследство, а затем самый умный из них отравит остальных и займет место умершего барона. Если кто-то пойдет на убийство, то вряд ли потом захочет жить в подобном клоповнике.

-Я бы на это не рассчитывал, - хмыкнул Алекс, обходя огромную лужу, - скорее уж ты выкупишь эти развалины и хорошенько отстроишь. У тебя и Марии есть на это деньги.

-Так же, как у тебя есть деньги выкупить весь Менрок, - напомнил скьярл, - но ты не сделаешь это.

-Не сделаю, - согласился Алекс, - по той же причине, по которой никто другой не сделал это. Даже соседний Адаларн не хочет завоевывать или покупать это герцогство и получать выход к морю. Какой смысл тратить деньги на бесполезные развалины, когда ты и без того можешь позволить себе, что угодно?

-Но ты и это не делаешь, - снова напомнил Блэкхард, но на этот раз с широкой улыбкой на губах. – Если продолжишь путешествовать с чародейкой, то тебе придется тратиться на ночлег, а не спать в поле в обнимку с Буцефалом. Кстати насчет в обнимку, вы еще не…? Сам понимаешь, женщина способна залечить твои раны гораздо лучше, чем время.

-Что? – едва не растерявшись от удивления, воскликнул Алекс. – Ты с ума сошел? Я понял, на что ты намекаешь, но эта чародейка не такая, как Элайна! Та была милой, доброй, лживой лицемеркой, а эта…, - охотник смолк, не в силах найти подходящие слова, чтобы описать пиромантку.

-Вы два сапога пара, - не удержался от ехидного комментария Блэкхард. Охотник лишь бросил на него еще один гневный взгляд, но промолчал. Остальной путь до конца тропы они снова провели в молчании.

Алекс обычно относился более спокойно к подобным словам со стороны Блэкхарда, но сейчас что-то изменилось. Энида как-то повлияла на него: может, показала на близость охотника к цели; пообещала ему часть пророчества вия, и теперь его нервы были на пределе, как это всегда бывает, когда до заветной цели остается только протянуть руку. Однако… охотник не был уверен, что дело действительно в этом.

Чародейка как-то влияет на него. Но вот как? Он уже привык к ее выходкам, поведению и манерам, и она с каждым днем раздражает его все меньше, но ей все равно удается находить живущий в Алексе гнев и взращивать его. Если не по отношению к себе, то к остальным окружающим его людям уж точно. Ведь раньше ему было абсолютно плевать, пригласят его на общий сбор охотников для борьбы с крупной тварью или нет, а сейчас… сейчас он и на такой обычный пустяк отреагировал так, словно ему снова напомнили о той беде, которая в одну ночь лишила Алекса почти всех друзей сразу.

-Ты опоздал, Блэкхард, - неожиданно произнесли откуда-то спереди, и, подняв голову, охотник с удивлением обнаружил, что они, наконец, пришли.

Старое заросшее кладбище времен зарождения Мира… самые первые захороненные здесь люди еще помнили Темные Времена, сражались бок о бок с Семнадцатью и внесли свой вклад в общую победу над Аскаилом. Это место должно было быть окружено почестями и переполнено от избытка паломников, но на деле… на деле люди позабыли о своей истории и стоило баронству потерять хватку, как могилы одних из спасителей человечества и их потомков превратились в поросшие травой курганы, а часть склепов явно растащили для постройки или укрепления домов.

Это было первым на что обратил внимание охотник, повернув голову, он увидел и обратившуюся к Блэкхарду женщину. Ее нельзя было назвать ни молодой, ни старой, хотя голову уже и украсила седина, тело давно превратилось в рыхлое подобие бочки, а на подбородке без труда можно было увидеть страшную волосатую бородавку. Рядом с ней стоял сгорбившийся старик с широко открытым беззубым ртом и оглядывал вновь пришедших.

-Извини, баронесса, - холодно отозвался Блэкхард на обвинения женщины. – Меня задержали. Хотя если бы вы лучше следили за городом, то вам были бы не нужны мои услуги, а мне не пришлось бы сейчас стоять и оправдываться.

-А ты не оправдывайся, - вмешался Алекс и подошел к овдовевшей хозяйке баронства. Приблизился к ней настолько, что его почти бесчувственный нос смог разобрать среди лесных ароматов отвратительную вонь безвкусных духов. Затем охотник посмотрел ей в ее выцветшие глаза и прошипел, – а вы, госпожа баронесса, уймите свой пыл и не