Бандиты в белых воротничках. Как разворовывали Россию - Александр Максимов

Любопытно, что в совершенно разных аферах, инициированных людьми вроде бы незнакомыми и не связанными друг с другом, зачастую фигурируют одни и те же банки-посредники. Например, Мосстройбанк поучаствовал и в перекачке в США денег обманутых вкладчиков «Чары», и в махинациях Григория Лернера. А банк «Луидор» (Барбадос) стал конечным пунктом в длинном маршруте средств, «высвобожденных» из государственного оборота в результате активной деятельности руководителей двух независимых ведомств — ФАПСИ (операции замдиректора Монастырецкого) и Минфина (операции замминистра Вавилова).

Вернуть легко, но маловероятно

Коль скоро известны и маршруты «беглых» капиталов, и криминальные обстоятельства «побега», российские правоохранители имеют полное моральное и юридическое право потребовать их выдачи на родину. Чисто технически это выглядит так: против афериста (взяточника, налогового уклониста) возбуждается уголовное дело, доводится до суда, после чего следует вердикт: махинатора наказать, а украденные им деньги вернуть потерпевшим (обратить в пользу государства). По ходу следствия в министерство юстиции той страны, где похищенные средства нашли временное пристанище, направляется «Международное следственное поручение» (обычно за подписью Генерального прокурора или его зама) с просьбой проверить наличие денег на указанных счетах и наложить на них арест. А когда приговор вступает в силу, посылается еще одно поручение — снять арест и отправить валюту в Россию. Тамошний суд эту просьбу удовлетворяет, и деньги благополучно возвращаются на родные берега.

Так в теории. В реальности ни одна из 25 историй не закончилась возвращением в Россию хотя бы половины вывезенных капиталов, а в большинстве случаев не предпринимались даже попытки вернуть украденное.

Может, у наших правоохранителей просто нет никакого стимула заниматься международными переговорами о валютном реэкспорте? На такую мысль наводит история расследования махинаций финансовой пирамиды «Грант-траст». Наши сыщики выяснили, что деньги вкладчиков были переведены в швейцарские банки Credit Commercial De France SA ($141.000) и Swiss Bank Corporation ($666.000). Но информация эта была им нужна, как оказалось, только для доказательства вины аферистов. Когда создателям пирамиды — Рогонову, Барановой и Пономаревой — был вынесен обвинительный приговор, правоохранители утратили всяческий интерес к их зарубежным вкладам. Активисту-вкладчику Владимиру Антонову пришлось обивать пороги четырех милицейских генералов и дойти с жалобами до самого Генерального прокурора, прежде чем процесс возврата денег сдвинулся с мертвой точки.

Однако проблема не столько в нежелании некоторых следователей инициировать трудоемкую процедуру возврата вывезенного добра, сколько в том, что им крайне трудно довести ее до логического завершения. Таково мнение начальника следственной части Следственного комитета МВД России генерал-майора Леонида Титарова, чьи подчиненные занимались наиболее крупными хищениями: делом Лернера, «МММ», «Хопром», фальшивыми авизо, делом Ангелевича (всего около полусотни дел — и почти все из разряда «громких»).

— Даже при наличии полной осведомленности о том, где находятся украденные в России деньги, и даже имея судебные решения тех стран, где эти деньги были обнаружены, возврат их весьма проблематичен. Ведь законодательство каждой страны предусматривает, что в первую очередь будут соблюдены национальные интересы. То есть сперва удовлетворяются все претензии к аферисту со стороны местных властей и местных жителей, а возврат денег в Россию идет по остаточному принципу.

В качестве иллюстрации Леонид Титаров приводит дело Брансона. Этот американский мошенник пообещал российской корпорации «Уголь России» два завода «под ключ», получил в качестве предоплаты 4 млн. долларов, отправил в Россию два ящика с болтами, а оставшиеся от болтов деньги начал транжирить в традиционной для всех мошенников манере. Купил 9 коллекционных автомобилей, съездил с семьей на Багамы и в другие экзотические страны, накупил самой дорогой офисной мебели. К моменту, когда г-ном Брансоном заинтересовались российские и американские компетентные органы, он успел «проесть» 1,3 млн. долларов. К счастью, оставшиеся деньги были вовремя заблокированы на счетах в банках США и без проблем вернулись российской корпорации. А вот за 1,3 млн. долларов началась серьезная судебная тяжба. И продолжалась она даже после того, как сам мошенник по вердикту американской Фемиды получил 23 года лишения свободы.

Неожиданно выяснилось, что г-н Брансон был женат, — причем одновременно на двух женщинах. И у обеих оказались к нему материальные претензии. Каждая из жен доказывала, что именно ей должна принадлежать большая часть имущества супруга. Кроме того, набежали весьма внушительные судебные издержки: дело слушалось долго, некоторых свидетелей пришлось вызывать из России, оплачивать им дорогу, гостиницу, переводчика и т. п. После компенсации всех издержек и удовлетворения претензий всех жен на долю «Угля России» осталось только 400 тысяч долларов. Судебное решение об их выплате было принято в 1993 году.

— Так вот, эти деньги мы до сих пор не получили, — рассказывал мне Леонид Титаров летом 98-го. — По-прежнему ведем переписку с Минюстом США. Где-то год назад они попросили нас направить подробную информацию о банке, который должен осуществить перечисление средств в Россию. Мы их просьбу выполнили. С тех пор — ждем ответа.

Жизнь следователей еще больше усложнилась после принятия Закона о банках и банковской деятельности, защищающего финансистов от правоохранительных органов. Чтобы обратиться в банк за любой, даже самой элементарной информацией, сыщикам приходится оформлять кучу бумаг и получать санкцию прокурора. Аналогичные проблемы — и у их западных коллег. Понятно, что при такой сложной процедуре ни о какой оперативности при поиске и аресте «беглых» капиталов говорить не приходится.

Благому делу возврата «беглых» капиталов сильно мешают и «дыры» в архаичном законодательстве. Например, существует порядок, по которому реализовывать возвращенное в страну имущество можно только после решения суда. А как быть, если мошенник попал под амнистию и суда вообще не было?

Такая проблема возникла в ходе расследования махинаций полковника Григория Студенникова — финансового босса Федерального дорожно-строительного управления при Министерстве обороны. По данным сыщиков, он регулярно переправлял крупные бюджетные средства со счетов своего управления за границу — как правило, по фиктивным контрактам и в оффшорные зоны.

Проследив движение средств по одной из таких операций, правоохранители вернули в Россию драгоценности на 2,8 миллиона долларов. Израильский партнер полковника-бизнесмена добровольно согласился отдать то, во что превратились деньги, выделенные на поддержание обороноспособности страны. В Шереметьево-2 сотрудники компетентных органов приняли две коробки с золотыми кольцами, браслетами, кулонами, бриллиантовыми колье.

Однако полковник, как инвалид второй группы, попал под очередную амнистию. А раз суда не было — никто не знал, как поступить с израильскими сокровищами, которые на время следствия были отданы на хранение в один из столичных банков. То есть то, как предписывал поступать в данной ситуации законодатель, было полным абсурдом. По закону надо было все ювелирные изделия превратить в золотой и алмазный лом — и в таком виде реализовывать. То есть золотые украшения переплавлять, бриллианты выковыривать из колец… При этом стоимость сокровищ уменьшается как минимум в тысячу раз. Чтобы выйти из этого правового тупика, прокуратура обратилась с посланием к первому вице-премьеру Юрию Маслюкову: нельзя ли по этому поводу подготовить особое правительственное поручение?

Новые игры пирамидостроителей

После обвала «пирамид» и лопанья «мыльных пузырей» прошло уже 3–4 года — но аферистам, которые действовали с наибольшим размахом, по-прежнему удается избегать ответственности и прятать украденные деньги. Особенно ту их часть, которая «укрылась» за границей.

Пожалуй, самый тяжелый случай — дело Сергея Мавроди. К концу 1998 года следователям удалось найти лишь его капиталы. И то не все. Сам любитель бабочек оставался неуловимым. Постановление о привлечении «гениального математика» в качестве обвиняемого было вынесено еще 17 декабря 1997 года. Но в течение многих месяцев ничего определенного не говорилось. Правда, однажды газета «Совершенно секретно» сообщила, что ее корреспондентке удалось договориться с создателем «МММ» о встрече. И в обстановке строжайшей конспирации, после долгого пути на черном «Лендкрузере» с тонированными стеклами, взять у Мавроди интервью. Однако вскоре выяснилось, что интервью представляет компиляцию из ранее опубликованных опусов афериста, что корреспондентка внештатная и что ее легенда с самого начала вызывала в редакции сомнения.