Тайна Иеронима Босха - Петер Демпф

Мастер Босх помолчал.

— Но я имею в виду тот образ. Вам в нем ничего не кажется особенным?

Петрониус рассматривал фрагмент.

— Если не ошибаюсь, это единственный одетый человек на картине, — ответил подмастерье на вопрос учителя.

— Правильно. Он одет. Мужчина, и одет, — рассеянно добавил мастер, — и он показывает на…

— …на женщину, которая, по моему мнению, может быть Евой. Она держит в правой руке яблоко. Я нахожу в ней женские признаки, хотя все они скрыты сферическим отражением хрустальной чаши.

Мастер Босх закашлялся от смеха и кистью указал на фигуру женщины.

— Ее покрывают пять печатей: одна на груди, на шейной артерии, на артериях локтей, и пятая закрывает рот. Она пророчица, жрица, Ева адамитского рая. Она — знающая. Ей известна тайна крови, она помощница…

Шаги на лестнице стали громче. Мастер Босх прервал объяснения, прислушался. Потом снова повернулся к подмастерью. Если Петрониус правильно понял, к ним поднимался Якоб ван Алмагин. Торопливо, будто хотел избавиться от еще одной тайны, мастер указал на фигуру мужчины. Глаза художника вспыхнули, как у совы, на бледном лице.

— Вы узнали этого мужчину?

Петрониус наклонился к картине, стараясь различить в полутьме мастерской черты лица персонажа. И неожиданно, будто шаги навели его на эту мысль, он узнал Якоба ран Алмагина.

— Якоб… — прошептал он.

Петрониус не договорил, так как в этот момент показался ученый. Он сразу уловил ситуацию, и его голос, обычно приветливый, прозвучал так резко, что даже мастер удивленно обернулся.

— Мастер Босх! Вы ведь не собираетесь разболтать все тайны этой картины? Тогда в ней не останется ничего неразгаданного.

Когда ученый выпрямился, в глаза бросилось сходство, которого Петрониус раньше не замечал, потому что не хотел видеть. Одетый мужчина на картине был похож на пророчицу Еву.

XIX

— Петрониус, быстро! Босх арестован! Скоро начнут обыск в мастерской. Картины должны исчезнуть.

В мастерскую вбежал возбужденный и запыхавшийся подмастерье Энрик. Петрониус как раз подправлял пейзаж, который по желанию Якоба ван Алмагина должен был находиться на заднем плане. Пейзаж слева от зрителя призван изображать милую даль, где люди и природа созвучны творениям мира, а справа бесчинствуют тьма и хаос ада, что олицетворяет единство всего сущего. На дереве с частично опавшей листвой надлежит сидеть сове — знак зеркального отражения вещей.

Петрониус вскочил, схватил Энрика за рукав и посадил на табуретку. На таких сидели художники, чтобы меньше уставать.

— Что случилось?

Энрик опустился на табуретку, стараясь отдышаться.

— Было собрание братства милых женщин… инквизитор тоже присутствовал… лебединая трапеза… нельзя было предотвратить… — заикаясь говорил он. — Неожиданно инквизитор встал и обвинил мастера Босха, который сидел напротив. Убийца найден… он признался под пытками. Словесная перепалка… Якоб ван Алмагин уличает его во лжи.

Энрик постепенно успокаивался, и его рассказ становился понятнее. Подмастерье провел рукой по разгоряченному лицу.

— Мастер Босх сказал, что под пытками любой сознается во всем. И сам бы инквизитор признался в том, что распял Христа. Он может доказать это на деле, если инквизитор согласится попробовать горячие щипцы и даст полчаса времени. Патер Берле неистовствовал, говоря, что это богохульство, что мастер Босх и его друзья-адамиты приказали убить дочь бургомистра.

В голове Петрониуса пронеслась мысль: учитель предсказал эти события. Он знал об этом! Но откуда все известно Энрику? И что такое лебединая трапеза?

— Что такое лебединая трапеза?

Энрик удивленно посмотрел на Петрониуса и шумно потянул носом.

— Праздничный обед, на котором братство любимых женщин поедает лебедя. Вся городская знать приглашается на обед: патриархат, священники, а если ты член братства, то и ремесленники, и, конечно, бургомистр. За столом обсуждаются спорные вопросы и заключаются сделки. Нынче обед устраивал бургомистр.

Несмотря на несчастный случай с дочерью и траур, он устраивает обед? Петрониус был ошеломлен. Очень похоже на западню. Мастер Босх не подумал об этом.

— Мы тоже удивились, но бургомистр настаивал. Полагаю, мастер Босх догадывался, что обед не будет праздничным.

Постепенно Петрониус начинал понимать взаимосвязь, но на языке вертелся вопрос.

— Ты тоже принимал участие в обеде?

Энрик вымученно рассмеялся и покачал головой. Петрониусу показалось, он заметил в глазах товарища ехидный блеск.

— Я — простой подмастерье. Конечно, нет.

— Откуда ты знаешь, что произошло?

— Случайно стоял перед собором. Знаешь, там за несколько монет можно…

Петрониус кивнул. Он знал, что возле храма можно купить любовь всякого рода на глазах у католических священников, которые и сами пользовались услугами потаскух.

— Дальше, говори же!

— Напротив расположен дом «братьев лебедя». Там они празднуют.

Петрониус кивнул. Перед этим зданием он ждал Зиту.

— Неожиданно туда устремилась охрана, ворота распахнулись, и солдаты поднялись на второй этаж. Вскоре они вывели мастера Босха.

— Проклятие! — вырвалось у Петрониуса.

— Мастер узнал меня и подал знак. Я подумал, что речь идет о картинах. Они должны исчезнуть.

Петрониус кивнул. Картины нужно доставить в Оиршот. Но как? Не привяжешь же доски к спине.

— Подвал! — прочел его мысли Энрик. — Там достаточно места, чтобы спрятать их хотя бы на время.

Петрониус был удивлен. О подвале он ничего не слышал.

— Где находится подвал?

— Пошли. Из подмастерьев о нем никто не знает. Я и сам наткнулся на него случайно.

Энрик почти вытолкнул Петрониуса из комнаты и открыл дверь в помещение, где хранилась копия «Воза сена». На другой стороне, ближе к стене, он разгреб опилки. Показалось железное кольцо. Затем Энрик отодвинул в сторону большую глиняную вазу, отставил другие сосуды и кадку, чтобы освободить откидную дверь.

— Здесь можно спуститься вниз. Картины без проблем войдут в отверстие, а внизу их можно поставить в дальний угол и прикрыть тряпками.

Петрониус заглянул в темную шахту подвала.

— А не лучше ли посмотреть, достаточно ли там места?

Энрик протянул ему лучину и свечу. Петрониус зажег свет и осветил спуск. Заметив лестницу, стал осторожно спускаться вниз, проверяя ступеньки на прочность.

В подвале пахло гнилью и застоявшейся водой. В дальнем углу лежали две бочки; они казались новыми, потому что сохранились лучше, чем деревянные полки вдоль стен, две из которых уже обрушились. Для картин места было достаточно, хотя держать их долго в такой сырости нельзя.

— Все в порядке, Энрик! — крикнул Петрониус.

И тут он услышал смех подмастерья, грохот захлопнувшейся крышки, звук передвигаемых на место предметов, загораживающих вход.

— Эй, Энрик! Что это значит?

Ответа не последовало. Петрониус напрасно пытался выбраться наверх и открыть дверь, в результате одна ступенька обломилась, и подмастерье едва не упал. Петрониус был заперт в сыром подвале.

XX

Юноша не сводил глаз с пламени свечи, бросающей прыгающие тени на стены подвала. Еще час или два свеча будет гореть, а потом он окажется в полной тьме, пока его не найдут или он тут не истлеет. Но кто его найдет? Кроме Энрика, никто не знает, что Петрониус в ловушке. И сколько ни стучи, никто не поможет.

Энрик! Теперь Петрониус понял, кто доносчик в доме мастера. Он никогда бы и не подумал, что под приветливостью и отзывчивостью подмастерья скрывается душа инквизитора. Они все попались на его удочку: мастер Босх, Якоб ван Алмагин, Петрониус, а возможно, и Ян де Грот с Питером. Ничего, эта собака еще попадется Петрониусу! Он собственноручно свернет негодяю шею — и с огромным нехристианским удовольствием.

В подвале становилось душно, кислый сырой воздух затруднял дыхание. Как зачарованный Петрониус смотрел на свечу, а она продолжала гореть.

Зачем Энрик заманил его сюда? Почему хотел устранить? Энрик оказался пауком, сплетшим паутину вокруг мастера Босха. Чего он добивается? И тут Петрониус ударил себя ладонью по лбу. Ну конечно! Два дня прошли. Патер Иоганнес обещал Петрониусу, что он исчезнет, и это удалось. Перед глазами юноши всплыл образ Энрика в черной сутане с капюшоном на глазах в трактире — это он выхватил у Петрониуса записку! Подмастерье почувствовал возрастающую слабость, закрыл глаза и отдал себя на милость судьбы. Но вскоре очнулся. Помочь можно тому, кто хочет, чтобы ему помогли. Пока у него есть свет, необходимо обследовать темницу. Дом полон тайн. Возможно, из подземелья есть выход.

Со свечой в руках Петрониус осмотрел стены. Они были каменными и казались непробиваемыми. Только на полу лежала глина, которая размякла от влаги и хлюпала при каждом шаге. Ни на одной стене не было видно ни потайной двери, ни лаза. Даже за трухлявыми полками он ничего не нашел. Петрониус прислонился к одной из бочек, держа свечу в левой руке.