Осколки разбитых иллюзий (СИ) - Турана М.

«У меня на тебя не стоит толком даже! Знала бы, каких попыток мне стоило в тот раз залезть на тебя. Благо, ты сама не захотела, чтоб я тебя отжарил.» — вспомнила его омерзительные слова.

Мои нервы начали звенеть. Не могла я ему признаться, что человек, которого, как я утверждала, люблю, оказался полным подонком. Что я могу не интересовать мужчину, как женщина.

Увела взгляд от лица Адэма. Притворилась, что рассматриваю свой маникюр. Лихорадочно думала над ответом. Он не оставит просто так эту тему, пока не получит объяснение, которое впишется в его логику. Уложится в голове.

— А ты сам случаем не девственник? — ухмыльнулась, мысленно хлопая себе в ладоши. Мозг выдал новую паутину лжи. — Как маленький, честное слово.

Наклонила голову и устремила на него игривый взгляд. Специально тянула время, виртуозно играя на его нервах. Всё его тело было напряжено. Пальцы вцепились в край стола, губы плотно сжались.

— Есть много других способов, как доставить друг другу удовольствие, — улыбнулась многозначительно. — Сохранив при этом дев...

Я не успела договорить. Его взгляд прошиб меня, добрался до спинного мозга. Он сделал шаг в мою сторону, потом остановил себя. Видела, с каким трудом ему это давалось. Повернулся спиной и с силой смахнул кофе со стола. Бумажный стакан взлетел. Будто в замедленном кадре, я наблюдала, как крышка с него слетела и жидкость, плескаясь в воздухе, разлилась по полу.

Развернулся обратно, вцепившись взглядом. Его глаза душили меня — схватили за горло, перекрыли воздух. Его коробило. Мне становилось страшно, что он действительно способен учинить физическую расправу надо мной.

— Понятно, — произнёс, плотно сжав зубы, в глазах сверкали грозовые молнии. — Можешь не продолжать. Я понял, в каких местах он у тебя побывал, — выплюнул последние слова.

Я почувствовал, как кровь отхлынула с лица. Побледнела. Улыбка поползла обратно вниз. Будь всё проклято — я не то имела ввиду. Черт. Чувствовала рвотный рефлекс.

Мне нужно было срочно объяснить, что он не так всё понял. Какого чёрта? Как об этом сказать? Мой мозг просто разбухал от паники, которая охватывала всё нутро.

— Ты… - запнулась я. Единственное, что удалось произнести.

Слова приклеились к нёбу и не желали выходить изо рта. Словно боялись.

«Ты и так наговорила полной херни. Молчи уже.» — пакуя чемоданы, чтобы свалить из моей головы, истерил внутренний голос.

— Собирайся! — скомандовал Адэм.

Дал понять, что разговор между нами закончен. Он прошёл мимо. Каждый его шаг, как острие кинжала били меня наотмашь.

Сильный удар дверью сотряс дом. Подпрыгнула на месте. Он поставил на мне очередной штамп. Не без моей помощи. Но всё же. Теперь у меня дела обстояли ещё хуже, чем вчера. В его глазах я на самом дне.

Блуждала в мыслях, обдумывала, как реабилитироваться. Не хотела, чтобы он думал обо мне настолько плохо.

Как на автопилоте начала собираться. Сняла пиджак. Надела чулки, изрезанное платье. Смотрела на шубу, затем на пиджак. Нужно было что-то надеть, чтобы скрыть разорванный верх платья. Взяла в руки пиджак Адэма. Удержалась от того, чтобы притянуть его к себе и уткнуться носом. Надела. Меня обволакивал аромат его парфюма. Перекинула шубу через локоть, вышла из дома.

Адэм сидел за рулем своей машины. Очевидно, пока я спала, он позаботился, чтобы её пригнали сюда. Я поплелась к автомобилю. Открыв переднее сидение, юркнула в салон. Вытащила из кармана шубы телефон. Повернулась, чтобы бросить вещь на заднее сидение, и чуть ли не перевернулась назад, от того, с какой скоростью машина сорвалась с места.

Из мыслей меня выкидывает то, как тормозит машина. Оглядываюсь. Вижу незнакомый мне ранее коттеджный дом, внутрь которого мы заехали.

Бросаю взгляд на Адэма, он выключает двигатель. Выходит из салона. Не смотрит на меня. От него несёт антарктическим холодом.

Я следую его примеру. Вижу во дворе много припаркованных машин. Нахожу знакомые мне номера. Все четверо братьев находятся тут. Адэм идёт к крыльцу дома. Я плетусь следом, сильнее укутываясь в его пиджак. Догадываюсь, что мы приехали в городской дом семьи Берка. Он значительно меньше, чем особняк за городом. Знаю, что они тут останавливаются, когда в городе какое-то торжество или дела. Мне ни разу не приходилось бывать тут раньше.

Двери распахиваются перед нами. Из дома доноситься шум.

— Стойте, — командует Пынар. — Они приехали, — кричит девушка кому-то вглубь дома.

Я не понимаю, что происходит, почему она не пускает нас внутрь. Мы стоим, застыв в дверях до тех пор, пока нам не показывается бабушка и мать Адэма.

Следом в прихожую заходят Азра и остальные невестки нашей семьи. Я смотрю на подругу вопросительно. Она давится смехом.

— Разбей, — положив у моих ног тарелку, говорит бабушка.

Я смотрю вниз на тарелку и не очень понимаю. Она действительно хочет, чтобы я её разбила? Для чего?

— Что? — выпаливаю глупо.

— Давай, девочка, разбей каблуком. Только так, чтобы с первого раза, — даёт наставления.

Я выполняю её требования, хотя по-прежнему не понимаю, для чего всё это?

— Молодец. Давайте, теперь перешагивайте через дверь, — продолжает она.

Мы послушно делаем шаг.

— Стойте! — нам вновь запрещают двигаться.

Мелисса передаёт бабушке ёмкость и та, наполнив кулак, рассыпает что-то над нашими с Адэмом головами.

Рис? Она посыпала нас рисом? Что вообще происходит? Я поднимаю взгляд на женщин, наблюдающих за этой сценой. Плечи Азры сотрясает смех. Из глаз идут слёзы.

— И последнее, — говорит бабушка, теперь в руках она держит какую-то связку сухих трав.

Мелисса чиркает спичками, преподносит к травам. Они вспыхивают. Начинают гореть. Я инстинктивно вжимаюсь в стоящего рядом Адэма. Не решаюсь поднять на него взгляд. С момента, как мы вышли из домика в лесу, он ни разу не посмотрел в мою сторону. Не промолвил ни слова.

Что творят эти женщины? Они хотят меня сжечь?

— Пусть сгинет плохой сглаз, пусть злые духи не проникнут в жизнь молодых, — произносит Нани, водит сожжённой травой перед нами.

От травки исходит странный терпкий запах. Морщусь.

— Всё, теперь можете пройти в дом, — разрешает она, прекратив шаманить. — Пусть Всевышний благословит вас.

— Добро пожаловать в семью, — подхватывает Меллиса, приобняв меня. — Прости, я не смогла перечить твоей бабушке, — говорит тише извиняющимся тоном.

— Ничего страшного. Я могу где-то переодеться? Во что-то другое? — спрашиваю её, замечая, как Адэм уходит в глубь дома.

— Конечно. Пынар, проводи Камиллу в спальню Адэма и подбери ей подходящий наряд, — обращается к дочери.

— Пойдём, — девушка тут же подходит ко мне.

— Я с вами, — говорит Азра, красная от смеха.

Она подхватывает меня под руку, опять начинает смеяться. Пынар удаётся быть более сдержанной, но её тоже веселят бабушкины действия.

— Видела бы ты своё лицо, — выдаёт Азра сквозь смех. — Это было очень смешно.

— Мне не было, — смех всё же настигает и меня.

Мы идём по коридору и смеёмся до тех пор, пока Пынар не говорит:

— Тут спальня Адэма. Правда, он не живёт с нами, но мама всегда выделяет ему комнату на случай, если он решит переночевать, — она открывает дверь перед нами, впускает внутрь. — Сейчас принесу что-нибудь из своих вещей.

— Спасибо, — отвечаю и захожу в комнату вслед за подругой.

Осматриваю спальню в сдержанных серых тонах. Никаких личных вещей или мелочей. Сразу видно, что с хозяином она ничего общего не имеет.

— Объяснишь, что тут происходит? — перевожу взгляд на Азру, она садится на край кровати. — Почему вы все тут?

— Это всё Нани и дядя. Говорят такие традиции. На следующий день после свадьбы, сторона невесты навещает дочь, приносит подарки, сладости и прочее.

— Понятно, — поджав губы, прохожусь по комнате.

— Тебе ещё предстоит вынести чай гостям. Это тоже традиция, — оповещает Азра и смотрит на меня с озорством в глазах.