Миссия Припять (СИ) - Котова Анастасия

– и добавила уже спокойнее, с горькой грустью в голосе:

– Мне это все не нравится. Эта жизнь, этот Дар, то, что я делаю. Я словно какой-то изгой, который только и делает, что причиняет боль другим. Я какая-то ненормальная! – я больно усмехнулась. – Я смотрю, как живут другие, они нормальные, без всего этого, и… и я жутко им завидую!..

– мне пришлось часто-часто моргать, сдерживая слезы. –

Я часто слышу про индивидуальность, как важно быть самим собой, как не стать частью стада, а я наоборот хочу стать частью стада! Я чувствую себя лишней! Я по глупости связалась не с тем человеком, я просто хотела быть нужной, и в итоге все пошло прахом, в очередной раз!

Смерть это действительно мой выход, как бы это сейчас не прозвучало. Я устала жить. Дальше меня не ждет ничего хорошего.

Так пусть я уйду хотя бы тихо и без скандала, без неприятностей, без всякого позора! Мне станет легче, и другим – тоже.

Отвернувшись, я вернулась на кушетку и поджала губы, сдерживая рвущиеся наружу рыдания. В груди появился знакомый ком, тяжелый, будто на душе висела огромная железная наковальня. Хотелось уединиться и выпустить эмоции наружу, дать свободу чувствам, а потом жить, оставшись наедине, переживая весь заново собравшийся негатив.

– Что ты такое говоришь?! – Володя несколько раз переменился в лице и схватил меня за плечи, неоднократно встряхивая. – Нельзя так говорить! Нужно жить, несмотря ни на что! Бог не дает непосильных испытаний!

– Бог?.. – я усмехнулась. – Что знает твой Бог, а? Разве ему есть дело до таких, как я, а? Богу насрать и на меня, и на вас, а вы все надеетесь на него, как маленькие дети! Если ему было б не насрать, в мире не было б столько несчастий!

Мужчина на миг растерялся, но быстро взял себя в руки и произнес:

– Несчастья происходят по вине рук человеческих. Оглянись вокруг – то, что происходит с этим местом, тому доказательство! Бог не может отвечать за всех, он не может дать счастье просто так, его нужно заслужить! Воспринимай свою жизнь как испытание, рано или поздно все наладится. Ты не одинока. С тобой есть я.

Он взял мое лицо в свои руки:

– Я люблю тебя, каким бы ты человеком ни была. Меня не пугают твои способности, ты мне нравишься такой, настоящей. Я пытался тебе сказать, но ты меня не слушала. Ты же молодая, красивая девушка, неужели тебе не хочется жить?! У тебя все еще впереди, и твой Дар это самое прекрасное, что есть на свете! Не смей даже думать о смерти, слышишь?! Ты должна жить, и точка!

Я смотрела ему в глаза и не могла оторвать взгляда. По щекам градом бежали слезы. Пусть червоточинка сомнений терзала, не давая верить словам мужчины, все же сказанное им меня очень сильно задело.

Он тоже смотрел на меня, не отрываясь.

Так прошла минута, может, две, и Володя неожиданно, приблизившись к моему лицу, поцеловал мои губы. Сначала неуверенно мазнул поцелуем, а потом его язык оказался у меня во рту, и я растворилась в расслабленных нервах, позволяя делать с собой все что угодно…

– Поехали ко мне, а? – Владимир разорвал поцелуй. – Ты переночуешь у меня, мы проведем самую лучшую ночь в мире…

Я опустила глаза.

– Я… Я не знаю…

Вова взял меня за руку.

– Я знаю. Все будет хорошо. Пойдем.

Мы вышли с ним в ночь. На станции по-прежнему кипела жизнь. Неподалеку стоял припаркованный автомобиль. Володя быстрым шагом направился к нему, достал ключи из кармана фуфайки – он даже не переоделся, заставляя мое лицо краснеть! – и, открыв дверцу, усадил меня внутрь.

В салоне иномарки было намного теплее, чем снаружи. Где-то тихо шумел кондиционер. От столь внезапной неожиданности я пребывала в растерянности и лишь мотала головой в разные стороны, пытаясь понять, что происходит.

Владимир завел мотор, пару раз мотанул руль в сторону, и машина выехала с парковки, освобождая место. На улице не было ни шиша не видно – фонари светили высоко над головой, погружая заснеженную дорогу в полную темноту. Равномерный приглушенный свет освещал путь, рассекая полосы тьмы. На мрачной перине, называемой ночным небом, светились точки звезд, напоминающие рассыпанные неуклюжей хозяйкой драгоценные камни.

До Чернобыля мы добрались в считанные минуты. Или мне просто кажется, что жизнь течет быстрее, стремительно, когда человек в движении. Когда тебя бросает в дрожь, поглощают страсти, и ты готов к новым приключениям, мысленно готовясь к возможным разочарованиям. Не все люди мыслят позитивно. Иногда нужно быть реалисткой.

Такая же реалистка, как я, выйдет из красивой, затемненной, иномарки, ей протянет руку обаятельный – когда бушуют не только страсти, но и гормоны! – мужчина, и они, довольно улыбаясь, поднимутся к нему наверх. Быстрым движением откроют дверь, пройдут в квартиру и полностью утонут в океане чувств и эмоций…

Я хихикнула, вспоминая, как мы, упав на заранее разложенный диван, принялись стаскивать друг с друга одежду. Вещи летели в разные стороны. Когда мое нижнее белье кануло в темноту, я, поддавшись гормональной буре, села на Владимира сверху и прижала его бедрами к постели. Провела рукой по голой груди и принялась его кусать, заставляя дрожать от удовольствия.

В эти мгновения я старалась ни о чем не думать. Мысли подобно рою злобных пчел – кусаются больно и оставляют после себя зудящие укусы. Лучше дать им отдохнуть, отпустить в свободный полет, пока физическое тело отдается очередному всплеску химии – расслабляются мысли, быстрее бежит кровь по венам, учищается пульс, а горло нестерпимо болит от нескончаемых криков.

На этот раз я была сверху. Двигалась в такт его телодвижениям, чувствуя внутри себя отвердевшее мужское достоинство. Я прыгала на нем, стараясь не замечать, как упругие груди подпрыгивают вместе со мной. Отбросила голову назад, буравя молебным взглядом запятнанный потолок. Молить не о пощаде, когда насильно скручивают руки и делают с тобой страшные вещи, молить о продолжении, чтобы не заканчивалось, чтобы выпить силы и энергию до конца, владеть человеком до последней капли, а потом уснуть, погрузившись в сон без сновидений.

– Так нормально? – я провела рукой по его разгоряченной спине.

Володя кивнул, уткнувшись носом в подушку.

– Ты молчишь.

Я пожала плечами.

– О чем мне говорить?

– Ты просто устала.

– Наверное…

Владимир перевернулся, повалив меня на постель.

– Завтра тяжелый день.

– Ага. – Я зевнула.

Пока засыпала, мне показалось, что он хотел сказать мне нечто важное, но дипломатично решил промолчать.

Я сняла со спинки стула оставленную футболку и вышла на кухню.

– Садись. Уже почти все готово.

Я отодвинула стул и села, стараясь не смотреть в его сторону.

Владимир положил дымящуюся яичницу на тарелку и поставил на стол. Пар от горячего чая больно ударил по лицу, заставляя поспешно уворачиваться.

– Прости…

– Да ничего страшного, я просто не привыкла… к чаепитию…

Володя поставил чайник на место и присоединился ко мне.

– Слушай, я так и не понял, – после недолгой паузы сказал он, – получается, тебе нужно оживить все здания в городе или всю зону в принципе?

– Только город.

– Странно…

– А по-моему логично. Только Припять более-менее цела. Чернобыль еще живет, станция тоже, многие деревни снесены и закопаны, хотя… я на самом деле не знаю, что будет дальше, я не знаю, как в принципе обернется моя жизнь. Возможно, это не все… в целом. Я понимаю, что выражаюсь сумбурно, но…

– В общем, ты ничего не знаешь.

– Выходит, что так.

Вова хмыкнул и, вытащив пачку сигарет из кармана брюк, закурил.

– Я не совсем понимаю, почему тебя это интересует.

– Нужно как-то прогнать этих оживших фашистов. Они здесь снуют не просто так…

– Ты видел одну такую даму с длинными черными волосами?

– Допустим.

– Именно она им и нужна. Она способна уничтожить целую планету. Нужно ее как-то ликвидировать, потому что спасать ее нет смысла, она же многих людей погубила…